Грааль-Арельский - Летейский брег

Тайно взяв таинственные книги,
И забыв монашеский устав,
Он садится в тень цветущей фиги,
На цветной ковер душистых трав.

Он не слышит погруженный в чтенье
В монастырь зовут колокола:
Странные неясные виденья,
Синяя несбыточная мгла.

Все туманней горизонт широкий…
Он читает: Deus mundus est.
Загорелся бледно на востоке
Изумрудно синий Южный Крест.

До утра склонясь над чертежами
Он следит течение планет,
И один встречает в темном храме
Золотисто-розовый рассвет.

Чужды и постылы литургии,
Слишком строг карающий Христос;
Грезятся видения другие –
Бледное мерцанье небулов.

Прочитал Он в звездном гороскопе,
И в блестящем сплаве серебра –
Ждут его скитанья по Европе,
Черный дым зловещего костра.

Целый день он ходит молчаливый,
Зов мечты не в силах превозмочь.
За окошком келии оливы
В синий сумрак одевает ночь.

Он решил… Забыть устав и схима…
Он бежит из стен монастыря,
Чтоб его в кварталах мрачных Рима
Новой жизни встретила заря.

Льется из кварталов и предместий
Шумная народная река,
Сообщают радостные вести –
В полдень будут жечь еретика.

Алый бархат кардинальских мантий
Как огонь от солнечных лучей,
На тиаре папской в бриллианте
Отразился длинный ряд свечей.

У помоста длинный ряд процессий
С пеньем встал за вспыхнувшим костром…
Уличен он папой в черной мессе,
Назван в булле грозным колдуном.

Миг один… Костер горит багряный…
Видят все улыбка на устах,
Звездные плывущие туманы
В радостных мерцающих очах.

Долго и томительно молчали…
Не забудут чуда никогда, –
В солнечной сверкающей эмали
Вспыхнула лазурная звезда.

Меня томят плывущия созвездья,
  Меня томят…
И о конце какого-то возмездья
  Мне говорят.

Ведь знаю я, что счастья нет на небе.
  И на земле,
И жалок мой всегда бессильный жребий
  В холодной мгле.

Но я смотрю в просвет меж облаками
  На синеву,
Какой-то сон хочу облечь словами.
  И вновь живу.

Утонет город в сумраке усталом,
И прозвучат вдали колокола,
Пройдете вы по чутко спящим залам
И отразят ваш профиль зеркала.

На старой башне, сумрачный астролог
Вас будет ждать у бронзовых перил.
Расскажет он, как звездоокий полог
Плывет в огне тоскующих светил…

Расскажет он, что близок час возмездий,
Что ждет война ваш страждущий народ,
И в глубину мерцающих созвездий
Своей мечтой вас властно уведет

Когда в зенит придет созвездье Рака,
И тихим сном растает Млечный Путь,
Вы, побледнев, цветок кровавый мака
Ему без слов приколите на грудь.

Как забыть мне вечер вчерашний,
И Ее угасающий взгляд…
Я один на высокой башне,
Надо мною звезды горят.

А внизу, в тумане лиловом, –
Сети улиц, дома, огни…
Я не знаю каким же словом
Воскресить прошедшие дни.

Но я верю с трепетом нежным,
Через семь таинственных лет.
Обновляется в небе безбрежном
Свет луны и звездный свет,

И на берег с радостью тайной
Возвращается та-же волна…
Этот срок совсем не случайный,
Он пройдет, и придет Она.

Всюду солнце, нигде нет тени,
И безоблачна синева,
И совсем голубая Нева,
И пьянит меня ветер весенний.

  В сердце много детской отваги, –
  Я на «вербы» как все пойду,
  И куплю в петлицу звезду
  Из серебряной, яркой бумаги.

А потом мне ночью приснится,
Что под бледной луной,
Не хватает звезды одной,
А звезда у меня в петлице.

Черные флейты пели на вашем вечернем пире…
Ра в золотой колеснице за горизонтом исчез…
Рукою детски бессильной вы взяли священный ирис,
Вышли одна без свиты смотреть Изиду Сотес.

В туманах расплылся город… Плоские крыши зданий…
Звук тимпанов в притонах… Пьяные песни солдат…
Вдруг озарили сердце радужной гаммой сияний:
Быть хотелось продажной изведать притонный разврат.

Сняли поспешно кольца, сняли жемчужный пояс,
Платье рабыни одели, в город тайно ушли…
В зеленом шелке ночи Нил задремал, успокоясь,
В шумных домах разврата цветные огни зажгли.

Гасли синие искры в темных очах Нубийца, –
Вы перед ним танцевали… Взор ваш истомно сверкал.
И раб, и торговец шерстью, и негр наемный убийца
Вам одинаково бурно каждый рукоплескал.

А утром склонясь над бассейном, в хитоне из шелковой пряжи,
Смотрели как блещет на солнце большой голубой крокодил,
И с детски невинной улыбкой приказ отдавали страже, –
Убить Нубийца тайно, а тело бросить в Нил.

Уронила розу лэди Бэти, –
Замерли угрюмые гобои,
Грустный паж в лазоревом берэте
Дал сигнал о предстоящем бое.

  И на круг въезжают друг за другом
  Девять рыцарей Святого Марка,
  По стальным, сверкающим кольчугам
  Вьются ленты, вышитые ярко.

Сам король бледнеет на балконе,
Вспоминает вечер у куртины…
На его мерцающей короне
Загорелись яркие рубины.

  Нет прекрасней Бэти в целом мире!
  В честь ее сломают много копий,
  И об этом сказочном турнире
  Разнесутся вести по Европе.

Рог прозвучал во всеуслышанье, –
Маркиз уехал на охоту…
Кругом как снег белеет витанье,
Оделись дали в позолоту.

  Отстала свита. Вслед за галками
  Маркиз помчался вдоль опушки,
  И видит девушку с фиалками
  В одежде красочной пастушки.

Волна волос горит как золото,
Глаза насмешливы и властны…
У сердца лилия приколота, –
Искать любви лишь труд напрасный.

  Поправив свой парик напудренный,
  Играя перстнями небрежно,
  Маркиз подъехал целомудренный
  И говорит влюбленно-нежно:

«Клянусь прекрасной Афродитою! –
Подобных женщин видел мало:
И во дворце с придворной свитою
Вам быть бы больше подобало.»

  – «О, комплименты ваши сладостны,
  Любви изысканны напевы…
  Но только как же рыцарь радостный,
  Вы не узнали королевы?!»