Евгения Никифорова - Человек и боги

Птах: Ночь холодна сегодня.

Богиня обернулась и увидела высокую тень, застывшую у алтаря. Творец душ, правитель неба и земли явился на ее зов.

Птах: О чем ты молишься?

Сехмет: Победа мне нужна.

Птах: Не от тебя исход зависит.

Сехмет: От кого?

Птах: От человека.

Сехмет (в отчаянии) : Проиграть из-за него!

В волнении она закружила по залу.

Птах: Успокойся.

Сехмет: Мне ли говоришь?

Птах: Разочаровалась в человеке?

Сехмет: Он слаб! Голод, нищета и тяжкий труд… Падет он низко, стоит солнцу зайти за горизонт!

Птах: А если сыт он будет, власть иметь, богатством обладать, умом…?

Сехмет: Смеешься надо мной? В Египте только фараон имеет власть!

Птах: Так пусть и будет он объектом сделки.

Тень исчезла также внезапно, как появилась.

Богиня несколько мгновений обдумывала слова своего господина. Глубокая складка залегла меж ее бровей.

Сехмет: Пойти на авантюру, чью идею так небрежно подал Птах, опасно. Бездонной пропастью лежит граница, рассекающая Альфу от Омеги, природу человека от природы бога. Кто знает, как накажет нас судьба за безрассудное стремление победить?

Звериный рык, полный отчаяния, огласил зал.

Сехмет: Быть посему. Фараону дам я сына. Сына своего! Богочеловека!

Безликая луна тускло освещала дворец в Уасет-Нуре. Молчаливые и покорные служанки готовили царицу Мут-ма-уа ко сну. Сняли с нее платье, освободили от многочисленных золотых браслетов, ожерелья, серег, откинули одеяло и подождали, пока царица займет ложе. Поклонившись, служанки разошлись, оставив Мут-ма-уа в одиночестве.

Но длилось оно недолго.

Как только жена фараона заснула, в спальню проникла Сехмет и тенью нависла над ничего не подозревающей женщиной. Дух могущественной богини медленно вошел в неподвижное тело и возобладал над ним.

Через мгновение Сехмет в облике царицы поднялась с постели и приблизилась к зеркалу. Привлекательная женщина с длинными черными волосами смотрела из отражения, и ничто не выдавало подмену, кроме сузившихся в вертикальную полоску зрачков. Набросив лёгкую прозрачную ткань, Сехмет направилась в покои фараона. Тутмос в это время спал. Шорох шагов разбудил мужчину, и он приподнял голову.

У постели стояла богиня в облике Мут-ма-уа.

Тутмос: Я устал.

Сехмет: Меня это не волнует.

Тутмос: Уходи, царица.

Лицо женщины побагровело от негодования.

Сехмет: Как смеешь прогонять богиню?

Тутмос (недовольно) : Жена – богиня? Не смеши!

Сехмет: Слепец! Как дерзок ты со мною!

Тутмос: Прочь, Мут-ма-уа! Сколько лет живем, а ты родить не можешь! Богиней нареклась зачем-то. Ты обезумела, наверное.

Сехмет: Не узнаешь Владычицу пустынь?

Тутмос (с удивлением) : Сехмет – моя бесплодная жена?

Фараон только теперь заметил нечто звериное в теле Мут-ма-уа. Никогда еще глаза царицы не наполнялись огненно-янтарным блеском, и никогда его жена не выглядела столь привлекательно. Она напряглась, словно хищница перед прыжком. Казалось, одно неверное движение – и рассерженная львица перегрызет горло.

Тутмос: Богиня!

Фараон готов был упасть на колени, но Сехмет жестом остановила его.

Сехмет: Лежи, несчастный.

Тутмос: Что ждет Сехмет от фараона?

Сехмет: Покорности. Судьба к тебе ведь благосклонна, не совершай ошибки.

Тутмос: Что это значит?

Сехмет: Ночь холодна, и я согреть тебя готова. Но не прельщайся, фараон! Я Птахова жена. Он разрешил прийти к тебе сегодня.

