Георгий Горин - Формула любви (Повести и пьесы для театра и кино)

Тевье (отстраняясь). Обижаете, ваше благородие. Какие счеты у земляков?

Урядник (строго). Возьми! Пригодятся…

Тевье (настороженно). Что-нибудь случилось?

УрядникЧего случилось? Ничего пока не случилось… Впрочем, новость есть… Приходили до меня люди.

Тевье.Яки люди?

Урядник.Разные… Из города… Хотят тут устроить небольшой шум…

Тевье.Погром?

Урядник.Шо болтаешь?! У нас деревня — не Кишинев!.. Так… легкое волнение… Поорут… Пару стекол выбьют.

Тевье.Это за что же?

Урядник.А то сам не знаешь? Кровь в мацу кладете… Православных ксплатируете…

Тевье.Вы мою мацу не раз ели, ваше благородие… А если Степан мне в субботу коров подоит, а я ему — в воскресенье, кому от этого плохо?

Урядник.Слушай, Тевль, я с тобой толкую, потому что ты умный человек. У меня предписание: не препятствовать! У нас конституция, мать ее так!.. Свобода проявлений… Понял? И вашим накажи, чтоб не задирались… Пошумят — разойдутся. А сейчас гуляй, не думай… Еще раз поздравляю!

Уходит .

Тевье (обращаясь к небу). А это Тебе зачем? Такая новость в такой день… Понимаю, что мы — избранный народ. Бог мой, но иногда выбирай кого-нибудь другого…

Из трактира вываливается орава поющих и танцующих.

Все.Давай, Тевье! За жизнь!

Хлопают в ладоши.

Тевье вынимает платок, отчаянно пляшет.

Утро следующего дня. Двор перед домом Тевье. Сидит Годл. Появляется Перчик.

Перчик.Доброе утро.

Годл.Доброе утро, учитель.

Перчик.Извините, опоздал. Уходил в город. Надо было встретиться с друзьями.

Годл.Я не спрашиваю, где вы ночевали. Это нас не должно касаться.

Перчик.А где остальные?

Годл.Цейтл сегодня не будет заниматься.

Перчик.Готовится к свадьбе?

Годл.Да.

Перчик.И что делает?

Годл.Плачет.

Перчик.Понятно. А Хава?

Годл.Хава ее утешает.

Перчик.Понятно. А что же вы?

Годл (недовольно). Давайте начнем урок.

Перчик.Я начал. И спрашиваю: почему вы не с сестрой?

Годл.Я ее поздравила.

Перчик.Считаете, ей повезло?

Годл.Я считаю, родители лучше нас знают, что хорошо, что плохо.

Перчик.Вы очень послушная дочь… Возможно, и вам повезет — выдадут за богатого старика.

Годл.Значит, судьба. В Писании сказано: «Ангел прилетает за сорок дней до рождения девушки и шепчет ей имя нареченного».

Перчик (с улыбкой). Странно, что он прошептал имя Лейзера-мясника. Ведь тот был в то время еще женат…

Годл.Мы простые люди. Легко смеяться над нашей верой.

Перчик.Есть вера, а есть предрассудки. Весь мир меняется, только у вас в деревне время остановилось. Девушки отдельно — юноши отдельно… Невеста жениха впервые видит на свадьбе. Замужним стригут волосы… Дикость!

Годл.В городе девушки лучше?

Перчик.В городе девушки независимы. И мы их уважаем. Относимся к ним как к равным. Даже здороваемся за руку… (Протянул руку.) Здравствуй, товарищ!

Годл (потупившись). Здравствуйте.

Перчик.Ну не бойтесь… Протяните руку…

Годл нерешительно протянула ладошку.

Ну вот! Видите, ничего страшного не случилось… Ваша рука — в моей руке…

Годл.И что дальше?

Перчик.Дальше — все, что хотим… Можем разговаривать о чем-нибудь… Можем танцевать. Вы танцуете падеспань?

Годл.Это неприлично.

Перчик.Что ж тут неприличного? Раз-два-три… Раз-два-три… (Показывает несколько движений.)

