Александр Образцов - Библиотека драматурга. Часть 1

Гонерилья. Вы хотите нас перевоспитать, что ли? А вы знаете, что я делаю минет с одиннадцати лет и по собственной воле? А однажды меня отодрали четыре конюха. Мне было четырнадцать. Гули-гули! А хули-хули не хотите ли?

Лир. Ты больна, Гонерилья!

Гонерилья. Но не гонореей, папа. Я больна ненавистью к миру. Я ненавижу это тупое подлое стадо. Этих трусливых и жадных предателей. Этих самодовольных кретинов, рассуждающих о боге и морали. А сегодня меня предал мой единственный друг. Будьте вы все прокляты!

Уходит.

Регана. Немая сцена. ( Вздыхает ). Надо же. Даже я не догадывалась. Хотя сама хороша… Ну, что, отец? Поехали? Эх, год дэм саназибич. Что значит: конец фильма.

Лир. Мне оставалось еще шестнадцать лет жизни. Все их я провел у Реганы. Она была веселая и крепкая девушка. Одно плохо: все ее дети умирали до года. Муж ее был вял и рассеян. Когда он получил от Гонерильи бочку соли с головой Эдмунда, он немного тронулся умом. У нас любят называть кого попало чокнутыми. Так вот муж Реганы был настоящий чокнутый. Тихий и добрый человек.

Он и записал эту историю.

А у Гонерильи родился сын, походий на Эдмунда. И именно он был первым из Тюдоров.

Я забыл сказать о Шуте. Он попал под грозу и был убит молнией, поскольку был славянин и верил в Сварога.

По мотивам повестей Н.В.Гоголя

Премьера в ТЮЗе (Петербург)

Афанасий Иванович

Пульхерия Ивановна

Николка

Две фигуры, еще достаточно крепкие, посреди Малороссии. Цветет вишня, синенькие наливаются, куры квохчут, гуси гогочут, девки орут.

Пульхерия Ивановна щупает стул.

Пульхерия Ивановна . Это вы продавили стул, Афанасий Иванович?

Афанасий Иванович . Ничего, не сердитесь, Пульхерия Ивановна: это я.

Садится.

Афанасий Иванович . А что, Пульхерия Ивановна, может быть, пора закусить чего-нибудь.

Пульхерия Ивановна . Чего же теперь, Афанасий Иванович, закусить? разве коржиков с салом, или пирожков с маком, или, может быть, рыжиков соленых?

Афанасий Иванович . Пожалуй, хоть и рыжиков, или пирожков.

Пульхерия Ивановна приносит ему старинную серебряную чарку водки. Афанасий Иванович выпивает, ухает. Затем закусывает.

Афанасий Иванович . Теперь как будто сделалось легче.

Пульхерия Ивановна занимается домашним хозяйством: запирает и открывает кладовые, переставляет соленья и варенья, помешивает в медном тазу желе.

Афанасий Иванович, сидя на стуле, кротко наблюдает за супругой.

Афанасий Иванович . А что, Пульхерия Ивановна, если бы вдруг загорелся дом наш, куда бы мы делись?

Пульхерия Ивановна(крестится). Вот это Боже сохрани!

Афанасий Иванович . Ну, да положим, что дом наш сгорел, куда бы мы перешли тогда?

Пульхерия Ивановна . Бог знает, что вы говорите, Афанасий Иванович! Как можно, чтобы дом мог сгореть: Бог этого не попустит.

Афанасий Иванович . Ну, а если бы сгорел?

Пульхерия Ивановна . Ну, тогда бы мы перешли в кухню. Вы бы заняли на время ту комнатку, которую занимает ключница.

Афанасий Иванович . А если бы и кухня сгорела?

Пульхерия Ивановна . Вот пусть Бог сохранит от такого попущения, чтобы вдруг и дом, и кухня сгорели! Ну, тогда бы в кладовую, покамест выстроился бы новый дом.

Афанасий Иванович . А если бы и кладовая сгорела?

Пульхерия Ивановна . Бог знает, что вы говорите! Я и слушать вас не хочу! грех это говорить, и Бог наказывает за такие речи.

Афанасий Иванович, довольный тем, что подшутил над Пульхерией Ивановной, улыбается .

Пульхерия Ивановна . Спрашиваю я у Нечипора: Нечипор, отчего это у тебя дубки сделались так редкими? Я ж еще с детства помню те столетние дубки. Гляди, говорю я ему, чтобы у тебя волосы не были редки.

Афанасий Иванович . А что Нечипор?

Пульхерия Ивановна . Пропали! Так-таки совсем пропали: и громом побило, и черви проточили – пропали, говорит, пани, пропали.

Афанасий Иванович . Из лесу можно наделать множество саней и продавать их на ярмарке. А еще можно толстые дубы продавать на сруб для мельниц соседним козакам.

Пульхерия Ивановна . Как же они могли пропасть, если они двести лет не пропадали?

Афанасий Иванович . А все же много несчастий случается. Что бы такого поесть мне, Пульхерия Ивановна?

Пульхерия Ивановна . Чего же бы такого? Разве я пойду скажу, чтобы вам принесли вареников с ягодами, которых приказала я нарочно для вас оставить?

Афанасий Иванович . И то добре.

Пульхерия Ивановна . Или, может быть, вы съели бы киселику?

Афанасий Иванович . И то хорошо.

Звук подъезжающей брички. «Тпррр!» – кричит кучер. По крыльцу и в коридоре звучат молодые бегущие шаги.

Афанасий Иванович . Кто это приехал к нам такою позднею порой?

Вбегает Николка.

Николка . Здравствуйте, бабушка! (Целуются.) Здравствуйте, диду! (Целуются.)

Пульхерия Ивановна . Как можно такою позднею порою отправляться в такую дальнюю дорогу?

Николка(легкомысленно). Это вы называете три версты дальней дорогою?

Афанасий Иванович . Конечно! Неравно всякого случая: нападут разбойники или другой недобрый человек.

Николка . Я только повидаться приехал, и тут же назад. Вот и кучер сидит в бричке, ждет меня.

Пульхерия Ивановна . Пусть Бог милует от разбойников! И к чему рассказывать этакое на ночь. Разбойники не разбойники, а время темное, не годится совсем ехать. Да и кучер твой, я знаю твоего кучера, он такой тендитный да маленький, его всякая кобыла побьет. Да притом теперь он уже не сидит в бричке, а уже, верно, наклюкался и спит где-нибудь.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.