Уильям Шекспир - Укрощение строптивой

(к Гремио)

Что скажете об этих остроумцах?

Они бодаются, синьор, отлично.

Бодаются! Ну, как здесь не сострить,

Что зуд во лбу рога вам предвещает?

А, молодая! Вот вы и проснулись!

Не беспокойтесь, я усну опять.

Ну нет! Вы сами начали острить, —

Стрельнем и в вас мы парочкой острот.

Что я вам — птица? Ну, так упорхну!

Попробуйте преследовать меня.

Счастливо оставаться вам, синьоры.

Бьянка, Катаринаи вдовауходят.

Не удался мой выстрел. В эту птичку

Вы метили, да не попали, Транио.

Так выпьем же за тех, кто промахнулся!

Я спущен был как гончая, синьор:

Что изловил — хозяину принес.

Недурно, хоть сравнение собачье.

Но вы-то лань травили для себя,

А вас она, слыхать, не подпускает.

Ого, Петруччо! Это выстрел в цель.

Ну, Транио, спасибо за остроту!

Сознайтесь же, он ловко в вас попал!

Задел меня немножко, признаюсь,

Но тотчас же насмешка отскочила

И вас пронзила, бьюсь я об заклад.

Увы, как мне ни жаль, сынок Петруччо,

Твоя жена строптивей, чем у всех.

Нет, говорю, — и докажу немедля.

Пошлите каждый за своей женой;

Тот, чья жена окажется послушней

И прибежит по первому же зову, —

Пускай возьмет заклад, что мы поставим.

Согласен. Сколько ставим?

Двадцать крон.

Как, двадцать крон? Но двадцать крон я ставлю

На лошадь иль на гончую собаку,

А на жену раз в двадцать надо больше.

Ну, сто тогда.

Согласен.

Решено.

Кто начинает?

Я. — Иди, Бьонделло,

Скажи хозяйке — пусть придет сюда.

Иду.

(Уходит.)

(к Люченцио)

За Бьянку в половине я, сынок.

Нет, нет, зачем? Поставлю я один.

Возвращается Бьонделло.

Ну что?

Синьор, хозяйка говорит,

Что занята, прийти никак не может.

Ах, занята? Прийти никак не может?

Вот так ответ!

Еще весьма любезный,

Дай бог, чтоб вы не получили худший.

Надеюсь я на лучший.

Эй, Бьонделло,

Ступай и попроси мою жену

Прийти ко мне.

Бьонделлоуходит.

Ах, вот как! Попроси!

Ну, отказать не сможет.

Я боюсь,

Что вашу упросить вам не удастся.

Возвращается Бьонделло.

А где моя жена?

Ответила, что вам шутить угодно,

И не придет. Велит вам к ней идти.

Еще не легче! Не придет! Видали?

Нельзя стерпеть! Невероятно! Дерзко!

Эй, Грумио, иди к своей хозяйке

И передай, что я велю прийти.

Грумиоуходит.

Ответит просто.

Как же?

«Не приду».

Ну что ж, тем хуже для меня — и только.

Помилуй бог! Смотрите! Катарина!

Входит Катарина.

Синьор, меня вы звали? Что угодно?

А где жена Гортензио и Бьянка?

Болтают там в гостиной, у камина.

Тащи-ка их сюда. А не пойдут —

Пинками их гони без церемоний!

Ступай и приведи обеих к нам.

Катаринауходит.

Коль чудеса бывают — это чудо!

Да, чудо. Только что оно сулит?

Сулит оно любовь, покой и радость,

Власть твердую, разумную покорность,

Ну, словом, то, что называют счастьем.

Так будь же счастлив, милый мой Петруччо!

Ты выиграл. А я тебе прибавлю

К их проигрышу двадцать тысяч крон.

Другая дочь — приданое другое!

Совсем переменилась Катарина.

Чтоб мой заклад достался мне по праву,

Я покажу вам, как она послушна,

Какою стала кроткой и любезной.

Вот ваших дерзких жен ведет она,

В плен взяв их женской силой убежденья.

Возвращается Катаринас Бьянкойи вдовой.

Кет, шапочка уродует тебя:

Скинь эту гадость, на пол брось сейчас же.

Катаринаснимает шапочку и бросает ее на пол.

Дай бог мне в жизни горестей не знать,

Пока такой же дурой я не стану!

Такое поведенье просто глупо.

Вот бы и вам вести себя так глупо,

А то на вашем мудром поведенье

Я сотню крон сегодня потерял.

Так ты ведешь себя еще глупее,

Коль ставишь деньги на мою покорность.

Кет, объясни строптивым этим женам,

Как следует мужьям повиноваться.

Вы шутите? К чему нам наставленья?

Смелее, Кет! С нее и начинай.

Не будет этого!

Нет, будет, говорю! С вас и начнет.

Фи, стыдно! Ну, не хмурь сурово брови

И не пытайся ранить злобным взглядом

Супруга твоего и господина.

Гнев губит красоту твою, как холод —

Луга зеленые; уносит славу,

Как ветер почки. Никогда, нигде

И никому твой гнев не будет мил.

Ведь в раздраженье женщина подобна

Источнику, когда он взбаламучен,

И чистоты лишен, и красоты;

Не выпьет путник из него ни капли,

Как ни был бы он жаждою томим.

Муж — повелитель твой, защитник, жизнь,

Глава твоя. В заботах о тебе

Он трудится на суше и на море,

Не спит ночами в шторм, выносит стужу,

Пока ты дома нежишься в тепле,

Опасностей не зная и лишений.

А от тебя он хочет лишь любви,

Приветливого взгляда, послушанья —

Ничтожной платы за его труды.

Как подданный обязан государю,

Так женщина — супругу своему.

Когда ж она строптива, зла, упряма

И не покорна честной воле мужа,

Ну чем она не дерзостный мятежник,

Предатель властелина своего?

За вашу глупость женскую мне стыдно!

Вы там войну ведете, где должны,

Склонив колена, умолять о мире;

И властвовать хотите вы надменно

Там, где должны прислуживать смиренно.

Не для того ль так нежны мы и слабы,