Алексей Жарков - Избранные. Морская и романтическая фантастика

– Ну, твою же мать! Как начинался рейс по дурному, так и заканчивается – никакого покоя! Мастера что-ли разбудить – пусть принимает на себя?

Поразмышляв несколько секунд, крякнул и, взяв трубку спутникового телефона набрал номер ближайшей прибрежной норвежской береговой станции. Обменявшись дежурными приветствиями, стал выяснять не пропадали ли люди в море в ближайшее время. Взволнованный дежурный подтвердил, что пропали трое школьников – два парня и девчонка, предположительно – вышли на лодке, унесло штормом в море, нету третий день, вся береговая охрана носом роет.

– Бинго! Нашли мы ваших потеряшек! Дай бог, чтоб живы были!

Через полтора часа продрогших и ослабших норвежских школьников поднимали на борт контейнеровоза. А ещё через пол-суток передали на сторожевик норвежской береговой охраны, получив взамен два огромных торта от счастливых родителей и от мэрии родного города школьников. Старпому Старовойтову – персональная благодарность от руководства компании за спасение людей.

…

– И вот – представляешь, Лёха – такая канитель целый рейс!

Два старпома – сдающий и принимающий дела сидели, развалившись в креслах, напротив друг друга.

– Н-да… ну всё хорошо, что хорошо кончается – вот детишек спас напоследок – теперь герой, – подначил сменщик хабаровчанин Лёха, перегнувшись через стол и хлопнув его по плечу.

– Давай, дуй уже на причал – второй раз объявляют, – по трансляции, действительно его уже дважды вызывали на причал, где его ждало вызванное агентом такси.

…

Сев в такси, Роман наотрез отказался ехать в аэропорт и потребовал отвезти его в гостиницу рядом с туристическим центром города. На смеси английского и голландского он объяснил водителю, что собирается задержаться в городе на денёк-другой, осмотреть достопримечательности. Водитель понимающе ухмыльнулся – знаем мы, дескать, такие достопримечательности, но хозяин – барин, в гостиницу так в гостиницу.

…

– Привет, милая, мне бы надо чего-нибудь лёгкого. Чтобы… улететь, ну понимаешь, – в дополнении к словам, Роман изобразил руками нечто похожее на взмах крыльев. Изрядно поднабравшись в пабе, он, по пути в гостиницу, забрёл в небольшой кофе-шоп.

Молодая негритянка продавщица понимающе кивнула и наклонила голову, разглядывая его. Романа уже слегка «штормило», но это не мешало благодушно улыбаться «афроголландке». Волосы в дредах, пирсинг в носу и в губе, татуированные запястья… Девушка была очень красива и гармонична на какой-то свой чудной неформальный африканский манер.

– Откуда ты?

– Из России, малышка.

– Моряк?

– О, да!

«Малышка» на секунду задумалась.

– Мне кажется, что у меня есть кое-что для тебя, подожди немного.

С этими словами девушка грациозно скрылась за ширмой, разделяющей прилавок с подсобкой. Роман удивлённо поднял брови – надо же – эксклюзивное предложение – интересно.

Спустя минуту темнокожая нимфа вынесла из-за прилавка небольшую запылённую шкатулку. Поставив её на прилавок, девушка аккуратно сдула и смахнула с крышки пыль, под слоем которой обнаружился сложный рисунок с изображением нескольких женских фигур. Открыв крышку, она некоторое время покопалась внутри и достала большую голубоватого цвета таблетку, живо напомнившую Роману аскорбинки из советского детства. Разве что аскорбинки были белые и без искусно выдавленного рисунка женской фигуры, по пояс в волнах.

– Вам должно понравиться. Это… впрочем – сами увидите.

Нерешительно задержавшись, глянув на Романа, продавщица достала ещё одну – фигура на ней была другой.

– Это… на всякий случай. Если потребуется.

Роман расплатился (стоили таблетки отрезвляюще дорого). Покачавшись некоторое время посмотрел на таблетки в своей ладони и решил всё-таки сначала добраться до гостиницы.

…

Лёжа на широкой гостиничной кровати, он смотрел, как мелкой зыбью начал переливаться и дрожать потолок. Воздух вдруг наполнился морской свежестью и мелодичным плеском прибоя. Сквозь потолок и стены постепенно начали проступать контуры скального грунта, местами украшенными гирляндами причудливых растений. Тусклый свет от гостиничной люстры начал медленно добавлять в яркости, как-будто некто неведомый за кадром не спеша крутил рукоятку тиристора. Упругий матрас под ним стал менять очертания и степень жесткости, тело ниже пояса вдруг оказалось в воде. Картинка подёрнулась мутью, задрожала на миг и затвердела в своей невероятной реальности, как сфокусировавшееся изображение на камере телефона. Роман медленно огляделся вокруг.

Грот. Он находился в скальном гроте, совсем недалеко от входа, там, куда ещё доставали яркие солнечные лучи. Неширокий, не более трёх метров у входа, немного расширяющийся далее он выглядел… обжитым? Ни плавучего мусора, ни склизких водорослей, ни птичьего помёта. Дно – из гладких губчатых камней, не скользящих под ногами, стены – будто отшлифованы неведомым скульптором, не лишившись ломаного скального рельефа, утратили острые кромки, в естественных «полках» и нишах уютно расположились причудливые и красивые растения.

Роман опустил взгляд на свои ноги – он полулежал в теплой, приятно пузырящейся воде, как в джакузи – оперевшись локтями на скальную полку. Цветастой нелепой деталью маячили в воде его васильковые «семейники». В руке он обнаружил стакан с водой из которого запивал таблетку. «Надо же! В виртуальный глюк со своей посудой», – отметил он и машинально отхлебнул из стакана.

В смутно угадывающейся темноте грота послышалось лёгкое движение, слабый плеск, привлекший внимание Романа. Из полумрака лёгкой, беззвучной лодочкой к нему скользила девушка. Миг и её голова скрылась под водой, и стремительный силуэт моментом преодолел разделяющее их расстояние и вот – вынырнула в какой-то паре метров от него, плавно, не поднимая брызг.

Роман с незнакомкой молча разглядывали друг друга. Девушка не была русалкой или кем-то вроде неё из разряда многочисленных фольклорных морских персонажей. Никакого хвоста, плавников, перьев и прочих рыбьих принадлежностей. Это было вполне ясно видно, учитывая, что незнакомка не утруждала себя никакой, даже самой минимальной одеждой. В то же время в ней чувствовалась некая труднопередаваемая чужеродность. Совершенно чётко осознавалось, что водная стихия для хозяйки грота – родная и она чувствует себя в ней не гостьей, а коренной обитательницей. Удерживалась и перемещалась она в воде совершенно свободно, без каких-либо лишних движение с грацией скорее дельфина, чем искусной пловчихи или ныряльщицы. Идеально чистая и гладкая кожа её тела периодически вдруг начинала переливаться, то синим, то зелёным, а иногда по неё пробегали разноцветные искры. Точёная фигура, миловидное личико, струящиеся по плечам снежно-белые волосы и широкие ослепительно синие манящие глаза.