Еврипид - Вакханки

Перед лицом тирана говорить
Слова свободные опасно; все же
Скажу: нет бога выше Диониса!

Нет! Все теснее, все теснее, точно
Пожарный пламень, нас менад злорадство
Охватывает – стыд на всю Элладу!
Теперь не время медлить.

Ты ступай
К Электриным воротам. Всем скажи,
Кто носит щит тяжелый или конным
Вступает в бой; кто зыблет легкий щит
Иль лука тетиву в сраженье щиплет, —
Всем объяви, что мы идем в поход
Против менад. Какой еще беды,
Когда над нами женщины глумятся?

Ты не хотел послушаться меня,
Пенфей, и был жесток со мной. И все же
Я дам тебе совет: смириться лучше
Тебе пред богом, а не поднимать
Оружья против сильного. Не даст он
Тебе с горы вакханок увести.

Опять меня ты учишь? Ты бежал —
Доволен будь. Иль снова уз ты хочешь?

Чем на рожон идти – ты б лучше жертву
Ему принес; ты – человек, он – бог!

И принесу. В ущельях Киферона
Я в жертву Вакху женщин перебью.

Пенфей, прогонят вас, и – верх позора! —
Отступит перед тирсом медный щит.

Вот навязался-то болтун беспутный:
Ни отдыху, ни сроку не дает.

Мой друг! Еще возможно дело сладить.

Да? Чтоб своих рабынь рабом мне стать?

Я сам вакханок приведу, без боя.

Спасибо! Ты предать меня задумал.

Нет, не предать – спасти тебя хочу я.

Тут сговор – чтоб вам вечно Вакха славить!

Да, в этом, знай, я сговорился с богом.

Доспехи мне сюда!

А ты – молчи!

Послушай:
Хотел бы ты их видеть там, в дубраве?

Да! Груду б золота за это дал бы я!

Опомнись! Что за странное желанье?

Нет, нет! На пьяных и смотреть противно.

Противно, да? И все ж – хотел бы видеть?

Ну да; но молча, затаясь под елью.

Ведь выследят, как ни таись, любезный!

Ты прав. Туда открыто я пойду.

Что ж? Значит, в путь? Вести тебя готов я.

Веди скорей! Теряем время мы.

Так облачись в виссоновые ткани [30].

Как, разве я перечисляюсь в жены?

Нельзя иначе – мужа там убьют.

Придумано недурно! Да, ты мудр!

Сам Дионис, знать, умудрил меня.

Ну, чем хорош твой замысел? Скажи мне!

А чем он худ? Сам наряжу тебя.

В какой наряд? Неужто – в женский? Стыдно!

Так, значит, видеть их ты расхотел?

А что ты мне надеть на тело скажешь?

С макушки кудри по плечам распустим…

Потом… какой наряд ты мне придумал?

По пяты – пеплос, митру – над челом…

К убору что-нибудь еще прибавишь?

Да: в руку – тирс, небриду спустим с плеч.

Нет, я не в силах женщиной одеться.

В сраженье с ними лучше кровь пролить?

Ты прав, – разведки мне необходимы.

Умней, чем лихо лихом прогонять.

А как пройти чрез Фивы незаметно?

Я знаю путь. Мы пустырем пройдем.

Пусть так. Посмешищем для них не стану.
Войдем в чертог; я там решу, что лучше.

Изволь; везде к твоим услугам я.

Иду. Решим: в поход ли нам собраться,
Иль лучше сделать так, как ты сказал.

Победа наша, женщины: он в мрежу [31]
Уж сам идет. Увидит он вакханок,
Чтоб от вакханок тотчас смерть принять.
Теперь твоей заботе, Дионис, —
Ты же вблизи – его передаю я.
Восторгом легким поразив его,
Сведи его с ума: он не захочет
В рассудке здравом женщиной одеться,
В безумье же наденет, что велят.
Посмешищем для Фив хочу я сделать
Лихого супостата моего,
Ведомого средь них в наряде женском.
Пойду Пенфею надевать убор,
В котором он сойдет в чертог Аида,
Руками матери убитый. Бромий
Ему себя покажет: бог суровый
Для гордых, а для кротких – нет добрей.

Милая ночь, придешь ли?
Вакху всю я тебя отдам,
Пляске – белые ноги,
Шею – росе студеной.
Лань молодая усладе
Луга зеленого рада.
Вот из облавы вырвалась,
Сеть миновала крепкую.
Свистом охотник пускай теперь
Гончих за ланью шлет,
Ветер – у ней в ногах,
В поле – раздолье.
Берегом мчаться отрадно ей,
Даром, что члены сжимает усталость;
Тихо кругом – она рада безлюдию,
Рада молчанию чащи зеленой.
Когда ж над вражьей головой
Держишь победную руку ты, —
Это ль не мудрость?
Это ль не дар от богов нам прекраснейший?
А что прекрасно, то любо всегда!