Грег Гамильтон - Утки летят на юг

Регина. Как тебе это удалось, милый?

Питер. Нет ничего такого, чего нельзя было бы узнать за деньги. Сквозное пулевое ранение, не причинившее нашему герою особого вреда. Не могла выстрелить поточнее… Кстати, пуля все еще где-нибудь здесь в гостиной, если только эта дуреха Дженни не вымела ее при уборке.

Регина. Но ведь все это явная чушь, Питер! Что значит «эти нелепые слухи о самоубийстве?» Ведь он же лежал там, в саду, на углу стояла его машина, а рядом вертолет, на котором прилетела Мери.

Питер. Твоя лучшая подруга!.. Что-то ее не видно с тех пор… До этого, кстати, он лежал здесь, в гостиной, а улетел на вертолете за минуту до появления полиции. Всегда полезно иметь под боком запасное транспортное средство!.. И, само собой, получилось так, что его супруга, сбитая с толку ложной информацией, переданной по одному из телевизионных каналов, прилетела сюда на вертолете. Какое, к черту, убийство, самоубийство или просто отдых на траве под старой грушей, если нет тела? Представляешь, какую кашу ты заварила? Один неточный выстрел – и состав срывается под откос. А в составе том следовали в нужном направлении и с нужной скоростью вагоны моего благополучия, моего процветания и моей репутации. И машинист – первый сорт! И стрелочник – парень что надо! И погода – лучше не придумаешь: ни тумана тебе, ни снега! И надо же такому случиться!..

Регина. Ты забыл упомянуть еще об одном вагоне. Ты забыл про меня, если, конечно, ты берешь на себя смелость сравнивать меня с вагоном. Я ведь тоже следую в твоем составе и теперь, как ты выразился, лечу под откос. Разве не так?

Питер. Что-то не похоже.

Регина. Ты же убежден, что Вагнер от тебя не отстанет. Думаешь, он останет от меня? Что же делать мне, если ты паникуешь еще до драки, и, скорее всего, не сможешь защитить ни меня, ни себя? Принять предложение и стать его женой?

Питер. Неплохая идея, дорогая! Можно сказать, на пределе твоих умственных способностей. Твоя подруга Мери была бы от нее в восторге. Я бы сам посоветовал тебе сделать это, если бы подобный шаг закрывал проблему. Ты полагаешь, что став миссис Вагнер, смогла бы воспрепятствовать попыткам уничтожить меня? Силе можно противодействовать только силой. Убеждения тут не помогут! Да, и кого ты способна в чем-то убедить?

Регина. Но у меня нет сил, Питер. Я женщина! Если я и способна сопротивляться, то очень недолго. Что же мне остается? Сидеть и ждать, когда явится Вагнер и силой уведет меня отсюда?

Питер. Я бы на твоем месте обрадовался его появлению. У тебя будет возможность сделать еще парочку выстрелов. Только, на этот раз, смотри, не промахнись.

Регина. Питер, милый, что ты такое говоришь? Ты устал. Это просто бросается в глаза. Тебе необходимо отдохнуть. Полетели на Маврикий! Мы там еще не были. Там пальмы…

Питер. Лети!.. На Маврикий… В Антарктиду… На Луну… Хоть к черту на рога… Но без меня!.. Я еду в офис. Соберу нужных людей, потолкуем. Позвоню кое-кому. К предстоящему нападению противника надо быть готовым во всеоружии. А что оно последует, уж будь уверена!.. Единственно в чем ты права, так это в том, что я несколько скис. Враг не должен заметить нашей растерянности! У нас нет возможности валяться по клиникам, восстанавливая угасающие силы. Не время!

В гостиную входит Джек Будвайзер. Его преследует горничная.

Горничная. Мистер Беркли!.. Я хотела предупредить вас, но этот господин…

Питер. Ты не узнала его, Дженни?.. Это же наш старый знакомый Джек Будвайзер – ты каждый день видишь его по телевизору. Просто сегодня он абсолютно трезв.

Регина. Не слушай его, Джек. Даже если он угадал, это можно исправить.

Джек. Питер-Остряк и Регина-Искусительница.

Регина. Иди, Дженни!

Горничная выходит.

Джек. Сладкая парочка!.. Вас можно подавать к чаю… Лично у меня вы – вот где!.. (Ребром ладони полосует себя по горлу.) Кое-кто очень серьезно замыслил выбросить меня из эфира. Я навел справки – осведомители у меня покруче, чем у полиции. Оказалось, ветер дует из резиденции Теодора Вагнера, и это единственное, что заставляет меня поверить в то, что его несостоявшееся самоубийство – не миф. Иначе зачем так волноваться?

Регина. Ты веришь? Ты веришь нам, Джек? Мы не обманули тебя. Мы ведь друзья столько лет…

Питер. Это правда, Джек. Я говорил тогда и сейчас повторю…

Джек. Сегодня совет директоров рассматривал вопрос о моем увольнении.

Регина. Тебя уволили?

Джек. Их остановило только то, что я уже почти три года вхожу в пятерку лучших комментаторов телевидения этой развеселой страны. Мне дали шанс. Я должен убедить наших замечательных телезрителей в том, что сообщение о самоубийстве Теодора Вагнера в чрезвычайной сводке новостей не было шуткой.

Питер. И как же ты собираешься это сделать?

Джек. Вы мне поможете. Мы же друзья столько лет. К кому обратить ся за помощью в трудную минуту, как не к друзьям! Да у вас и нет другого выхода. Вы, как и я, – по уши в дерьме!

Регина. Но мы же все тебе рассказали, Джек.

Джек. Думаю, что не все. Кое-что интересненькое мне нашептали на стороне. Я говорил, у меня превосходные источники информации. Вырисовывается очень любопытный поворот в сюжете!.. Мой друг Питер не знает, да и не надо ему об этом знать… Но если он вдруг узнает!..

Регина. Он знает.

Питер. Хватит ходить вокруг да около, старина. Дуй напрямик! Чего уж там…

Джек. Обожаю быструю скачку! Напрямик, так, напрямик. Кто из вас пытался ухлопать Вагнера? Бизнесмена, благодетеля, любимца публики и все такое прочее… Ты?.. Твоя жена?.. Поводов было больше у тебя. Тогда почему ты не убил его, а только ранил? Ты ведь прекрасный стрелок, Питер. Кроме того, в то утро ты был у себя в офисе. Важное совещание по поводу инвестиций в Африке. Я знаю, я звонил. Твоя секретарша… Ну, словом, она мне симпатизирует и соврать не могла. Но если не Питер, то тогда кто же?.. И тут наши взоры обращаются в сторону его очаровательной супруги. По всем параметрам это был типично дамский выстрел. Он не прикончил, а только напугал.

Питер. Кончай, Джек. Мы не телезрители, нас не интересуют подробности.

Джек. Подробности интересуют всех. Все мы, в конечном счете, всего лишь телезрители. А до подробностей мы обязательно докопаемся. Прости, Пит, и ты, Реджи – у меня нет другого выхода. Если я этого не сделаю, на моей карьере можно поставить крест, а я – очень честолюбивый парень.

Питер. Что-нибудь может остановить тебя?