Рустем Булатов - Гори, чтобы светить! Стихи и тексты песен группы Lumen

И значит в душной бетонной коробке мне можно быть просто счастливым,
И даже, наверное, нужно, иначе здесь невыносимо!

Мы живём в душных бетонных коробках,
И иногда в голове сгорают все пробки:
Бытовые проблемы, проблемы с деньгами
И рабочие дни, как танцы с волками!
И кажется, что кто-то другой виноват,
Но если ты такой умный – отчего не богат?
Ты хочешь всё больше, а жизнь летит мимо —
Ты просто забыл, как быть счастливым…

Я хамелеон, нас таких миллион,
Мы делаем вид, что нас волнует
Чистота наших рек, и зелень лесов.
Меня волнует бетон и крепкий засов…
Что с нами будет? Что с нами будет…
Одумайтесь, звери, ведь вы всё же люди.
Нашим детям вряд ли можно помочь —
Баллон кислорода и валить прочь…

Я глотаю чистый воздух жадно и редко…
Я навсегда в плену розетки…
Розетки…

Друзья меня тащат к воде на пикник,
Никто не поймёт, почему я вдруг сник.
Мне даже не нужно большого предлога
Плюнуть на всё и вернуться в берлогу.
Туда, где мерцает синий экран,
Протекает фенолом старенький кран.
Я включаю свой комп – и не вижу проблем,
Меня окружает электронный Эдем…

Я глотаю чистый воздух жадно и редко…
Я навсегда в плену розетки…
Розетки…

Треугольники неба в путах проводов,
Зеркальные махины сверкающих домов.
Интересные линии, они пусты —
Так много геометрии, так мало красоты.
Оцифрованные фильмы, оцифрованные песни…
Мир съедает постепенно оцифровочная плесень.
Оцифруй все свои сны, и пусть тебе приснится,
Как летит двоичный код – нули и единицы.
Нули и единицы.
Нули и единицы.

Я пытаюсь покинуть злое колесо
Унылых серых дней, они крадут лицо,
Оставляя от меня внутри чужих страниц
Зашифрованные строки нулей и единиц.
Оцифрованные книги, оцифрованное фото —
Мир тонет постепенно в оцифрованную рвоту.
Оцифруй все свои сны, и пусть тебе приснится,
Как летит двоичный код – нули и единицы.
Нули и единицы.
Нули и единицы.

Я рвусь от новостей, так быстро мир стал другой,
Я не успеваю остаться собой.
Остаться собой.

Паук плетёт узор твоих сомнений.
Паук, живущий в сердце, – твой паук.
И стаи бабочек – счастливых впечатлений —
От мук погибнут в кружевах разлук.

Змея в утробе вьётся мокрым камнем.
Холодным камнем – якорем твоим,
Вопросом безответным, острым, давним,
Как грязный лёд всех пережитых зим.

И жаба распирает вечно горло —
Душитель добрых снов и добрых слов.
Дырявят уши слышащих, как свёрла,
Зверинца вопли из твоих силков.

Вороний пир, уставший мир,
Мостов крюки на труп реки.
Не доверяй законам стай
И никогда не лезь в стада.
Забытый долг, несётся волк,
Не чуя ног – он одинок.
Клочья знамен и честь племен:
Кто знает толк – тот этот волк.

А из меня рвётся молчание,
Достался в наследство кому-то мой крик.
Есть объяснение, но нет оправдания —
Убейся об стену пустоты, я привык.

Так много зол, кулак об стол!
И лечь в кровать – не выбирать.
Не сможешь век свести на бег,
Пока дрожи за миражи.
Но он придет, как первый лёд
В ночной тиши – тогда реши,
Как быть собой. Сон и покой —
Снимет рукой далекий вой.

А из меня рвётся молчание,
Достался в наследство кому-то мой крик.
Есть объяснение, но нет оправдания —
Убейся об стену пустоты, я привык.

Льются молитвы с обеих сторон —
Два претендента желают на трон.
Небо не слышит, сомнения нет,
Святые хранят нейтралитет.

Вассалы клянутся, что будут верны,
И вот уже нет единой страны.
Все видят в закате предвестие бед,
Но святые хранят нейтралитет.

Одними словами, на одном языке,
Матери молят и в каждой руке
Символы веры, или портрет
Того, что хранит свой нейтралитет.

Кровью зальются пашни и реки,
Чьи-то сомкнутся веки навеки,
Победитель заявит, что было дано
Это с неба. Но небо… Ему всё одно.

Есть тот, кто знает, что случилось —
Всю жизнь твою и все грехи,
Когда ты совести и сердцу
Внушал: «Слепы вы и глухи».

Когда ты, гордость отвергая,
Её запинывал в кусты,
Был тот, кто видел всё и помнит.
Кто тот свидетель? Это ты.

И перед сном, бывает часто,
Ты сам судья и сам же тать,
Из тёмных дел шлифуешь бусы,
Хоть и не хочешь вспоминать.

Ведь эта нить обсидиана
Не та, что носят напоказ,
Средь ожерелья дел хороших,
Средь жемчугов красивых фраз.

В далёком замке, в крепком сейфе —
Бутылка рома и табак,
Шкатулка с чёрными камнями,
Что не забудутся никак.

Истлеешь мёртвый, и, однажды,
Под археолога стопой,
Ответит гулко клад позора
От всех припрятанный тобой.

Тебя простят твои потомки,
Бросая: «Тоже человек…»
На кенотаф добавят бусы,
Которых ты боялся век.

Я в пятый раз прихожу получать документ —
У меня всё время чего-нибудь нет.
Ксерокопии, справки – накаляются нервы —
Я пришёл пораньше, но снова не первый.

Длинная очередь усталых людей…
Все постепенно становятся злей:
Каждый думал потратить пару минут,
Но, глядя в часы, все матерятся и ждут.

Я устал от бумаг, я устал от границ,
Я хочу быть похожим на зверей или птиц,
Быть безымянным, как роса и туман,
Я хочу быть своим в каждой из стран…

Пока я мечтал, пришла пора заходить —
Наконец-то всё кончено и можно забыть.
Я спрячу в карман и застегну на замок
Свой поводок. Свой поводок!

Паспорт, полис и ж/д билет!
Без них меня как будто бы и нет.
Сжимаю документы, затёртые до дыр.
Мы сами подарили им этот мир.

Когда вокруг горит земля,
На площадях ревёт толпа.
В самый разгар охоты на ведьм
Кому-то придётся дойти до столба.

В толпе нет лиц и нет имён,
Для тех, кто в ней, есть лишь игра —
Одновременно, по взмаху руки,
Кричать «Убей его!» и «Ура!»