Чили Кардамон - Мы были семьей бестелесного мира

Как только мы взяли талон и сели, Андрей моментально уснул, а Сережа занялся сладким. По началу, я просто погрузилась в свои мысли, пока не обратила внимания на отражения нас троих. До этого я описала только Андрея, теперь же смотрела на себя и Сережу.

Не думала, что когда-нибудь дойду до такого. Мое лицо было таким же, как и прежде, но теперь, имело те особенности, которых доселе никогда не было. Веснушек практически не видны, брови казались более жестких очертаний, глаза стали ярче и выразительнее, это казалось красивым, но в то же время наводило страх. Даже через одежду было видно, как я исхудала – практически каждая кость видна. Складывалось ощущение, что все тело вытянули, сделали более резким и ярким. Кожа побелела, суставы и кончики пальцев, наоборот, обрели темный оттенок. Волосы были нескольких цветов теплых оттенков, казалось, что внутри них что-то переливается, они доходили только до плеч, но через пару лет уже будут достигать лопаток, по генетике они оказались пушистыми и мягкими, я их всегда любила, и всегда ими гордилась, после смерти они такими и остались. Я сама себе казалась несуществующей.

Слева сидящий от меня Сережа казался наоборот живым. Его волосы и кожа были тех же цветов, что и у старшего брата, но глаза были не золотисто-голубыми, а золотисто-карими. Кости так же, как и у меня, сильно выделялись, но не казались настолько пугающими. Его рост достигал мне до плеч. Он казался милым зверьком.

– Интересно, наши глаза будут такими же яркими, когда мы снова родимся?

– Да, я узнавал, – ответил через сон сидящий справа Андрей.

В комнату зашла высокая фигура и, распахнув сквозняком дверь, прошла в кабинет.

– Они распространяют холод по темным улицам, что бы детям и молодым девушкам неповадно было там стоять и ходить, они слегка пугают внешне, но ничего плохого не сделают, даже наоборот, помогут при возможности, – объяснил Сережа.

Фигуру обрамляли грязные лоскутки ткани, было видно сухое старое тело.

– Полностью соответствуют своей профессии.

Прозвучал наш номер, и мы направились к кабинету.

Когда мы зашли, старика уже не было, только за столом сидел огромный толстый пушистый кот, одетый в синий костюм и красный галстук.

– Вижу вы удивлены моим видом, – промурлыкал кот, мягко, но с давлением на каждое слово, – этот облик мне больше всего нравится, несколько исправлений, и вот я в теле, которое больше всего люблю.

– Здравствуй, давно не виделись, Китр Дайконович, – поздоровался старший из братьев.

– Приветствую, воин, садитесь.

Мы сели, и перед нами сразу положили три папки.

– Раз вы вместе пришли, то дам вам задания сразу, в этот раз немного, двое из вас болеют – это мы вам устроим, один двоих лечит, девчонка неделю очень мало ест, старший наносит себе глубокий порез на левой руке.

– Да ты садист.

– Работа такая, – постучал когтем по столу толстый кот.

– Столько лет уже не живем, а заданий не убавляется.

– Если убавятся, ты можешь забыть некоторые человеческие факторы, хочешь в следующей жизни нелюдем родиться?

– Что с ошибками?

– Сейчас слишком тихо, за последний месяц один человек только проблемный был.

– Редкость.

– Да.

Кот уставился в центр стола задумчивыми глазами, потирая подбородок белой лапой.

– Не люблю я такое, затишье перед грозой напоминает, много лет назад похожее случалось, лет десять все молчало, практически весь отдел отдыхал, в определенный момент что-то стукнуло, и получилась огромная проблема, один дух до сих пор не может восстановиться, – откинулся в кресле Китр, – вот такие вот дела.

– Несправедливо, насколько помню, все мы имеем право на спокойную жизнь.

– Знаю, в этом и проблема, еще пару серьезных ошибок, и дух сможет получить право на огромную силу, отстраниться от остальных и стать индивидуальным.

– Так это же отлично, он сможет стать самим себе хозяином, иметь огромный ранг, я о таких читал, – начал восклицать ребенок.

– Может быть, – задумчиво проговорил кот, – да только не все духи хорошие, помни это.

Мы распрощались с котом и пошли длинными коридорами к вентиляции. Напоследок сообщили, что все следующие задания будут отправляться исключительно в виде листовки.

– Там веселее, – рассказывал Сережа, – не темно, шумно, и тянет вверх.

Мы зашли в продуваемую комнату с огромными прямоугольными трубами.

– Давай ты первый, а я с Лизой полечу.

– Зачем? Я и сама могу.

– Можешь не удержаться.

– А Сережа?

– Да он лучше нас двоих.

Малыш запрыгнул на выступ одной из труб, сел в позе лотоса и его в момент утянуло.

– Нам так же садиться нужно?

– Нет, становись, как сама хочешь, ему просто так больше нравится.

Мы встали на тоже место, Андрей сжал меня руками. Наши ноги отошли от пола и мы, так же как и в первый раз, только вверх, полетели как пули по длинному, но теперь светлому коридору. Вот и небо, а вот и солнце, ого, неужто облака могут быть настолько близко.

Нас рвануло в самое небо, мы оказались в пучине перистых парообразований облаков, на какую-то долю секунду остановились посреди них.

– ТВОЮ Ж МАТЬ!!! – заорал Андрей.

Но пока я осознала, что случилось, мы уже начали падать вниз.

Андрей попытался перевернуть нас так, что бы удар о землю пришелся на него. Не получалось, меня тянуло вниз сильнее, чем его, старания оказались напрасными, только в последний момент он смог отлететь от меня так, что бы не навредить еще и своим телом…

Я разбилась об сухую землю.

Не хочу просыпаться, тело стонет, руки и ноги не двигаются, не могу поднять головы.

– Больно, – прошептала, не открывая глаза.

– Она в сознании!

– Заряд!

Грудь разрезало болью. Снова сон.

– Долго не просыпается…

– Сердце может остановилось?

– Совсем дурак?

Кто там дурак? Если это тот, кто сделал мне больно, я на него сейчас накинусь. Приоткрыла глаза. Ага, вот рядом и капельница, можно неплохо ею замахнуться. Видела в одном фильме ужасов, как парень такой штукой все отделение переубивал. Я, правда, не хочу убивать, но засунуть ее куда-нибудь поглубже очень даже буду рада.

– Как ты, киса? – ага, значит рядом Андрей, видимо заметил, что в сознании.

– Ты это сделал? – промямлила, вспоминая удар электричеством.

– Нет, врачи.

– Почему так сделали? – от слов во лбу начинает покалывать.

– Ты слишком сильно ударилась, не выдержала столкновения с землей.

– Но ты же выдерживаешь..

– Я сильнее тебя.

– Как себя чувствуете? – подтянулся костлявый, ушастый врач, – я вам немного электричества зарядил, но хватило в полной норме, ой, – врач прижал уши увидев ненависть, светящуюся у своего пациента, – если желаете, можете сегодня же вечером выписаться, – заторопился он, – вы не больны, нечего вас здесь держать.