Жорж Бернанос - Диалоги кармелиток

Сестра Констанция . Это сестра Алиса толкала меня локтем в живот. Но я и без того бы смеялась. Я смеялась, глядя на нашу матушку в таком чудном наряде.

Сестра Гертруда . И вам было не стыдно?

Сестра Констанция . Отчего мне должно быть стыдно? Мне по­казалось очень смешно, что злые люди ничего не могут сделать против бедных служанок Господних, только заставить их переодеться, как на карнавале.

Сестра Валентина . Они на этом не остановятся.

Сестра Констанция . А потом? Что они могут сделать такого, чего не делали Нерон или Тиберий? Разве постыдная смерть, которой предали Христа,— не самое невероятное переодевание? Они переодели рабом властелина Творения и пригвоздили Его к кресту, как раба. Земля с преисподней вместе не могли бы пойти дальше такого чудовищного и кощунственного озорства. Бросать людей на съедение зверям или превра­щать их в горящие факелы — разве это не наводит на мысль о жутком фарсе? Конечно, нас страдание и смерть всегда потрясают, но что могут означать эти гнусные кривлянья в глазах айгелов? Без всякого сомнения, ангелы смеялись бы над ними, если б умели смеяться...

Сестра Гертруда . Сестра Констанция так хорошо защищается...

Сестра Валентина . О сестра Гертруда, вы всегда слушаете ее с разинутым ртом.

Монахини смотрят на сестру Гертруду. Все смеются. Она действительно стоит с разинутым ртом, склонив голову к левому плечу и полузакрыв глаза, словно вся погрузилась в слух. Шум и смех длятся еще немного, потом постепенно стихают. Тишина. Издалека доносится звук колокола. Затем другой, поближе. Еще один. Монахини переглядываются.

Сестра Матильда . Набат!

Сестра Алиса . Пушка!

Сестра Анна . Как пушка? Почему пушка? Это большой колокол с часовни Сен-Максим.

Сестра Алиса . Невозможно, сестра Анна! Звук с другой стороны...

Теперь ясно слышно, что это пушка. Звуки труб. Топот марширующей толпы. «Са ира» [16] "Дело пойдет" - (франц.) - название и припев популярной революционной песни. ...

Праздничные песни.

Сестра Клара (не подумав). Похоже на праздник Тела Господня, как когда-то...

Сестра Сен-Шарль . О, замолчите! Замолчите!

Силы ее покидают. Слышатся нервные смешки. Теперь трубы заглушают все остальные звуки. Но после каждой их фразы наступает короткий промежуток тишины. В один из таких промежутков раздается колокольчик у ворот.

Сестра Матильда . Звонят в колокольчик!

Сестра Клара . Надо поскорее взглянуть на ворота из прачечной.

Сестра Анна спешит туда. Осторожней, сестра Анна! Снимайте цепочку только в последнюю минуту.

Стремительно входит капеллан. Монахини его окружают. Одна из них поодаль следит за главным входом. Шаги марширующей толпы.

Капеллан . Я оказался между толпой и патрулем. У меня не было другого выхода, как зайти сюда.

Сестра Клара . Оставайтесь с нами, отец мой. Капеллан. Я только подвергну вас опасности. Мне надо уходить. Когда процессия остановится на площади перед муниципалитетом, улицы будут свободны.

Сестра Констанция . Неужели нам всегда теперь остается то­лько бежать или прятаться?

Капеллан . Во времена таких великих смут, как нынешняя, опаснее всего быть не преступником, а невинным или заподозренным в невинов­ности. Невинный вскоре заплатит за всех!

Сестра Екатерина . Ах, отец мой, бегите из этой страны! Капеллан. Я подожду изъявления воли Божией. Оставаясь там, куда Он меня поставил, я могу совершить глупость, но не грех. Сестра Клара. Что станет с Ее Преподобием? Капеллан. Не знаю. Боюсь, что она не сможет вернуться к нам.

Трубы продолжают греметь, но слышно, что трубачи стоят на одном месте.

Сестра Матильда . Кажется, на улице уже никого нет, но как будто другая процессия движется со стороны собора. Верно, сестра Анна?

Сестра Анна . Да, старик садовник сейчас приходил за своим тря­пьем. Он говорит, в городе полно пришлых, они сегодня расположатся на ночь на площадях. На всех перекрестках продают вино. Сестра Фелисите. Слышите? Слышите?

Набат, который умолк было на минуту, звучит с новой силой. Теперь доносятся ружейные

выстрелы.

Сестра Валентина . Боже мой! Еще несколько минут назад мы были так спокойны и безмятежны...

Сестра Марта . А ведь уже с утра в городе было очень шумно, сестра Валентина.

Сестра Валентина . Не больше, чем обычно. Вот уже столько дней этот город как помешанный! И вчера они всю ночь плясали на берегу. Нам отсюда было слышно пиликанье скрипок. А потом вдруг выстрелы, как петарды на Иванов день.

Сестра Марта . Верно, со временем уже ни на что не обращаешь внимания...

Сестра Фелисите . Слышите? Вот они снова. Капеллан. Кажется, я упустил момент. Ну, все равно. Сестра Клара. Благословите нас перед уходом. Капеллан. Я хотел бы попрощаться с матерью Марией от Во­площения.

Сестра Анна . После трапезы наша мать Мария от Воплощения удалилась в свою келью, как обычно.

Сестра Клара . Сходите за ней, сестра Сен-Шарль.

Капеллан . Нет! Лучше не терять времени. Что с вами будет, дети мои, если они застанут меня у вас?

Он делает благословляющий жест. Монахини опускаются на колени. Он благословляет их и исчезает. И почти сразу же шум на главной улице усиливается. Кажется, что ее внезапно

заполнила огромная толпа.

Капеллан перелезает через стену в соседний сад. Там есть шалаш, где хранятся садовые орудия. Священник укроется в нем до вечера.

Сцена XI

Шум возрастает до такой степени, что сестрам приходится кричать друг другу в ухо, чтобы что-нибудь услышать. На ворота монастыря сыплются удары.

Испуганные голоса. Не открывайте! Не открывайте!

Первый порыв монахинь — разбежаться по саду. Но лонемногу они, одна за другой, замедля­ют шаг, словно устыдившись. Наконец они собираются у подножия статуи Пресвятой Девы. Почему — становится понятно, когда в дверях часовни, на невысокой, площадке, вырисовыва­ется силуэт матери Марии от Воплощения. Одна го досок в воротах поддается со зловещим скрипом. Мать Мария от Воплощения знаком подзывает сестру Констан­цию, берет из своей связки ключ от ворот и отдает его Констанции.

Мать Мария . Отоприте, дитя мое.

Эти слова скорее угадываются по движению губ. Грохот теперь просто оглушающий. Мать Мария идет вперед не торопясь, ни слишком быстро, ни слишком медленно. Два-три револю­ционера вваливаются через пролом, но им приходится при этом проделывать уморительные кульбиты, и на минуту они останавливаются в замешательстве перед неподвижными монахи­нями. Мать Мария спокойно берет ключ из рук Констанции и протягивает его одному из них. Ворота отпирают. Толпа врывается в монастырь. Мать Мария не делает ни одного движения, чтобы ее остановить, и тем не менее большая часть толпы возвращается назад. На очень бледном лице сестры Констанции едва заметная улыбка.