Кира Кольцова - Птица дивная

– А вот и наши подружки! Девочки, как же мы без вас – ни как! Абинякин был бодр и общителен, что не было характерно для него.

Начальник управления поднял руку, требуя внимания: – Друзья мои и сослуживцы! – торжественно начал он. – У нашего юбиляра сегодня целых три причины для радости! О первой не сложно догадаться, а вот вторая и третья – я уверен – будет сюрпризом для него и для всех, кто пришел поздравить его. Сегодня приказом начальника полигона, наш уважаемый Александр Васильевич, назначен на должность командира вверенной мне воинской части. С присвоением звания «полковник»! Искренне поздравляю тебя, юбиляр! Держись! А со всем остальным мы справимся – вон нас сколько! А если растеряешься в чем – поможем!

В зале раздалось массовое «ура» и аплодисменты. Абинякин, сначала действительно растерялся, трогательно – не много по-детски, а затем, с напускной важностью павлина, начал обход всех присутствующих, собирая в свои закрома поздравления и подарки.

Приятный момент! Успех отдельно взятого человека – радовал не только его, но и всех присутствующих в зале. Юбиляр – мирный и доброжелательный, умеющий и с начальством опытом поделиться и с подчиненными – без пафоса и надменности. Он – толковый управленец, умеющий снимать риски и в ведении воинского хозяйства, и в общении с разношерстной публикой, живущей и работающей в огромном хозяйстве управления. За это и ценили его, и доверяли. А вот как он попал на должность политрука – ни кто толком не знал – видимо, так было кому-то нужно.

– Анжелика! Теперь вы будете работать под моим прямым руководством, вы в курсе? – произнес юбиляр, загадочно, улыбаясь.

– Ну как же, я уже догадалась об этом! – засмеялась я, разгоряченная застольем.

– Завтра жду вас у себя, с утра. Расскажете мне – что, да – как, и отчеты за последний год захватите с собой.

– Как угодно – договорились, – ответила я, разыскивая глазами Людмилу. – Извините, но мне пора ехать домой. Хорошего отдыха, вы это заслужили!

Утром следующего дня на меня накатила тревога. Я не могла понять от чего дрожь в ногах и из рук все валится. Сергей приготовил кофе. Надюшка – одетая к садику – маялась, в ожидании, а я будто не замечала их.

– Да что же это такое! Не пойму я – ты сама – не своя! Бледная такая, что-то случилось? – заметил мое состояние муж.

– Не знаю, очень странно, но я впервые не хочу идти на работу… больше ни чего. Останавливает что-то.

– Да брось, все нормально. Половина вашего народа точно сегодня будет отсыпаться после вчерашнего чаепития со спиртом. Так что – пей кофе и настройся на вальяжный день.

– Ладно, заканчиваем собираться и по коням. На автобус главное успеть, благо – садик за углом.

– Ну да. Сергей был спокоен и разглядывал меня с интересом «самца».

– Перестань! Слышишь? – смутилась я

– Угораздило же меня жениться на такой красивой девушке…

Я, молча, опустила глаза, взяла за руку ребенка и вместе мы направились в прихожую.

В управлении действительно почти ни кого не было – муж оказался прав. Открывая свой кабинет, я – вспомнила, что новый командир части, вчерашний юбиляр, хотел меня видеть и прямо с утра.

– О, Господи! Надо идти… Я взяла со стола все нужное и отправилась к нему.

– Александр Васильевич, позвольте войти? – произнесла я и вошла, не дожидаясь приглашения.

– Заходи, милая! Он был старше меня лет на двадцать, с залысинами и полнотой, которая лишь добавляла ему солидности, но не портила. Он стоял у окна и просматривал свои записи в блокноте, но после моего появления сразу утратил интерес к чтению и перевел свой взгляд на меня.

– Ну как вы себя ощущаете в новой должности и при трех звездах?

– Дай-ка, я на тебя посмотрю, – будто не слыша меня, сказал он. – Да… Хороша, бестия! Возмутительница спокойствия!

– Не понимаю вас? – бледнея, ответила я.

– Ты же знаешь, что у нас город маленький и все друг о друге все знают и хуже, чем в деревне – сплетничают, как нормальные люди!

– Вы меня пригласили для того, что бы рассказать об этом? Если – да, то не трудитесь! К великой своей радости, я успела это заметить – и даже не вчера!

– Появление такой барышни в любом месте географического пространства – вызовет интерес, и, прошу заметить, интерес этот будет с разными намерениями, поступками и последствиями от этих поступков.

– Прошу прощения, но я не хочу продолжать этот разговор, и пришла к вам сейчас не для этого. Вы пригласили меня вчера! Зачем?

– Не горячись, я не злобно, а по-свойски… Русанова, ты погубила! В овощ его превратила, а ведь он крепкий мужик и ни когда не был волокитой! Значит, все для него было более чем серьезно!

Я, молча, взяла со стола принесенную мною папку и хотела уже уйти, но Абинякин – остановил меня – перегородив дорогу собой.

– Я хочу общаться с тобой. Не могу отказать себе в этом желании – прости, что так откровенно!

Я, оттолкнув его к стене, вышла из кабинета и побежала по коридору, потом по широкой лестнице на первый этаж. Я задыхалась от тошнотворного воздуха, в котором вопреки постоянной духоте и затхлости, струился и находил для себя место – запах свежести – запах моих духов – некий шлейф моего присутствия! Мне показалось вдруг, что из каждого кабинета тянутся руки – липкие, влажные – в надежде вцепиться в меня и прилипнуть к моему телу, к моим волосам… Взгляды, улыбки – от всего этого тошнило и начало вызывать только одно – желание срочно принять душ! Смыть все это и забыть!

– — – — —

…Не задаваясь вопросами, как я и где, и что со мной происходит, Сергей между тем – пил меньше и реже – пытался бороться с собой, с приятелями, которые заманивали его постоянно на карточные турниры с плавным переходом в потребление спирта. Часто вспоминал Вадима Никитина. С его слов – они общались, поддерживали отношения, в основном по работе. Сергей чувствовал неловкость передо мной. Наше чудесное переселение в новую квартиру не давало ему покоя. А о моем поступке в штабе полигона, с вызывающим зависть, предложением – он узнал от Вадима, который, оказалось, был в тесной связке с генералом. Шила в мешке не утаишь, со временем он узнал о происшедшем в ту пору со мной во всех деталях и, не смотря на то, что я всячески старалась избегать в разговорах с ним эту тему – ревновал, очень странной ревностью. Замыкался всякий раз, как «посыльный» с пожеланиями и приветом от генерала – появлялся в дверях нашей квартиры.

– — – — —

Заканчивался май. Все больше становилось «сухих» дней и все жарче они были. Надо было срочно, до жары, отправить дочь к родителям в Подмосковье. Я купила билет на самолет, воспользовавшись, в очередной раз, бронью, которую для меня так любезно, организовал Вадим. Очередь на один единственный рейс, летающий в Москву по пятницам и один раз в день, была огромной. Все, кто мог, стремился вывезти детей – подальше, от надвигающееся жары, песчаных бурь и огромного количества ядовитых насекомых, которые были повсюду, с мая по октябрь: фаланги, скорпионы, выползающие даже в мойки по утрам.