Славомир Мрожек - Хочу быть лошадью: Сатирические рассказы и пьесы

— Ну, а все-таки, может, вспомните, была или нет?

— Кажется, была.

— Благодарю вас, — закончил он разговор.

В этот день я пошел обедать на час позже. Работу мы кончили точно в три.

В пять часов мне сообщили по телефону, что собака бегает возле складов. Я решил лечь в постель.

Перед ужином пришел бухгалтер. Молча сел у изголовья. Он был бледен и сопел. Я молчал, ожидая, что он скажет.

— Свинья! — выпалил он наконец.

— Что?! Еще и свинью прислали? — закричал я, приподнимаясь на локте.

— Нет. Это я про старуху-кадровичку. Видели, как она давала ей во дворе сардельку? С хреном!

Я упал на подушку. Меня осенила неожиданная мысль.

— А она что? — спросил я.

Коллега отвел от стены тяжелый взгляд.

— Как это что?

— Ну что, взяла? Съела?

— Съела.

— Ну, мне пора, — сказал я и стал натягивать брюки.

— Я тоже пойду, — сказал он и вскочил со стула.

У мясной лавки была такая очередь, что не успели мы подойти к прилавку, как колбаса кончилась.

— Не могу, действительно не могу, — развел руками заведующий в ответ на наш вежливый нажим. — Поймите, я ведь тоже должен немного оставить для себя, на всякий случай.

Собака появлялась то здесь, то там. Как ни в чем не бывало она бегала по рынку и вдоль заборов. Самое неприятное было то, что она все обнюхивала. Слабые характеры сразу же стали ломаться. Постоянно что-нибудь всплывало. Все слышали, как машинистка управляющего приманивала ее: «Песик ты мой хороший, — звала она, — ох ты моя мордашечка!» Тьфу!

Потом собака куда-то исчезла, и ее не было видно добрых полчаса. Это было невыносимо.

Уже стемнело, когда на улице раздался топот.

Мы все собрались у меня, сидели, не зажигая света, и молча курили. Я потихоньку отодвинул занавеску. Перед крыльцом, в облаке пыли били копытами два огромных битюга. С линейки спрыгнул заместитель председателя кооператива «Лес и Руно», находящегося в двух милях от городка.

— Нельзя ли потише? — сердито сказал я, отпирая ему двери. — Хочешь нас всех засыпать?

Он весь трясся. Оказалось, что в то время, когда он выдавал зарплату, в его конторку вошла вышеупомянутая собака и обнюхала его.

— Это ты говоришь нам? — ответили мы гордо и с некоторым облегчением.

— Еще не все, — прерывающимся голосом рассказывал прибывший. — Потом она повернулась спиной…

— Ерунда, — оборвал его кладовщик.

— И обдала меня…

Мы встали с мест. Воцарилось молчание.

— Идемте к ксендзу, — сказал бухгалтер.

Ксендз принял нас на веранде.

— Мы пришли к вам с большой просьбой, — начал бухгалтер, вертя шапку в руках. — Вам, святой отец, конечно, известно, что происходит…

— Кара за грехи, — сухо отрезал ксендз.

— Но ведь милосердие — основа христианства, — продолжал кладовщик, — господь лично простил Магдалину со словами: «Иди и не греши больше». Так вот мы думали, что вы…

— В чем дело?

— Понимаете, она похожа на волкодава, а у вас тоже есть волкодав. Это очень хорошая собака. Так вот мы подумали, если бы ваш волкодав поговорил с тем волкодавом, вы понимаете, они ведь одной породы, коллеги в известной степени… хоть и различных взглядов…

— Исключено, — отрезал ксендз. — Я в политику не вмешиваюсь.

Нам не оставалось ничего другого, как вернуться. Мы подождали часок, другой… Все было тихо. Собаки и след простыл. Понемногу наши напряженные нервы успокоились.

— Может быть, она не на службе, — робко предположил юрист, — а только проездом…

— Ну что ж! — воскликнул кладовщик. — Надо после такого дня выпить пивка.

Мы с радостью согласились. Солидный буфет, знакомое тепло, привычные запахи встретили нас с материнской сердечностью. Как нежные руки, положенные на разгоряченный лоб, они сняли с нас остатки тревог и опасений. Мы шумно расселись, перебрасываясь шутками. Наконец-то у себя. Дома.

— Литр! — крикнул референт.

В эту самую минуту полуоткрытая дверь настежь распахнулась и вошла собака.

— …Тра-ли-трали-ли-тра-ла-ла-ла-ла, — неожиданно запел высоким голосом референт веселую мелодию из фильма «Принцесса Снежинка». Потом наступила тишина.

— Пожалуйста, лимонаду. Только без сахара! — раздался в тишине голос бухгалтера.

Точно по команде мы стали непринужденно разговаривать, искоса следя за собакой. Она стояла возле буфета и радостно помахивала хвостом.

— «Собакам вход запрещен», ведь на дверях ясно написано, а эта вошла. Понял? — шепнул мне кладовщик, подмигнув при этом.

Я наступил ему на ногу, так как собака приблизилась к нашему столику. Она села рядом, проницательно глядя на нас.

— В этом году будет очень большой урожай, — громко сказал кладовщик.

— А паводок?.. — возразил я для вида.

— Какой там паводок, смех просто. Так, кое-где будет сыровато, это ерунда.

Собака высунула язык и весело дышала, казалось, она смеется.

— Подходит он ко мне… — услышал я из-за соседнего столика глубокий бас юриста, — …и хочет дать взятку. А я как крикну: «Взятку?! Мне?!» Да как залеплю ему! Я знаю, что драться запрещено, но если кто-нибудь предлагает мне взятку, сдержаться не могу. Какая мерзость!

— Да, животные благороднее, — согласился бухгалтер. — Я читал в газете, что одна собака спасла ребенка от смерти. Два поезда шли навстречу друг другу по одному пути с огромной скоростью, а на рельсах играл ребенок. Она вынесла его буквально в последнюю минуту.

Потом на бульваре кто-то громко свистнул. Собака покружилась и выбежала. Побледнев, мы встали из-за стола и выглянули в окно.

Через рынок, прекрасно видимый при свете полной луны, опираясь на белую палку, шел старый человек в черных очках, а рядом с ним шла собака.

— Это собака слепого, — мрачно сказал бухгалтер. — Ну, завтра до работы мы ей покажем…

Вызвал нас Директор и сказал:

— Пришло распоряжение послать одного из вас в командировку на Гавайские острова. В целях изучения положения гавайской женщины на предмет установления хозяйственных связей и экспорта наших гребенок. Есть желающие?

Согласились мы все, потому что мы люди дисциплинированные и не можем отказываться от любого задания, которое нам поручают. Все, за исключением бухгалтера. Паршивая овца всегда найдется.

— Спасибо, — сказал взволнованный Директор. — Я вижу, что могу рассчитывать на свой коллектив. Завтра отдам приказ. Кстати, ставлю вас в известность, что сегодня привезли мне на зиму уголь. Если кто-нибудь захочет прийти помочь сбросить уголь в подвал, буду очень признателен.

Никто не откликнулся, и мы разошлись.

После работы я объявил коллегам, что в чайную сегодня не пойду, так как неважно себя чувствую. Мне было неприятно, но они не возражали. Наверно, из деликатности.

Однако я подумал, что маленькая разминка мне не повредит, и пошел к Директору. Каково же было мое удивление, когда я увидел там завхоза, референта, кассира и его помощника, орудующих лопатами. Не было только бухгалтера.