Нина Гурьянова - К истории русского футуризма

В дневнике Сетницкой есть записи, имеющие непосредственное отношение к этому выступлению: «Наговорил на магнитофон многое из воспоминаний о Маяковском. Говорит, что голос звучал хорошо. Дал мне напечатать свои заметки о Чехове» (от 20 декабря 1959 г.); «Была с А. Е. в архиве, слышала его лекцию, записанную на магнитофон (о Маяковском). Очень интересно» (от 10 февраля 1960 г.); «Вносила поправки в его лекцию. Он очень здорово делал поправки» (от 2 мая 1960 г.). См.: Сетницкая О. Встречи с Алексеем Крученых (из дневниковых записей) / Предисловие Н. И. Харджиева // Русский литературный авангард. С. 181, 184.

Кручёных работал над воспоминаниями о Маяковском, в основу которых легли его воспоминания «Наш выход» и неизданные выпуски «Живого Маяковского», в 1940-60-е гг. На протяжении всех последующих лет он неоднократно выступал в ГЛМ, Музее Маяковского, ЦГАЛИ с лекциями о молодом Маяковском и футуристах. Кручёных наговаривал на магнитофонную пленку отдельные отрывки из этого выступления 1959 г. и позднее, в начале 1960-х гг. Воспоминания первые опубликованы в: Память теперь многое разворачивает: Из литературного наследия Крученых / Сост., послесл., публ. текстов и комм. Н. Гурьяновой. Berkeley: Berkeley Slavic Specialties , 1999. С. 217–240.

(1) В последние годы жизни Каменский был парализован. По воспоминаниям Сетницкой, «А<���лексей> Е<���лисеевич> не ходит к нему, т. к. помнит его молодым, здоровым, рассказывающим ещё интереснее, чем Асеев и Маяковский. Его заслушивались, хотя он любил приврать» (Сетницкая О. Указ. соч. С. 183).

(2) Диспут состоялся 25 февраля 1912 г. См. об этом гл. «Первые в России вечера речетворцев» «Нашего выхода».

(3) Диспут состоялся 24 февраля 1913 г. См. об этом гл. «Первые в России вечера речетворцев» «Нашего выхода».

(4) См. гл. «Первые в России вечера речетворцев» «Нашего выхода».

(5) См.: Шаляпин Ф. И. Литературное наследство. Письма. Воспоминания. Т. I. M.: Искусство , 1959. С. 180–183. Кручёных не совсем точен: Шаляпин вспоминает о гастролях в Америке, а не в Лондоне.

(6) Следует отметить, что с Шаляпиным Маяковского сравнивает и Жевержеев:

«На „генеральной“ Владимир Владимирович поразил меня своими исключительными сценическими данными. Рост, выразительная мимика чуть тронутого гримом лица, широта и пластичность жеста и, наконец, изумительный по тембру и силе голос. Вернувшись домой, я всё время расхваливал Маяковского как актёра, даже сравнивая его с „театральным кумиром“ тех лет Ф. И. Шаляпиным» (Жевержеев Л. Воспоминания // Маяковскому. С. 134–135).

В 1912 г. Мария Бурлюк по просьбе Маяковского занималась с ним пением и разучивала оперные арии; согласно её воспоминаниям, у Маяковского «было что-то вроде бассо-профундо»: «Пение в „Романовке“ под пианино с Марией Никифоровной не прошло бесследно. М. Н. помогла Владимиру Маяковскому, кроме ввода его в оперное искусство, в преддверье его тайн, также „поставить голос“, что пригодилось потом великому трибуну для его пламенных <���…> речей; не речи, а производство» (см.: Бурлюк Д., Бурлюк М. Три главы из книги «Маяковский и его современники» // Бурлюк Д. Красная стрела. Посвящается светлой памяти Маяковского. Сборник-антология. Нью-Йорк: Изд. М. Н. Бурлюк , 1932. С. 16).

(7) Живой Маяковский. Разговоры Маяковского. Записал и собрал А. Крученых. Вып. I–III. M.: Изд. Группы друзей Маяковского , 1930. С. 15.

