Валя Шопорова - Тени. Что чувствуешь, когда тебе ломают жизнь?

– Мистер Эдвард Грейс Келли, может быть, вы потрудитесь объяснить мне причину своего опоздания? – по стальному тону и сжатым в черту губам немолодой женщины было понятно, что парень нарвался на гнев.

– У меня были дела, которые я никак не мог отложить. – спокойно ответил парень, складывая руки на груди и принимая привычную позу победителя.

– И что же это за дела, мистер?

– Вам не понять. – ответил парень, покосившись в сторону девушки, что едва сдержала смешок и отвернулась.

– Раз вы опоздали, я думаю, вы знаете тему настолько сильно, что не нуждаетесь в моих объяснениях. – некоторые ученики медленно сползли под парты, потому что геометрию, которую преподавала суровая миссис, мало кто понимал. – Пройдите к доске и решите упражнение, Эдвард.

– Я предпочту воздержаться от этого, – с насмешливой улыбкой отвечает парень, – и уступить место у доски тому, кто горит желанием там оказаться.

– К доске, немедленно. – тон женщины стал ещё более стальным. Забитый парень на последней парте нервно икнул. – Если вы проверяете мои нервы на прочность, советую вам оставить эту затею. – улыбка медленно сползла с лица Эдварда. – Мистер Келли, повторяю, пройдите к доске и не задерживайте наше время.

Беззвучно выругавшись, парень встал и пошёл к доске, он невольно поморщился, его лицо отражало те отголоски боли, что всё ещё бродили в теле.

– Упражнение номер 174, – продиктовала преподавательница, – решайте, Эдвард.

Кое-как записав условие и начертив неровную фигуру, парень завис, в растерянности смотря то на доску, то на преподавательницу, то на одноклассников.

– Подскажите. – одними губами попросил парень, обращаясь к классу.

– Эдвард, ты будешь решать задачу? – спросила учительница, не выдержав молчания и бездействия своего ученика.

– Я… Я не знаю. – парень запнулся и сглотнул. – Я не знаю, как её решать.

– Тогда, вы получаете соответствующую отметку. – спокойно констатировала факт женщина. Миссис Франклин была одной из немногих, на кого не действовало ни обаяние «золотых ребят», ни авторитет их родителей. – Два, Эдвард, буду надеяться, что на последующих занятиях ты исправишься. – женщина села за стол и, поправив кошачьи очки, занесла руку над журналом.

– Нет! – не своим голосом крикнул Эдвард, кидаясь к столу. – Не надо!

– Что – не надо, Эдвард? – спокойно спросила женщина, посмотрев на растревоженного парня. – Ты не смог решить данное тебе упражнение и я тебя оценила в связи с этим, в чём проблем, Эдвард?

– Не ставьте два. – сквозь зубы прошептал парень, желая провалиться под землю.

– Извини, но ты это заслужил. А за это, – женщина указала руку парня, которой он удерживал её ладонь от выставления оценки, – тебе придётся ответить.

– Нет…

– Да, Эдвард, – кивает женщина, – отца в школу.

– Он не может сегодня…

– Я не требую того, чтобы он пришёл сегодня же, передай ему, что я жду его в пятницу после занятий, и сам никуда не уходи после уроков, хорошо? Предвидя твои последующие попытки отговорить меня, скажу, что я ознакомлена с рабочим расписанием твоего отца и в эту пятницу он вполне свободен.

– Вы… – глаза парня сверкнули злобой и отчаянием, кулаки сжались.

– Можешь вернуться на своё место, Эдвард. – спокойно ответила женщина, проигнорировав то, что у парня едва ли пар из ушей не шёл.

Сжав кулаки, парень вернулся на своё место. Мысли о пятничном «разговоре» увлекли его настолько, что даже ноющая боль отошла куда-то на третий план. Дело в том, что, несмотря на свой статус – золотого мальчика, Эдвард Грейс Келли ужасно боится отца. Его отец – Вильгельм Грейс Келли – ведущий нейрохирург Германии. Мужчина всего в этой жизни добился сам, благодаря: уму, таланту, упорству и удивительной работоспособности. Несмотря на то, что Вильгельм рос в весьма небогатой семье: его мать была уборщицей, всю свою жизнь мыла полы, а отец работал водителем на какой-то не очень крупной и процветающей фирме, ему удалось с отличием закончить школу, с таким же отличием отучиться в университете и это при том, что он подрабатывал на двух-трёх работах, спал по три часа, чтобы помогать семье. Ничего и никогда не давалось ему легко, но, тем не менее, он смог добиться всего, и теперь обеспечивал всю свою семью, престарелых родителей, и ежедневно спасал жизни, отчего его считали некоторые чуть ли не святым.

Не обделял Вильгельм и своих детей – девятнадцатилетнюю дочь, что училась сейчас в Лондоне, и сына – Эдварда. Условия их отношений были таковы: отец полностью выполнял их капризы, связанные с материальной стороной жизни, но только до совершеннолетия. Вильгельм не хотел, чтобы его дети выросли избалованными и неприспособленными к жизни и потому с раннего детства приучал их мысли о том, что он будет любить их всегда, всегда придёт на помощь в сложную минуту, но он не собирается тащить их на своей шее всю жизнь. Именно поэтому мужчина очень серьёзно относился к вопросам образования своих детей. Нет, он не был тираном, который мог выпороть за плохую отметку, но дети всегда знали, что за свои поступки они ответят. Его наказания всегда были гуманными, но настолько эффективными, что Эдвард, который в школе был чуть ли не главным заводилой и грозой, трясся при одной мысли о разговоре с отцом по поводу двойки и своего поведения.

Остаток урока прошёл мирно. Обиженный и напряженный Эдвард редко отрывал взгляд от тетради, его вечный сосед по парте – Мориц, разрывался между телефоном и конспектом, кто-то тихо разговаривал, обсуждая непонятную новую тему, моду и знакомых. Хенси всё время хотелось отвернуться к окну, но она силой подавляла это желание и возвращала своё внимание к формулам и чертежам в тетради. Нельзя сказать, что геометрия легко давалась девушке, но и обратного сказать тоже нельзя. Как любила говорить сама Хенси: «Человеку всегда воздаётся по трудам его и поступкам», так любила говорить её уже покойная бабушка и девушка с радостью переняла эту истину у неё.

К сожалению или к счастью, но семья Литтлов принадлежала к тому самому меньшинству, что не было богатым, знаменитым или просто значимым. Семья Хенси состояла из трёх человек: мать, отчим и сама девушка. Родной отец Хенси тоже был жив и они иногда общались, но в большей степени он был увлечён своей новой семьёй, куда ушёл, когда Хенси было всего шесть. Мать Хенси – Симона Литтл временно не работала, но по образованию была экономистом и до сокращения работала бухгалтером. Отчим Хенси, которого она также называла отцом – Макей Литтл, был историком и вёл успешную преподавательскую деятельность в одном из ВУЗов города.

В связи со средним материальным положением своей семьи, Хенси с малых лет решила для себя, что всего добьётся сама и будет помогать родителям в старости, чтобы они ею гордились и самой стыдно не было. Но, как уже говорилось, Хенси была уверена, что для успешной жизни счастливого случая мало, а нужны ещё упорство и желание трудиться.