Яков Полонский - Лунный свет

И ненавидеть, чтоб судить

Или дождаться вдохновений…

1846

Татарская песня [8] Татарская песня эта была доставлена покойным Абаз-Кули-Ханом одному польскому поэту, Лада-Заблоцкому. Он перевел эту песню по-польски, прозой; я, как умел, русскими стихами… ( Прим. авт. )

Посв. Г. П. Данилевскому

Он у каменной башни стоял под стеной;

И я помню, на нем был кафтан дорогой;

И мелькала, под красным сукном,

Голубая рубашка на нем…

Презирайте за то, что его я люблю!

Злые люди, грозите судом —

Я суда не боюсь и вины не таю!

Не бросай в меня камнями!..

Я и так уже ранена…

Золотая граната растет под стеной;

Всех плодов не достать никакою рукой;

Всех красивых мужчин для чего

Стала б я привораживать! Но

Приютила б я к сердцу, во мраке ночей

Приголубила б только его —

И уж больше любви мне не нужно ничьей!

Не бросай в меня камнями!..

Я и так уже ранена…

Разлучили, сгубили нас горы, холмы

Эриванские! Вечно холодной зимы

Вечным снегом покрыты оне!

Говорят, на чужой стороне

Девы Грузии блеском своей красоты

Увлекают сердца… Обо мне

В той стране, милый мой, не забудешь ли ты?

Не бросай в меня камнями!..

Я и так уже ранена…

Говорят, злая весть к нам оттуда пришла;

За горами кровавая битва была;

Там засада была… Говорят,

Будто наших сарбазов [9] Сарбазы – персидские солдаты. ( Прим. авт. ) отряд

Истреблен ненавистной изменою… Чу!

Кто-то скачет… копыта стучат…

Пыль столбом… я дрожу и молитву шепчу.

Не бросай в меня камнями!..

Я и так уже ранена…

1846

Внутренний голос

Когда душа твоя, страдая,

Полна любви, – а между тем

Ты любишь, сам не понимая,

Кого ты любишь и зачем.

Из глубины, откуда бьется

Пульс жизни сердца твоего,

Мой голос смутно раздается:

Услышь его! пойми его!

Кто я? – меня не видит око…

Но – близкий сердцу, как печаль.

Я, как мечта, ношусь далеко,

Зову и – увлекаю вдаль.

Я не доступный мыслям праздным,

Я тот, кто в благости своей

Законы дал звездам алмазным,

Свободу дал душе твоей.

Живой источник мыслей тайных,

Свой вечный свет вливая в них,

Мне мало дела до случайных

Тревог и радостей твоих.

Но, бесконечно всюду вея,

Хочу, чтоб жизнь была полна,

В твоей душе вопросы сея,

Дышу на эти семена —

И говорю: на почве скудной

Дай вызреть божьим семенам,

В день благодатный жатвы трудной

Я за дела твои воздам.

1847

Агбар

1

Крадется ночью татарин Агбар

К сакле, заснувшей под тенью чинар.

Вот миновал он колючий плетень;

Видит, на сакле колышется тень.

Как не узнать ему, – даром что ночь,

Как не узнать Агаларову дочь! [10] Агалары – татары-помещики. ( Прим. авт. )

Мрачно. В ауле огней не видать;

Лютые псы перестали ворчать.

Ясные звезды потупили взор —

Слушают звезды ночной разговор.

«Солнце мое! – стал Агбар говорить. —

Я за тебя рад себя погубить!»

«Что ж ты! зачем не украдешь меня?» —

«Рад бы украсть я, – да нету коня…

Завтра пошлю я к отцу твоему,

Бедный калым [11] Калым – подарки жениха отцу невесты. ( Прим. авт. ) предложу я ему.

Двадцать последних монет серебра,

Пару волов, два узорных ковра…»

«Тише!.. Прощай!» – И во мраке чинар

Скрылся проворный татарин Агбар.

2

Солнце печет темя каменных гор.

Голову клонит на мягкий ковер.

И отдыхает под тенью чинар

В шапке косматой старик Агалар.

Неподалеку, в закрытых сенях,

Жены мотают шелки на станках.

Возле на камне старуха сидит,

Сдвинула брови и в землю глядит.

«Пару волов? У меня тридцать пар!

Что мне волы! – говорит Агалар. —

Мало ли есть у князей табунов!

Мало ли там дорогих жеребцов!

Пусть уведет он, хоть в эту же ночь,

Пару коней – я отдам ему дочь.

Знаю, недавно проехал в Ганжу [12] Ганжа – гор. Елисаветполь. ( Прим. авт. )

Русский чиновник, а кто – не скажу.

Есть у него дорогое ружье…

Если ружье это будет мое,

Если украдет хоть в эту же ночь,

Пусть принесет – я отдам ему дочь.

Мало того, есть купец армянин…

Деньги везет, – едет сдуру один…»

И усмехнувшись, лукавый старик

Начал дремать – головою поник.

Встала старуха, накрылась чадрой

И поплелась потихоньку домой.

3

Светит луна, как далекий пожар;

Ветер качает вершины чинар;

Листья чинар беспокойно шумят;

Лютые псы у соседа ворчат.

Вновь на свиданье Агбар удалой

Крадется к сакле знакомой тропой.

Жаркое сердце забилось в груди —

Кто мог шепнуть ей: красавица, жди!

Ясные звезды потупили взор —

Слушают звезды ночной разговор:

«Где пропадал ты? возлюбленный мой!» —

«Я не пропал – я пришел за тобой».»

«Каждую ночь я ходила сюда…

Милый! – скажи мне – какая беда?»

«В эту неделю украл я коня;

Добрый товарищ нас ждет у плетня;

В эту неделю украл я ружье;

Да не в ружье все богатство мое!

Им я убил армянина купца…

Деньги достал по совету отца.

Им и отца я убью в эту ночь,

Если украсть помешает мне дочь…»

1849

На пути из-за Кавказа

I

Неприступный, горами заставленный,

Ты, Кавказ, наш воинственный край, —

Ты, наш город Тифлис знойно-каменный,

Светлой Грузии солнце, прощай!

Душу, к битвам житейским готовую,

Я за снежный несу перевал.

Я Казбек миновал, я Крестовую

Миновал – недалеко Дарьял.

Слышу Терека волны тревожные

В мутной пене по камням шумят —

Колокольчик звенит – и надежные

Кони юношу к северу мчат.

Выси гор, в облака погруженные,

Расступитесь – приволье станиц —

Расстилаются степи зеленые —

Я простору не вижу границ.

И душа на простор вырывается

Из-под власти кавказских громад —

Колокольчик звенит-заливается…

Кони юношу к северу мчат.

Погоняй! гаснет день за курганами,

С вышек молча глядят казаки —

Красный месяц встает за туманами,

Недалеко дрожат огоньки —

В стороне слышу карканье ворона —

Различаю впотьмах труп коня —

Погоняй, погоняй! тень Печорина

По следам догоняет меня…

II

Ты, с которой так много страдания

Терпеливо я прожил душой,

Без надежды на мир и свидание

Навсегда я простился с тобой.

Но боюсь – если путь мой протянется —

Из родимых полей в край чужой —

Одинокое сердце оглянется

И сожмется знакомой тоской. —

Вспомнит домик твой – дворик, увешанный

Виноградными лозами – тень —

Где твоим лепетаньем утешенный,

Я вдавался в беспечную лень.

Вспомнит роз аромат над канавою,

Бубна звон в поздний вечера час,

Твой личак – и улыбку лукавую

И огонь соблазняющих глаз.