(8) Кручёных приводит эту фразу в кн.: Живой Маяковский. Вып. III. М ., 1930. С. 15. Николай Павлович Смирнов-Сокольский (1898–1962) – народный артист СССР, собиратель редких книг и манускриптов, был членом Союза писателей СССР и членом Учёного совета Библиотеки им. Ленина. В изложении Сокольского этот эпизод звучит так:

«Зная неравнодушие Маяковского ко всякого рода автоматическим ручкам, я выдернул из кармана великолепное перо, подаренное мне ко дню рождения Демьяном Бедным, с выгравированной надписью: „Смирнову-Сокольскому – от Демьяна“.

Маяковский впился в ручку и, явно завидуя, стал внимательно изучать её механизм. В то время перья эти были большой редкостью.

– Не завидуйте, Владимир Владимирович, – старался подтрунить и я, – со временем и вам такую же надпишут!

– А мне кто ж надпишет-то? – Шекспир умер!»

(Смирнов-Сокольский Н. Рассказы о книгах. М ., 1958. С. 30).

(9) См.: Библиография А. Блока / Под ред. Е. Колпаковой, П. Куприяновского, Д. Максимова // Ученые записки Вильнюсского государственного педагогического института. Т. 6. Вильнюс: Изд. Вильнюсского государственного педагогического института , 1959.

(10) Кручёных писал об этом в кн.: Живой Маяковский. Вып. I. М ., 1930. С. 3. Вечера «Чистка современной поэзии» состоялись 19 января и 17 февраля 1922 г. в Большой аудитории Политехнического музея. О первом из них, на котором Маяковский читал Ахматову, сохранились воспоминания Д. А. Фурманова:

«Маяковский положил в основу „чистки“ три самостоятельных критерия: 1) работу поэта над художественным словом, степень успешности в обработке этого слова, 2) современность поэта переживаемым событиям, 3) его поэтический стаж, верность своему призванию, постоянство в выполнении высокой миссии художника жизни…

Под углом зрения высказанных соображений дурную репутацию получили Адалис, Вячеслав Иванов, Анна Ахматова, группа „ничевоков“ и др.» (см.: Катанян В. Указ. соч. С. 223, 520).

(11) Ср. в «Облаке в штанах»: «Мир огромив мощью голоса, / иду – красивый, / двадцатидвухлетний».

(12) Автор памятника поэту в Москве на площади Маяковского (1958) – скульптор А. П. Кибальников (1912–1987). В начале 1960-х гг. это место было известно в Москве публичными чтениями молодых поэтов.

(13) Не совсем точно приведенные строки из стихотворений Маяковского «Необычайное приключение, бывшее с Владимиром Маяковским летом на даче» (1920) и «Кофта фата» (1914). В первом случае у Маяковского: «<���…> ввалилась солнца масса, / ввалилось; / дух переведя, / заговорило басом <���…>» (Маяковский: ПСС. Т. 2. С. 36); в строке из «Кофта фата»: «Я сошью себе чёрные штаны / Из бархата голоса моего» (Маяковский: ПСС. Т. I. С. 59).

(14) Под этим названием стихотворение было впервые опубликовано в альманахе «Взял». В последующих публикациях озаглавлено: «Вам!».

(15) См., например, письмо Кручёных к Островскому о лекции Чуковского «Искусство грядущего дня (Русские поэты-футуристы)» в зале Тенишевского училища в Петербурге 5 октября 1913 г.: «На первой лекции Чуковского в С<���анкт> П<���етер>б<���урге> выступал Игорь Северянин и я. Северянин прочёл о боге Гименее, я читал: „Глупости рыжей жажду“ (в „Утин<���ом> гнёздышке“). После последних слов может там мать родная я ударил лбом о кафедру – публика обалдела» (Ziegler R. Briefe von A.E. Kručenyx an A.G. Ostrovskij. S. 6).

(16) Кручёных непосредственно обращается к своей аудитории, имея в виду актовый зал ЦГАЛИ, в котором состоялось данное выступление в 1959 г.