Грег Гамильтон - Утки летят на юг

Джек. Только труп. Предьяви мне кто-нибудь труп Теодора Вагнера – и я не стану копаться в этом дерьме. Потребуются иные подробности: пышные похороны, дележ наследства, новый глава известной строительной корпорации. Жаль, что теперь все это невозможно. Кстати, Реджи, могу порекомендовать тебе отличного инструктора по стрельбе. Никогда не знаешь наперед, какие полезные навыки сгодятся в будущем.

Не простившись и даже не кивнув, Джек Будвайзер покидает гостиную.

Питер. Мне тоже пора, дорогая. Эй, Джек, постой!

Выбегает вслед за Джеком.

Регина. Не покидай меня, милый. Я не хочу оставаться одна! Прошу тебя, Пит!.. Проси – не проси – что толку?.. Все равно сделает по своему. Вот когда они просят нас!.. Вынь да положь, даже если нечего класть… Что происходит, крошка? Почему они так уверены, что стреляла ты? Может быть, в тебе есть что-то от убийцы? Надо бы взглянуть на себя повнимательней (Подходит к зеркалу, вглядывается в него.) Ничего… Возможно, со стороны виднее? Поневоле приходишь к мысли, что нет ничего более подозрительного, чем правда. Сочиняешь какие-то небылицы, в которые невозможно поверить. Говорят: что ж, вполне вероятно… Докладываешь о происшедшем во всех подробностях – и тебя тут же уличают во лжи. Вы сами – все! – провоцируете нашу неискренность. Какой же правды после этого вы от нас ждете?.. Той, которая устроила бы вас?.. Мы – хрупкие, трепетные, нежные существа. Что же вы из нас делаете? Мы вас любим. Мы вам верны. И нас так легко сломать… Впрочем, не всех!

Входит горничная.

Горничная. Пришла одна дама… Миссис… Миссис… Совсем голову забила – строчит, как пулемет. Всякие там подробности… Говорит, что уже бывала здесь раньше.

Регина. Сколько раз можно повторять, Дженни, прежде всего фамилия, затем титул, если таковой имеется, род деятельности и цель визита. Но поскольку ты не помнишь ничего из перечисленного, сообщи хотя бы подробности.

Горничная. В прошлый раз она прилетала на вертолете!

Регина. Миссис Вагнер!.. Что же ты стоишь? Пригласи гостью войти.

Горничная выбегает из гостиной. Появляется Мери Вагнер.

Регина. Мери, дорогая, как кстати!

Мери. Миссис Вагнер, запомнили? И я совсем не уверена, что вас обрадует мой визит.

Регина. Выходная ария Сильвы… Любопытно, что она запоет во втором акте? (Гостье.) Вы на вертолете, миссис Вагнер?

Мери. Пешком. Сначала, правда, я воспользовалась пригородным автобусом, а уж от остановки… Слава богу, недалеко – каких-нибудь два с половиной километра. Да и дождь сегодня не проливной…

Регина. Могли бы взять такси.

Мери. Теперь я не могу позволить себе даже это . У меня нет денег.

Регина. Что так?

Мери. Как сказал мой муж… мой здравствующий муж… я не оправдала его надежд. Я недостаточно скорбела. По его мнению, вместо того, чтобы галопом нестись к вам… Он так и сказал – галопом. Я похожа на лошадь?..

Регина. Это как посмотреть.

Мери. Не судите о том, чего не знаете. Мне лестно это сравнение. Галопом, понимаете?.. Легкая, изящная, беговая лошадка – фаворит скачек… Вместо того, чтобы галопом нестись к вам, мне следовало преклонить колени у тела мужа и рыдать, рыдать… Хотя бы до прихода полиции. За это меня лишили всего: драгоценностей, машин, туалетов, чековой книжки, кредитных карточек, водительских прав, даже карманных денег. Мне оставили одну единственную возможность: ни во что не вмешиваясь и ничего не замечая, тихо доживать свой век.

Регина. Не понимаю, почему вдруг такие строгости? Он что, забыл, благодаря кому сумел удрать на вертолете?

Мери. Разве они помнят все то доброе, что мы для них сделали?

Регина. Представляете, что было бы, если б его обнаружила полиция? Живого…

Мери. Ничего. Он вас не выдал – ни мертвый, ни живой. Я, пожалуй, вообразила бы, что этот монстр влюбился, если б такое было вообще возможно. Вы заметили, нигде – ни по телевидению, ни в газетах – в связи со случившимся не упоминалось вашего имени? Хотя молва однозначно приписывает авторство вам.

Регина. Что-то я не слышала.

Мери. В последние несколько дней вы выпали из привычного круга. Поезжайте в город, зайдите в те места, где принято бывать и убедитесь сами. Но, берегитесь – вас могут разорвать на части от любопытства. Ваша популярность выросла до небес.

Регина. И абсолютно зря! Я не стреляла в вашего мужа. Он это сделал сам.

Мери. Бросьте вы, миссис Беркли! Мы с вами не подруги, но я, как-никак, тоже женщина. Где вы сегодня видели мужчину, способного застрелиться из-за нас? Покажите хотя бы одного, и я вам поверю.

Регина. Успокойтесь, миссис Вагнер. Я понимаю, вы в сложном положении, и готова вам помочь. Меня никто не лишал ни чековой книжки, ни кредитных карточек… из-за того, что я промахнулась.

Мери. Значит, вы признаетесь?

Регина. После того, как вы меня, можно сказать, к стенке приперли…

Мери. Конечно, вы можете мне помочь!

Регина. Каким образом?

Мери. Убейте его! Сделайте это еще раз, и вы обретете мою вечную признательность.

Регина. Плата невелика. Помнится, однажды в этом вы мне уже клялись.

Мери. Вам безразлична судьба несчастной женщины?.. Подумайте о себе! Он от вас не отлипнет! Любовь под дулом пистолета – это так романтично, так возбуждает!.. И что в итоге? Хотите стать такой, как я?.. Нет? Тогда стреляйте!

Регина. Наш разговор теряет последние остатки здравого смысла. Я ни в кого никогда не стреляла и не собираюсь. Простите, миссис Вагнер, но я больше не смогу уделить вам времени.

Мери. Мне тоже пора идти. Путь неблизкий, да и дождь, похоже, усиливается. Не беспокойтесь, я обязательно буду навещать вас в тюрьме.

Регина. Вон отсюда! Дженни! Дженни!

В комнату вбегает горничная.

Горничная. Полковник Мортон, мадам!

Мери. Вот кто вам сейчас нужен. В разгар боевых действий кто-то должен взять командование на себя.

Регина. А этому какого черта? Впрочем, уже все равно. Давай полковника!

Дженни исчезает в дверях. Появляется полковник Мортон. Он в мундире. Бросается в глаза обилие орденских планок на френче.

Полковник. Миссис Беркли! Мадам!

Регина. Миссис Вагнер.

Полковник. Вот как? Снова в наших краях?

Мери. Вы умеете стрелять, полковник?

Полковник. Полагаю, что да.

Мери. А научить этому можете?

Полковник. Когда-то мне это удавалось.