Грааль-Арельский - Летейский брег

Все, что в туманных веках, как огонь догоревший, забыто
В звездах старайся найти, – радостно-нежный поэт.
Волей всевластной судьбы, – в книге над миром раскрытой
Все отразилось. Пойми. В звездах желанный ответ.

Даль очарованная светится,
Восток в плывущей сизой мгле,
И семизвездная Медведица
Хвостом склоняется к земле.

В рассвете дня, печально тающий,
Стрелец роняет свой колчан,
И очи Девы умирающей
Устремлены на Эридан.

Над горизонтом в дымке розовой
Расцвел вдруг солнечный бутон,
И вечной тайной небулозовой
Растаял звездный небосклон.

Но долго долго лунозарная,
Одна среди своих подруг,
Сияла мне звезда полярная,
Не замыкая звездный круг.

Звезды смыкают круги, но одна неподвижна звезда.
В мертвой кристальности спит голубая звезда.

Ночью сменяются дни… Вечность рождает века…
Ты лишь одна неизменна всегда голубая звезда.

Солнц, метеоров, планет льется куда-то река…
Ты лишь одна неподвижна всегда голубая звезда.

Бледная девушка – Ты, грезой своей далека,
Вечно в зените грустишь голубая звезда.

Светится в темных очах тайны надмирной тоска,
Ты нам мерцаешь о ней голубая звезда.

Книга открыта времен, – никнет бессильно рука…
Скрыты все тайны от нас голубая звезда.

Причудливые кратеры вулканов,
Скалистые хребты, и звенья котловин,
И пятна серые безводных океанов.
Разбросаны в тоске средь матовых равнин.

  В глубоких трещинах на серебристом солнце,
  Как бывшие цветы сменившихся систем,
  Мерцают сумрачно, – зеленый мертвый стронций,
  И трех цветов в кристаллах глинозем.

И серп земли на мутно – черном небе
Глядит в тоске на грани мертвых скал…
Но на весы вселенной брошен жребий,
Чтоб скорбный час свершения настал.

  И там как здесь пройдут века и люди,
  Умрут вулканов грозные костры…
  И будут в очи в сумраке безлюдий
  Смотреть друг другу мертвых две сестры.

На небе розовом Сатурна
Зажглись лиловым десять лун,
Как письмена волшебных рун
На небе розовом Сатурна.
И даль кругом всегда лазурна,
Полна закатных тихих струн.
На небе розовом Сатурна
Зажглись лиловым десять лун.

На воды сонного бассейна
Глядит Кольцо – закон миров.
Я слышу звон колоколов,
На дне стеклянного бассейна…
На небе радуга затейно,
Зажглася звеньями оков.
На воды сонного бассейна
Глядит Кольцо – закон миров.

Млечный путь, как исполинский гейзер,
Залил светом звездные поля…
Со звезды далекой Бительгейзе
Мне видна печальная земля.

Час настал назначенных свершений,
Ледяные двинулись полки,
И в огне вулканных извержений,
Сбросил полюс к югу ледники.

И с тех пор сверкающим покровом
Все покрыл прозрачно синий лед,
И на небе матово – свинцовом
Не смыкают звезды хоровод.

И земля за гаснущим светилом
Падает туда в простор небес,
Где маяк свой Лира засветила.
И туманен мрачный Геркулес.

Я прочел у подножия Сфинкса:
Miser homo memento mori.
Но мне слышались звуки сиринкса…

Говорили мне ма́беды властно:
Miser homo memento mori.
Но я видел стан жрицы прекрасной…

Вечны только небесные знаки:
Miser homo memento mori.
Но я видел цветущие маки…

Мудрость жизни в гробнице Менкеры:
Miser homo memento mori.
Но я видел как плыли галеры

Вереницею в Гальское море…

Кругом снега в сияньи голубом…
Брожу один в ледяно-лунных залах, –
Сверкает лед в лазоревых кристаллах.
Все, что прошло теперь, мерцает сном.
За ледяным тускнеющим окном,
Плывет простор в созвездьях небывалых,
И вечный лед на омертвелых скалах
Чуть голубым мерцает серебром.

Снега, снега… Чарующая сонь…
Полгода ночь… У мертвых побережий
Заметен след раскидистый медвежий…
Но умер клич воинственных погонь.
И лишь Цефей льет синий свой огонь
На вечный снег таинственных безбрежий.

Мы мчались на воздушном корабле…
Мой спутник был всегдашний незнакомец,
Его встречал я раньше на земле

В своих мечтах, и в молнии и в громе…
И видел часто, – шел он впереди
Паломников усталых и паломниц.

Ах, он зажег огонь в моей груди!..
И я взалкал несбыточных желаний.
Незримых стран. Он мне сказал: иди! –

Найдем страну в безводном океане.
И встал бесстрашно, властный у руля.
Под нами в бездне, точно на экране,

Висеть осталась скорбная земля.

Как много солнц в мерцающем просторе,
Несущихся навстречу нам комет…
Но я скорблю… В моем горящем взоре

Еще горит земли прощальный свет…
И вижу я:…Туман клубится душный,
На пашнях оставляя белый след,

И серп луны печально-равнодушный
Устало жнет поблекший звездный лен.
Но слышу я: мужайся, малодушный! –

Нам смелый лет победно окрылен.
Смотри на юг, – заметны очертанья
Иной земли. Над нею свет зажжен

Двух разных солнц в немеркнущем сияньи.

Из бледно алого тумана
Плывет на лодке мой двойник,
Колебля матовый тростник,
Плывет медлительно и странно.
Цвет лотосов благоуханно
К воде задумчивой приник…
Из бледно алого тумана
Плывет на лодке мой двойник.
Он ждет, как я, страшась обмана,
Огнистых солнц. Как бледен лик!
Он юн, я от веков старик…
Мы ждем на небе каравана
Огнистых солнц, во мгле тумана.

На иконах блещет позолота,
Замирают тихие псалмы;
Но зовут открытые ворота,
Сумеречно алые холмы.