Чили Кардамон - Мы были семьей бестелесного мира

– Да, был пару раз, когда совсем плохо станет.

Нам принесли два супа и салат. Никогда бы не подумала, что ребенок любит овощи.

– Если не сможешь бороться со своей яростью, ничего хорошего не жди.

Решили перенести поход в библиотеку на четверть суток вперед, Сережа засыпал, я просто устала.

После встречи не хотелось спать. Снова лежала в горячей воде.

Нужно что-то делать. Не хочу прожить снова пятнадцать лет и ничего не оставить.

Я вздохнула и погрузилась в воду. В дверь кто-то постучал или в соседней комнате что-то грохнулось. Кажется мяч или книга. Под водой очень тепло, мне нравится так лежать, если начинаешь двигать ногами, то образуются волны, тело охватывает вибрация.

Мне сделали много коррекций после смерти. Не только убрали болезни, но и немного улучшили тело: в правом колене больше не бывает щелчков и сдвигов, волосы теперь не ломкие, кожа гладкая, без рудиментов, прошла вечная ломка во всем теле. Кажется, прошло уже больше двух минут, пора включать инстинкт самосохранения, что бы не забыть о его существовании. Оттолкнувшись ногами, вынырнула.

Передо мной стоял Андрей и рассматривал.

– Твою ж налево, отвернись, – лицо сразу в жар, я его сейчас разорвать и пнуть готова, голос задрожал, – ты знаешь, что так делать нельзя?

– Да ладно тебе.

– «Да ладно тебе»? Я тебя сейчас убью, потом и посмотрим, кому там «да ладно».

– Я чай заварил, пошли.

Развернулся и ушел в кухню. Даже не знаю как реагировать.

По-быстрому закутавшись в полотенце, вышла на кухню.

– Отвернись.

– Не вижу смысла.

– Отвернись!

Андрей засмеялся и отвернулся.

Я оделась и укусила его за лопатку.

– Не смей так больше делать.

– Ничего не обещаю.

– Да какого фига?

– Мне больше нравится нынешнее положение дел.

Потерла лоб, но промолчала.

– Ты за многими так наблюдаешь?

– Нет, только за тобой.

– Комплимент?

– Нет.

– Ладно, хорошо, давай поговорим о другом. Никак не могу создать картину этого мира.

– О, на это тебе понадобится лет десять минимум, учитывая, что ты разумом обладаешь.

– Это того стоит?

– Для самовыживания да.

– Звучит не весело.

– Осталось пять часов до выхода.

– Как насчет телевизора?

– Нет, сейчас мы будем спать.

Андрей резко рванулся вперед и схватил меня.

– А спать мы будем вместе.

Я попыталась вырваться, но ничего не получилось. В нем чувствовалась огромная сила. Складывалось ощущение, что тебя засунули в каменную глыбу.

Он поднял меня над полом и понес к кровати.

– Не волнуйся, я с тобой ничего делать не буду.

Он уложил меня и лег сверху.

– Спи.

– Я дома!

У меня во сне начал дергаться нерв. Я же вроде бы у себя дома? По крайней мере сплю явно на своем диване. Чувствую на себе тяжесть тела. И голос кстати Сережин. Помню в детстве ходила во сне. Снова началось?

Послышался звук открывающегося холодильника.

– У тебя тут есть нечего.

– Почему у меня, мы ж у тебя, – протянула я монотонно и сонно.

– Нет, у тебя.

– Тогда почему ты говоришь, что ты дома? – спросив, постаралась составить цепочку.

– Хочу с тобой жить.

– Прекрасно, только ванную не трогай, у меня там игрушки.

– Игрушки?! – Сережа мигом дернул в ванную.

– Надо пойти, остановить его, – я постаралась встать, но застонала от боли в грудной клетке. Рядом послышалось недовольное рычание. На какой-то миг стало очень страшно и я дернулась вверх. Андрей ошарашено посмотрел на меня.

– Блин, я забыла, что мы вместе уснули.

– Тебе понравилось? – он хитро посмотрел и крепче прижал меня к себе.

– Больно, ты слишком каменный, у меня кажется ребра видоизменились.

Я вылезла из кровати и пошла к столу.

– Есть хочу.

– Сейчас приготовлю, – послышалось из ванны.

Голова раскалывается.

Налила себе воды и сложив руки крест накрест положила на них лоб.

– Не знала, что ты умеешь готовить, – Сережа поставил передо мной омлет с салатом.

– Ну, мне ведь намного больше лет, чем должно быть, – улыбнулся ребенок.

Рядом сел Андрей и пододвинул к себе вторую тарелку. Он был оголен наполовину. Насколько красивое тело, он был одним из редких людей, кому шли мускулы. Быстро отвернула голову, что бы не заметил. Стыдно. Мне он нравился внешне, хоть я и не испытывала никаких чувств, складывалось только странное сближение, при том не только с ним, но и с ребенком.

– Нам сегодня нужно в контору зайти, – Сережа пробежался глазами по розовой бумажке, – придется отложить библиотеку.

– Зачем? – спросил, наливающий остывшую за ночь заварку, Андрей.

– Задания нужно получить.

Я вопросительно на него посмотрела.

– Ты не знаешь? – удивился он, – хоть ты и не живая сейчас, но историю создать себе заново должна. Не всю, но некоторые моменты важны.

– Пойдем тогда.

Мы поели, убрали посуду, поблагодарили маленького повара и начали собираться.

За то время, как мы спали, ребенок успел убраться в комнате. Теперь здесь было гораздо чище: книги стояли ровно и красиво, кухонный стол блестел, одежда аккуратно сложена на одном из стульев.

– Видимо, любовь к чистоте у тебя в крови.

– Спасибо, братик мне тоже самое говорит.

Меня заставили одеть два свитера, Андрей нянька в душе.

– С братом так не получится, он самостоятельнее меня самого, это в какой-то степени поразительно.

Мы вышли на прохладный воздух и пошли сквозь дворы. Контора находилась немного в необычном месте.

– Первый будет Сережа, ты следующая, я завершающий.

В третьем дворе открылась решетка в асфальте, и младший из нас, не раздумывая, прыгнул первым.

– Страшно.

– Не волнуйся, с тобой ничего не произойдет.

– Откуда такая уверенность?

– Я просто знаю.

Андрей надавил мне на плечи, и я прыгнула не медля. В тоннеле не было ни единого огонька, только жестокое ощущение падения, чувствую себя пулей в стволе пистолета. Я даже не могу выдать обычного вопля, от страха и ужаса происходящего сдавило легкие, а по голове начал распространяться холод. Под ногами показался золотистый свет, еще миг, и вот я лежу на бархатной кровати. Сразу за мной вылетел Андрей и приземлился впереди меня..

– Все же, тебя нужно последней отправлять, боюсь, я тебе могу так как-нибудь кости сломать.

– Странное место.

– Немного, каждый раз новое – это правило.

Мы вышли в коридор, где Сережа уже вытаскивал конфету из автомата.

– Я нам всем купил, там очередь, как всегда, будет, будем жевать и ждать.

– Его любимые, мы пока их только здесь находили.

Мне положили в руку батончик в черной обертке и с сиреневым виноградом на картинке.

Мы прошли в соседний коридор, повернули несколько раз и оказались в нужном отделе. На коричневых сидениях сидели по большей степени существа, не имеющие с нами ничего общего, по стенам были развешаны огромные зеркала с черным опылением по краям.