Адалина Листопад - Созвездие тишины

Только солнце растопило зиму,
Обнажив и душу, и поля,
И босой к желанному овину
Вечерами прихожу не я.

Кошмарное царство зловещих теней
С рождением солнца становится лесом ,
Тревожные думы о жизни моей,
Лишь взял я перо — превращаюся в пьесу .

Уже не пугают людские изъяны ,
Не так кровоточат сердечные раны
Душевную боль я доверил бумаге ,
Небесные судьи! Пред вами я нагий!

Тоска изъела, словно червь,
Хоть для волнений повода не вижу ,
Гудит от напряженья нерв
И мукам я исхода не предвижу!

Необъяснимо это состоянье —
Предчувствие трагических минут ,
Своей тоской я сокращаю расстоянье
Хоть далеко я, ты со мною , рядом, тут!

Твой нежный голос , словно в дымке тает ,
Тепло твоих красивых рук я чувствую
И как мне не хватает
Твоих очей, чтобы замкнулся круг.

Входной звонок моей квартиры —
Удобству городскому дань,
Звучит благоуханьем лиры,
Трепещет, как в полете лань.
Так нежен электронный голос
Его волнующих альтов,
И льется золотистый волос,
Когда бегу на этот зов.
Пой, мой звоночек серебристый,
Пой утром, вечером и днем,
Чтоб навсегда твой голос чистый
Оставил в доме нас вдвоем.

Сколько я надежд оборвала,
Скольким я сказала: «Не люблю...»
Где же тот, о ком сама
В тишине мечтаю и молю?

Как дамоклов меч несовпаденья...
Но однажды ты пришел шутя,
Сказочным героем сновиденья,
Ускользая, муча и дразня.

Как дамоклов меч несовпаденья...
Вспомни, как лукавила сама,
Тайною улыбкой провиденья
Тех, других, и муча, и маня.

Сердце доброе душу согреет
И взмахнет обожженным крылом,
А над нами закат уж алеет,
Согревая последним теплом.

И вспорхнет откровенье, как свежесть,
Расплескав легкий вздор на уста,
И седая, но юная нежность,
Как дыхание ветра проста.

Не понимаю я сама,
Что так влечет неотвратимо:
Иль сила светлого ума,
Иль то, что в памяти так зримо?
О, слушать вас, душой внимая,
Оттенки мыслей понимать
И, от смущения страдая,
С девичьей робостью взирать...
И мне уж больше невозможно
Без этих слов и без очей —
Все так и пусто, и ничтожно,
Как свет растаявших свечей.
Искра надежды согревает,
Что вам не в тягость нужным быть,
Коль это вовсе не мешает
С самим собою в мире жить.

Самообман медово-сладок,
А простодушие его
Вновь не положит горьких складок
На так безвинное чело.
Когда невмочь тебя не видеть,
Звоню в рабочий кабинет,—
Тебе такое не предвидеть —
Когда тебя там вовсе нет.
И длинные гудки тревожат
Твою обитель без тебя,

А в это время ты, быть может,
Вдруг вздрогнешь, вспомнив не меня.
И, словно тень, мелькнет улыбка,
И в сердце радость упадет —
Не сомневайся, не ошибка,
То мой звонок тебя найдет.

Благословляю я несказанное слово
Им сердцу от надежды тихой цвесть,
В которой все и сладостно, и ново,
Молчи, молчи! В нем тайна все же есть.
И мне молчать бы научиться,
Чтоб все, что грезит и поет,
Смиренной и покорной птицей
Сидело на шестке и не рвалось в полет.
Молчи, молчи! Пусть грезится ночами,
Что звезды нам симфонию зажгли,
И Млечный Путь усталыми глазами
Нам дарит путеводные огни.
И я читаю письмена ночные,
Что росчерком искрящихся светил
Мне обещают тропы непростые
И радость ту, что ты не подарил.

Тишина торжественная в доме,
Лишь будильник отмеряет час,
Скоро я в дверном проеме
Встречу удивленье милых глаз.
Первый раз порог ты переступишь,
Чуть смущенный, ласковый, простой,
И ладонью жар щеки остудишь,
И поправишь локон золотой.
Дорогой мой, проходи и «Здравствуй!»
В красный угол под икону сядь,
Огляди мое земное царство,
Разгляжу твою седую прядь.
Я так долго, долго тосковала
О твоей протянутой руке...
Отчего же робостью сковало,
Видишь, я сижу на сквозняке?
Тишина торжественная в доме,
Нежность расплескалась через край,
А в оконном голубом проеме
Звездно плещет, обезумев, май.

Розовые, розовые астры
В белой вазе на моем окне,
Алостью растрепанной прекрасны —
Вы печалью тихою во мне.
Лепестки кудрявы и прозрачны,
Словно сестры трепетные роз,
Желтоглазы, удивленно зрячи,
А в душе все иней да мороз.
Подарите лишь глоток отрады,
Розовую тайны благодать,
Большего не смею, и не надо —
Все равно смирилась умирать.
Обернусь рябиной на погосте,
Что мне жизнь!? иль радость без конца.
Отмечталось, что придешь ты в гости
С астрами смущенно у лица.
Отцветают дни заговоренно,
Словно жизни вечная тоска...
Облетели астры удивленно
Розовою тенью лепестка.

Ветерок щеки коснулся — это я,
День восходом улыбнулся — это я,
Солнца луч согреет руки — это я,
Растворюсь в душевной муке без тебя.
Синева печальных глаз — это ты,
День без радости угас — это ты,
И холодный лунный свет — это ты...
Хорошо, что в сердце нет суеты,
Но родство душ у нас притягательно,
Я приснюсь тебе, обязательно.

В ночи блуждает привиденье
Дорогой звездной в вышине,
И сердца сладкое томленье
Тебя коснется в тишине.
И звезды азбукою Морзе
О тайне вечной говорят
И неожиданной угрозе,
Что затаил в себе твой взгляд.
Но как прозрачна ночь сегодня!
Хоть ты под крышею другой,
Луна — всевидящая сводня —
Нам нынче кажется слугой.
И в этот час проникновенья
Свиданье наше чрез луну,
Когда в минуту озаренья
Ты подошел сейчас к окну.
И мы в полуночной разлуке
С тобою тихо смотрим в ночь,
И нету сладостнее муки
Сомненья все отринуть прочь.

Как страшно слово «никогда»...
Оно уже меня коснулось,
Исчезло что-то навсегда
Из юности, и не вернулось.
И молодость уж никогда
Не брызнет смехом беззаботно,
Проходят мимо поезда,
И ускользает мысль дремотно.
И никогда не вспыхнет ярко
Забытой ревности порок,
И никогда не станет жарко,
Переступая твой порог.

Еще глаза синеют ярко,
Еще улыбка на устах,
Еще бывает очень жарко
Моим рукам в твоих руках.
Еще высоко поднебесье,
Еще блистательна весна,
Еще слагает сердце песни,
Которым память не тесна.
Но вот осенний лист ложится
Заплаткой яркой на судьбе...
Дай, Боже, мне не покориться,
Когда не верую тебе.