Из дома выходит Тевье. Видно, он себя неважно чувствует после вчерашней выпивки. Секунду тупо смотрит на танцующих Перчика и Годл.

Годл и Перчик (остановившись). Добрый день!

Тевье.День? Уже рассвело? (Взглянул на небо, тряхнул головой, застонал.) А я думал, еще сплю… Вы здесь зачем?

Годл.У нас урок, папа.

Тевье.А… А мне показалось… Все прыгает в глазах. А где… Годл?

Годл.Я Годл.

Тевье.Ты уверена?.. Нет… Я имел в виду жену… Жену мою как зовут?

Появляется Голда.

Голда.Голда меня зовут. Пора бы запомнить… (Годл и Перчику.) Идите, дети. Сейчас с папой говорить бесполезно… Он должен очухаться!

Перчик и Годл уходят.

Тевье (строго). Голда, я тебе сто раз говорил: блюди уважение! Что значит: «очухаться»? Мужчина имеет право на похмелье… Разве не сказано в Писании: «И выпил Ной вина, и опьянел, и лежал в шатре своем…»? (Застонал.)

Голда (пододвинув стул). Садись, Ной, будем лечиться… (Тевье послушно садится, Голда простирает над ним руки.) Нашел время напиваться. В доме такое событие… Я глаз не сомкнула. Где взять девочке свадебное платье? Где туфли? Чем платить музыкантам?

Тевье.Это пусть жених думает.

Голда.Мы бедные, но не нищие… Невесте — хоть какое-то, да приданое… Белье… Посуду… Где все брать?

Тевье.Голда, ты мне снимаешь головную боль или делаешь? Скажи лучше: что Цейтл?

Голда.Заперлась в сарае и ревет. Я стала ее успокаивать — сама расплакалась… (Всхлипывает.)

Тевье.О Бог мой! Не из ребра Ты сделал женщину — из слез… У нас радость или нет? Вся деревня меня поздравляла… Все отцы сейчас кусают губы от зависти…

Голда.Скажи ей это, Тевье, скажи! Богатый жених — награда за наши молитвы.

Тевье.Отойди, женщина! Не подсказывай мне слова, когда есть Святое Писание… А в нем сказано… (Задумался.) Нет, скажу ей, чтоб два раза не повторять… (Подошел к двери сарая, постучал.) Цейтл! Это я! Открой, дочка… (Прислушался.) Открой, тебе говорю… Дочка, я сам вешал эту дверь, сам ее и снесу!

Голда.Дочка, не серди папу. Папа в гневе страшен!

Тевье.Спасибо за помощь, Голда. Теперь уходи! Я хочу остаться с дочерью и дверью наедине…

Голда (запричитала). О боже! Если первая так выходит замуж, где взять силы на остальных?..

Голда уходит.

Тевье (потрогал дверь). Перед тем как сломать, я все-таки скажу слова Святого Писания: «Слушай наставленья отца своего и обретешь радость…» А еще, дочка, я тебе скажу не из Писания, а из собственной жизни… Когда мы с матерью поженились, у нас не было дома, а был только вот такой сарайчик… И пола в нем не было, и крыша как решето… И когда она тебя рожала, пошел сильный дождь. Ручьи лились с неба, и я боялся, что Голда захлебнется не от крика, а от воды… И тогда я упал на колени и сказал нашему Богу: «Сверши милость, Всемогущий! Пусть только мой первенец родится здоровым, а уж я сил не пощажу, день и ночь работать буду, но над его головой будет всегда крепкая крыша, и над детьми его, и над внуками, до седьмого колена!» Вот какую клятву дал я — и ты родилась здоровенькой! И не дрожала от холода и дождя! А теперь я отдаю тебя в хороший дом. Так что нравится тебе жених или нет — это дело десятое… О детях надо думать. О внуках!.. До седьмого колена! Так нам на роду написано. Ибо, если б праотец наш Авраам не думал о семи своих коленах, мы б и сейчас были рабами в Египте!.. А теперь я ломаю дверь, ибо дальше слова теряют смысл…