Валя Шопорова - Тени. Что чувствуешь, когда тебе ломают жизнь?

– Эм… – девушка ненадолго задумалась, прикусывая губу. – Да, пожалуй. Я прилично проголодалась.

– Ты не против, если я пообедаю с тобой?

– Конечно, нет, мам, – воскликнула девушка, – как ты могла такое подумать?

– В последнее время ты несколько отдалилась от нас…

– В последнее время?

– Последний год. – уточнила мать, кладя руки на стол и нервно заламывая пальцы. – Нам с Макеем бы очень хотелось, чтобы ты была искренней с нами, как и прежде. Мне бы этого очень хотелось… Хенси, ты же знаешь, что всё-всё можешь нам рассказать, и мы поймём.

– Я знаю, мам. – девушка благодарно улыбнулась. – Но ты же сама знаешь, что есть такое, что лучше переживать в одиночестве.

– Я надеюсь, что ты не имеешь в виду боль. – в голосе женщины появилась какая-то непривычная сталь. – Хенси, просто знай, что, если кто-то причинит тебе боль, этот человек, кто бы он не был, он за это заплатит, мы с Макеем никогда тебя не бросим.

– Спасибо, мам. – девушка пересела на соседний с матерью стул и взяла её за руку. – Я знаю это, и я всегда буду благодарна вам за это и за всё остальное. Знайте, вы – лучшие! – девушка улыбнулась и мать ответила такой же улыбкой. – А это… Это совсем не боль, а всего лишь, всего лишь… – отчего-то Хенси не удалось закончить свою фразу, хотя она никогда не лезла за словом в карман.

– Всего лишь любовь. – улыбнулась мать, вздохнув. – Не нужно недооценивать это первое чувство, оно может быть сильнее всего прочего. Но помни, дорогая, что тебе нужно быть осторожной в этом чувстве и не быть слепо доверчивой, чтобы тебе не причинили боль.

– Мам, не волнуйся, я не глупая, – фыркнула девушка, – я никому не позволю обвести себя вокруг пальца хотя бы потому, что я буду знать, как вы будете переживать за меня.

– Ты у меня умница, Хенси, но я не совсем это имела в виду… Дорогая, не нужно во всём видеть подвох, не стоит каждого отталкивать, но и подпускать к себе всякого не стоит. Это очень сложно, этому нужно долго учиться…

– А мне кажется, что у меня это отлично получается. – девушка гордо улыбнулась и сложила руки на груди. – Может быть, я – вундеркинд? А что, не в математике, так по жизни! – звонкий смех матери и дочери заполнил помещение кухни. – Ну, что, мы будем обедать или нет? – отсмеявшись, спросила Хенси.

– Конечно, но… – женщина размяла шею и посмотрела на дочь. – Но, если быть откровенной, то мне так лень готовить…

– Я это знаю, мам. – кивнула девушка и встала, направляясь к холодильнику. Открыв морозильную камеру, девушка достала оттуда покрытую изморозью упаковку и, захлопнув дверцу, помахала полуфабрикатом перед матерью. – Именно поэтому у нас на обед… – девушка сделала паузу, читая надпись на упаковке. – У нас на обед лазанья с грибами, как тебе эта идея?

– Это одна из лучших твоих идей. – рассмеялась мать, подмигивая дочери и откидываясь на спинку стула.

– Осталось разобраться, как превратить этот кусок льда в ароматное и изысканное блюдо, которое обещает надпись на упаковке. – девушка вертела в руках коробку и, найдя инструкцию по приготовлению, начала читать. – Так… Достаньте лазанью из коробки и, не освобождая её от защитной плёнки, поместите в духовой шкаф на двадцать минут. Готовьте при температуре 200 градусов. Отлично! – разорвав картонную упаковку, девушка выставила температуру в духовом шкафу и сунула туда полуфабрикат.

Несмотря на то, что на произведение кулинарного искусства лазанья из магазина не тянула, но производители не обманули своих покупателей в том, что она невероятно ароматна и вполне себе вкусна. Съев всё до последней крошки, Хенси и её мать приготовили себе по порции ароматного кофе, к которому «совершенно случайно» нашлись завалявшиеся в холодильнике сладости.

Симона уже уплетала второй кусок торта, который был куплен пять дней назад, но казался вполне свежим, Хенси же ограничилась одним куском, лениво и со знанием дела размазывая густой крем по тарелке.

– Сейчас бы ещё и вздремнуть… – мечтательно произнесла Симона, прикрывая глаза и потягиваясь, совсем, как маленькая девочка.

– А в чём проблема, мам? – беззаботно спросила Хенси, облизывая ложку от крема.

– Никакой проблемы, – устало улыбнулась мать, – но не думаю, что Макей будет счастлив прийти домой и застать на столе – ничего.

– Я могу тебе помочь, – предложила девушка, – или даже сделать всё сама. Не факт, что я не отравлю отца, но я честно буду стараться.

– Это меня и пугает, – рассмеялась мать.

– Но я буду стараться! – девушка наиграно надула губы и отвернулась.

– Постарайся лучше наверху. – Хенси вновь повернулась к матери и вопросительно подняла брови. Мать поспешила пояснить. – С тебя уборка, Хенси, надеюсь, ты ещё помнишь об этом.

– Я бы хотела изобразить амнезию, но что-то мне подсказывает, что этот номер не пройдёт…

– Правильно думаешь, – кивнула мать. – Кстати, я бы посоветовала тебе начать прямо сейчас или же в ближайшее время.

– К чему такая спешка? – мать не ответила и кивком указала на часы на микроволновой печи. – Серьёзно? – Хенси не поверила своим глазам. – Уже полседьмого?

– И себе бы я посоветовала не затягивать с ужином… – словно не слыша дочь, добавила Симона.

– Ладно, мам, – девушка встала из-за стола и привычно задвинула стул, взяла посуду, – я пойду тогда убираться.

– Да, Хенси, иди, я тоже сейчас начну. Ты будешь ужинать?

– Сомневаюсь, что после этого, – девушка указала на пустые тарелки из-под лазаньи и торта, – я успею проголодаться до следующего утра.

– Хорошо, – женщина кивнула, – но если вдруг захочешь, возьмёшь, я буду готовить несколько порций.

– Да, мам, спасибо. – девушка подошла к матери и обняла, поцеловала в щёку. – Я тебя очень люблю.

– И я тебя, Хенси. – женщина искренне улыбнулась. – Ты моё самое дорогое солнце. – ещё раз прижавшись губами к щеке матери, девушка отпустила родительницу и пошла к лестнице.

Семья Литтлов жила в небольшом двухэтажном домике, который включал в себя две спальни и ванную на втором этаже, просторную гостиную, кухню и вторую ванную комнату на первом этаже.

Зайдя в ванную комнату, где хранился весь уборочный инвентарь, девушка остановилась перед большим зеркалом, вздохнула и медленно собрала волосы в хвост, перетягивая его резинкой. Достав из специального стенного шкафчика швабру, тряпку и ведро, девушка ногой захлопнула его дверцу и потащила всё это в сторону своей комнаты.

Размешав в ведре моющий раствор, Хенси пару раз окунула в него швабру, как могла, отжала её и плюхнула на пол, с усилием проводя по ламинатному полу и оставляя на нём мокрые дорожки.

Занятия уборкой всё ещё не нравились девушке, но сейчас, вымыв уже почти всю комнату, она несколько втянулась и даже стала что-то тихо напевать себе под нос, водя уже практически сухой шваброй по полу.