Тутмос: Чем заслужил бесценную награду? Ложе разделить с богиней – мечта презренного раба Амона Ра!

Сехмет: Мут-ма-уа понесет ребенка.

Тутмос: Подаришь сына?

Сехмет: Такова божественная воля. Богочеловек твой трон займет, Египтом править будет. Нынче боги спор вели и сделку заключили.

Тутмос: А спорили о чем?

Сехмет: О природе человека. Добрый или злой в душе? Объектом сделки станет фараон. А чтобы слабым не был, божественную сущность дам ему. Властью, славой и богатством – всем будет обладать. Великим станет принц Египта. Но тьма иль свет одержит верх над богочеловеком?

Фараон вскочил с постели и рухнул перед женщиной на колени, с мольбой протягивая к ней руки.

Тутмос: Владычица пустынь готова дать потомство!

Сехмет: Доверю сына своего тебе. Не сбережешь – Египет покараю!

Тутмос: Он единственный наследник трона. Не сберегу – себе же не прощу! Сама Сехмет подарит сына! Я горд и счастлив!

Сехмет: Смотри же, Тутмос. Ты обещание дал богине.

Женщина, не говоря больше ни слова, возлегла на ложе с царем. Легкий ветер задул свечи, и темнота объяла два сплетенных в страсти тела. Луна зашла за облако и более не осмеливалась заливать светом спальню.

Как только небосклон разрезал первый луч солнца, дух богини покинул тело царицы. Мут-ма-уа, шумно вздохнув, раскрыла глаза и удивилась, обнаружив себя в спальне мужа.

Мут-ма-уа: Уж солнце не взошло, а чудеса творятся в мире. Неужто фараон жену заметил, что стоило мне уснуть, как он меня сюда принес? Еще вчера презрение выражал, считал бесплодной девой… Хотел жену другую взять. И что я вижу? Лежим на ложе вместе, и страсти сколько было!

Тутмос, почувствовав, что царица зашевелилась, проснулся. Мут-ма-уа смотрела на него с довольной улыбкой, но карие глаза больше не переполнялись янтарным светом.

Тутмос (разочарованно) : Ушла богиня.

Мут-ма-уа: Прежде не называл меня богиней, Тутмос. Что произошло, любимый? Я счастлива, как никогда! Хоть и не помню нашей ночи, но чувствую, со мною был ты нежен.

Царица хотела его поцеловать, но Тутмос не позволил разрушить очарование минут, проведенных с Владычицей пустынь, ладонью накрыв губы жены.

Тутмос: Забудь о глупостях, Мут-ма-уа. Этой ночью ты была не ты.

Мут-ма-уа: Что говорит мне муж? Неужто снова презирать начнешь, как прежде?

Тутмос: Выслушай, Мут-ма-уа! Приходила к нам Сехмет, тобою овладела. Всю ночь ее любил я нежно. Ее, а не тебя! Она наследника мне даст, тебе родить велела.

Царица в ужасе отстранилась.

Мут-ма-уа: Как? Быть такого не могло!

Тутмос: Не веришь фараону?

Мут-ма-уа: Сехмет верна лишь Птаху! Она – его творение и жена. Как смеешь низко думать о богине?! Ночь провел со мной, а представлял ее, не так ли? Верно, муж мой обезумел!

Тутмос: Фараон не стал бы лгать! Птах разрешил Сехмет явиться, и храмом львицы стало твое тело.

Мут-ма-уа: Я не поверю в ложь! Не для того на мне женился, чтоб унижать так подло.

Тутмос: Унижать?

Мут-ма-уа: Сейчас заплачу! Как больно слышать!

Тутмос: Прекрати.

Мут-ма-уа: Признайся, что солгал!

Тутмос: Так я лжец?

Мут-ма-уа: Докажи тогда, что правду мне сказал.

Тутмос: Клянусь богами!

Мут-ма-уа: Сехмет собрался опозорить. Как бы не разгневалась богиня…