Эрки Ауле - Воробьи улетели

Виктор:Дай пульт, тогда и массаж будет.

Ева (включает музыку): Ой а как же ты будешь телевизор смотреть, если радио играет. Кстати пульт я тебе не отдам.

Виктор:Не отдашь?… Да я его просто у тебя заберу.

Виктор и Ева начинают бороться в постели. Каналы телевизора переключаются. Виктор сползает на пол.

Виктор:Пятьдесят процентов всех семейных конфликтов происходят из-за того, что муж и жена не могут поделить между собой пульт от телевизора.

Ева:И пятьдесят процентов происходят из-за того, что муж не хочет помассировать спину своей жене.

Виктор:Но к счастью нас эта статистика не касается.

Ева:Это почему-же?

Виктор:Потому что мы в числе тех 10 процентов, которых никакая статистика не касается.

Ева:Да?

Виктор:Да.

Ева:Только я не понимаю откуда ты эти десять процентов взял? Если было 50 на 50.

Виктор:Ой не задавай мне таких вопросов — меня статистика не касается.

Ева:Дело не в статистике.

Виктор:А в чем, интересно?

Ева:Да просто ты какой-то ленивый.

Виктор:Я ленивый? Да если б я мог. Я бы по 10 часов в сутки телевизор смотрел… По 20 часов в сутки бы спал. Только вот времени на все это нет, все массировать должен.

Ева:Ты знаешь анекдот про людоеда, который был так ленив, что пойдя спать он поленился проснуться и умер. Вот ты точно такой же.

Виктор:Да?! Интересно. А что за анекдот? Расскажи.

Ева:Так я же рассказала.

Виктор:Это что был анекдот? Смешной анекдот.

Ева:Ну да… А ты что шутки не понял?

Виктор:Не я шутку то понял… Но я не пойму почему этот мужик людоедом должен был быть. Так было смешней что ли?

Ева:А почему ты думаешь что это мужик был, может это была женщина!?

Виктор:Ааа. Тогда другое дело. Женщина-людоед — это действительно смешно. Ха-ха-ха-хаа.

Ева:Ты что издеваешься надо мной? (Подигрывая.) Сейчас я тебя задушу — людоед женского рода.

Виктор и Ева возятся в постели под одеялом. Виктор выскальзывает из под одеяла на пол.

Виктор (притворяясь) : Ева, прости меня за все… За все плохое, что я тебе сделал. Я жил, как умел… Хотел только лучшего…. Я дал тебе все, что я имею… Конечно немного денег я отложил про запас. Я спрятал их в… Я спрятал их… Извини я умираю. (Умирает. Пауза) Я умираю. Тебе что не интересно куда я деньги спрятал?

Ева:Нет.

Виктор:А вот что тогда вообще тебя во мне интересует?

Ева:Стабилизация цен на хлебобулочные изделия.

Виктор:Вот и я о том же. Давай включим телевизор.

Виктор хочет дотянуться до пульта. Но Ева его останавливает.

Ева:Виктор, я хочу с тобой серьезно поговорить.

Виктор:Ой извини, я сейчас умираю.

Ева:Я не шучу, я серьезно говорю.

Виктор:Хорошо, только вот я сейчас быстро в душ схожу.

Ева:Погоди. Ты всегда все к шутке сводишь. Я тебя конечно понимаю, но в тоже время… Я открою окно. (Открывает) Помнишь, ты однажды говорил о том, что было у тебя самое страшное в жизни. Ты рассказал о смерти своей матери и об этом соседе, а я рассказала эту историю с лодкой… Но на самом деле это не самое страшное, что со мной случалось. По крайней мере это не тот случай, который я до сих пор с ужасом вспоминаю… Хочешь сигарету?

Виктор и Ева зажигают сигареты.

Ева:Но есть одна жуткая история о которой я еще никому не рассказывала… Но которая все время сидит у меня в голове… Понимаешь, я должна тебе ее рассказать не для того, чтобы ты мне помог и не потому, что мне от этого станет легче — нет… Просто я хочу чтобы еще кто-то знал. И я хочу чтобы это был ты. У меня была подруга — одноклассница. Мы учились с ней вместе. С ней я могола говорить обо всем, у меня не было от нее никаких секретов и у нее не было от меня. Она была моя самая лучшая подруга. После школы я приехала в Москву учиться а она осталась там, в Новоюсиньске. У нее мать была портниха. Она отлично шила. Помню, она Лиде шила всегда такие модные платья, что все завидовали ей… Лида тоже пошла в промышленный, на портниху учиться. Подожди, не закрывай окно! После того как я в Москву приехала я не видела ее несколько лет. Года три назад я была у родителей и случайно встретила ее на нашей улице, возле магазина. Разговорились, но так, как у обеих времени было мало, договорились на днях встретиться. Я сказала что через два дня еду в Москву, а оттуда прямо в Канаду. Знаешь… она была тогда какая-то худая, она так изменилась. Глаза были серые… Грустные… (Вот-вот плакать начнет)

Виктор (подсаживаясь ближе к Еве): Не надо, ну что ты.

Ева:На следующий день мы встретились с ней в кафе. Она мне не очень охотно говорила о себе… Только то, что еще не замужем, детей нет, но есть молодой человек, который ее любит. Ну в основном она спрашивала меня. Я рассказывала о себе, о Москве, о Канаде. Но я все время чувствовала что, что — то в ней не так. Не то чтобы она стала какой-то другой, скорее мне показалось что у нее тяжесть на сердце, что она чем-то озабочена. Ну я особо не стала в это вникать. Мы расплатились, собрались уходить и перед уходом она попросила меня передать письмо ее брату, который в Москве живет. На конверте был телефон. Я должна была с ним встретиться и передать ему конверт. Я даже не спросила что там, в письме. Только помню удивилась, что она это письмо по почте не послала… У тебя еще сигареты есть?

Виктор:Нет. Я пойду на кухню посмотрю. У меня там целая пачка должна быть.

Ева:Постой, не надо. Не уходи. Я хочу до конца рассказать.

Виктор:Ну что тут рассказывать я знаю чем эта история закончилась — ты потеряла письмо.

Ева:Откуда ты знаешь?

Виктор:Так это ж так похоже на тебя.

Ева:Я действительно забыла об этом письме. Сразу, как в Москву приехала началась суматоха с этими архитекторами. Потом еще что-то. А когда вспомнила о письме, я нигде не смогла его найти. Просто забыла куда я его сунула. Как будто память отшибло. Все перерыла, нигде не нашла.

Виктор:Да уж легче было бы у твоей подружки новое письмо заказать.

Ева:Виктор.

Виктор:Сейчас, подожди я окно закрою… Так?

Ева:Помнишь… Пару лет назад в газете писали о девушке, которая бесследно исчезла…

Виктор:Господи, так они все время пропадают…

Ева:Та девушка была из Навоюсиньска… Еще по телевизору показывали… В этой передаче… Ты еще рассказывал что видел ее и что там мол про мою землячку… Спрашивал не знаю ли я ее…