Александр Образцов - Ленин и Клеопатра

Таня . Ой, Франсуа, как вы распушились.

Франсуа . Ну… вы сами виноваты. Зачем было раздувать случайную… мм… обмолвку? То есть… ну, вы понимаете.

Таня . Я ведь сказала: проехали. Вы захотели проверить мою реакцию, но обожглись. И начали на лжи громоздить новую ложь. Здесь вы проиграли. Ничего страшного.

Франсуа ( пауза). Так тяжело с вами… Честное слово.

Таня . Я, откровенно говоря, не понимаю, зачем вы приехали сюда из Франции. Сидите тут со мной. Психуете.

Франсуа . Сейчас я и сам этого не понимаю. Нас как будто лихорадка охватила. Миссионерство… акция спасения… Так примерно.

Таня . Ага. Вот оно что. А я и так, и этак. Все пытаюсь на равных, так сказать… Все пытаюсь соответствовать. А вы, оказывается, меня, дуру такую, учить приехали насчет нравственности. И денег, небось, привезли в твердой валюте. У соседей собирали, по подписке… Да как же вы не поймете, дети вы европейские, американские и японские, что нам не нужно ничего от вас! Ничего не надо! И отойдите вы в сторонку! Не путайтесь! Вас же задавит! Слышите? Разбегайтесь все! Нам не до вас! Мы, как крейсер «Варяг», коллективно идем под воду! Но не сдаемся!.. И это самое интересное, что происходило и происходит в этом веке. И никакой вы не миссионер. Вы прибежали посмотреть на катастрофу и сели в первый ряд. Как ваши отцы и деды. Тоже наблюдали с жадным любопытством, как мы друг друга закапывали. Россия – это театр для Запада. Вы нам должны оплачивать эти постановки. А вы нас пытаетесь добить.

Франсуа . Это у вас основная мысль или побочная?

Таня А я сама не знаю. Честное слово.

Франсуа . Ну так отдохните.

Таня . Мерси.

Франсуа . Вы есть хотите?

Таня . Есть?.. А что именно?

Франсуа . Я кое-что привез.

Таня . Давайте. Конечно. Что за вопрос.

Франсуа . И немножко вина?

Таня . Ну, Франсуа! Вне всякого сомнения!

Франсуа уходит. Когда он возвращается с подносом, Таня уже спит, свернувшись калачиком, прямо в кресле. Франсуа ходит, ходит… Затем начинает свои записи: скажет несколько фраз, запишет их в книжечку, снова ходит .

Франсуа . «Она спала в кресле, измученный ребенок… Но я не мог подступиться к ней… Она грациозно и безжалостно била меня лапой… И я был разодран… до кости… Но тут же она брызгала живой водой, глаза ее одевались слезами… Чуть заметная краснота носа, щек, костяшек пальцев были так трогательны! Я понимал, что такое сестра… Но кончались мои страдания – и снова она… распускала мою кожу… Но она не испытывала при этом наслаждения, клянусь! Она не могла иначе… Чертовы славяне».

Таня . Абзац.

Франсуа(захлопывая книжечку ). Я предполагал на этот раз.

Таня . Значит, скоро вам можно будет выдавать русский паспорт.

Франсуа . Ну уж дудки!.. Так, кажется, звучит замечательная фраза о том, что здесь не обломится, дорогая?

Таня . Вы прогрессируете с такой скоростью, что вас скоро отсюда поленом не выгонишь.

Франсуа . Да?

Таня . Да.

Франсуа . Так вот – я уже уезжаю! Сейчас! Бай!

Идет к выходу.

Таня . А накормить даму?

Франсуа . Вас?

Таня . Конечно. Я так хочу есть. Я нормального мяса года три не ела. Это что, буженина?

Франсуа . Это жареный бегемот.

Таня . Ладно аппетит-то портить! ( Отталкивает поднос, тот летит на пол .) Кто вас воспитывал… Варвары.

Франсуа(орет ). Ты будешь моей женой!!! Или я тебя задушу!!

Таня . Неубедительно. Больше огня.

Франсуа . Позволь мне… поцеловать… твое колено…

Таня . Ни за что. До свадьбы – пальцем не дотронешься.

Франсуа(тяжело дыша ). Это моя шутка… такая.

Таня(также тяжело дыша ). На этот раз ты меня достал… негодяй…

Франсуа . Но эта попытка… забирает много… сил…

Таня . Ладно… Идите, Франсуа. Идите.

Закрывает глаза рукой .

Франсуа . Нет, я не шучу.

Таня . А я уже не могу вернуться. У меня нервная система… не вынесет… Иди, я сказала! Адье!

Франсуа, постояв, уходит. Таня плачет. Затем вытирает слезы платочком. Вздыхает.

Таня . Я ему сразу же написала. Сказала, что он может делать с мной все, что захочет. Он не ответил. Тогда я написала, что могу быть ему женщиной на всякий случай. Он снова не ответил. Тогда я написала, что мне не на что жить и я иду к «Националю». Он прислал пятьсот долларов с оказией. Я их спустила в унитаз. И через два дня вышла замуж за слависта, который привез доллары. Пусть теперь этот Франсуа попробует куда-нибудь от меня скрыться!.. Правда, мне этот славист нравится больше… Но я так люблю Франсуа!.. Кажется, я очень быстро становлюсь француженкой. Даже волосы потемнели. И глаза. Позеленели. Такие вот пироги, дорогие сограждане. Черт бы вас всех побрал.

На гвозде боком висит репродуктор. Тяжелый стул в глубине. Полусвет.

Фигура в шинели (майор), стоящая неподвижно, спиной к залу.

Репродуктор четко щелкает – включается. Долгое шипение. Треск.

Репродуктор. Указ!

Шипение. Треск. Свист. Вся возможная гамма звуков, обозначающих нарушенную связь с миром. Музыкальный винегрет. Окрошка из стихов. Новости. Плач: кто-то плачет, скулит безнадежно, долго. Он, плачущий, знает, что его никто и никогда не услышит, поэтому слушать это страшно.

Майор не выдерживает этой муки, подходит к репродуктору и выдирает из него шнур.

Входит баянист, садится на стул, играет. Затем поет. Входят женщина с грудью, длинный и маленькая кудрявая женщина, становятся полукругом перед баянистом, слушают. Затем садятся на землю. Облокачиваются. Ложатся.

Баянист тихо, на цыпочках, уходит. Майор подходит к спящим, трогает каждого за плечо, и каждого уводит со сцены. Возвращается.

Майор . Русская армия погибла.

Уходит. Снова появляется баянист. Он играет поппури на темы солдатских и армейских песен – от «Солдатушек» до «Вещего Олега» и «Соловьев» Соловьева-Седова. Во время игры по одному появляются первоначальные персонажи и становятся полукругом. Затем садятся на землю. Облокачиваются. Ложатся.

Баянист тихо, на цыпочках, уходит. Майор за ноги утаскивает со сцены длинного. Потом возвращается и долго смотрит на женщин. Возникает где-то за сценой, далеко, на улице мотив. Кто-то высвистывает марш, как оказывается при вслушивании – немецкий. Потом что-то испанское звучит, итальянское.