ААА. Ю. Эйхенвальд - Когнитивный диссонанс

Кто опять там! Смирно стать!
Вам придётся за…держать*** **** всех

вояк, что к нам пришли, не дожить вам до зари, коль вы

рано изнеможете, испугаетесь, не сможете, этих гадов

усмирить и желание отбить, хоть, рукою, хоть ногою, хоть…

ещё чем, шевелить.
Вы, уж, бабы не робейте,

за отчизну порадейте!»
Тут же, бабы, все практически,

впали в жар патриотический, побежали умываться, стричься,

бриться… (и так далее), замелькали попки,

талии – все увидели вокруг, что для, них не просто звук,

а важней всего на свете:

ГОРОД, РОДИНА И ДЕТИ…
Умилённым, томным взглядом

наблюдал весь «сильный пол»,

Как в поход сбирались бабы,

духом мощны – телом слабы. Аппетитный ручеёк вверх

из города потёк. На плече – корзина с хлебом

или же кувшин вина, Но никто печален не был

и всплакнула б, хоть одна.
Внучек бабушки держали,

те – рыдали и дрожали,

Далеко был слышен вой:

«Мама! Я хочу с тобой»!
Ох! А в лагере что было…

Опускаем скромный взгляд, всё кипело, всё бурлило,

двигалось вперёд, назад… Вопли, стоны, крики:

«Эй! Подойди! Ещё налей»! Ведь всегда: служа отчизне,

всё, что надобно

для жизни:

хлеба, баб, вино – весь век

получает человек, почему-то, крайне скупо, и находит он,

что глупо, если удалось дорваться, меру знать…

иль хоть пытаться.
Затихает голод в глотке – что ж,

теперь вино, молодки…
Все нескромные желания, сразу

удовлетворяются… От процесса обладанья, обожранья,

упиванья – воин, хоть, шатается, но не уклоняется. Всё, что жаждет – получает…

и ещё, ещё, ещё!!! И кругом, все получают,

получают,

получают,

громким криком одобряют…

И счастливо затихают. Лишь, под утро, крики стихли,

то, насытившись,

затихли воины уда́лые…
И храпят усталые.

Ну, а утром, мирно, чинно, вышли
из ворот мужчины и немного прибрались:
покидали трупы вниз. (Стража в лагерь убежала,
как, мол, так, без нас там пьют,

и на общих основаньях, всё,
что всем другим дают, в полной мере получила,
и от женских рук, почила).

Вот с тех пор, пошло у нас:
в этот день мужик старается, варит суп и убирается,
на работе упирается – знать, поэтому, домой, он приходит
чуть живой.

Ну, а бабам в этот день,
подвиг совершить не лень. И до подвигов дорвавшись,
наплясавшись, насмеявшись, возвращаются домой, сытые,
румяные и, бывает, пьяные.

Так вот, и живём мы, вместе: радуемся и невесте,
и жене,
да и… подруге,

наших сверхсуровых дней,
если хорошо нам с ней.

А у баб к нам отношение,
будто к ним в расположение, в «ихний» город, так сказать,
мы припёрлись воевать. И они нас уважают, кормят,
поят, ублажают
и вино нам наливают,
и детей нам нарожают,
да и любят нас, кажись…

Но, возьмут за это жизнь.
Примечание:

* непереводимая игра архаичных слов.

** «Вас из дас» – «Что это такое» по-немецки.
*** «Veni, vidi, vici» ([weːniː wiːdiː wiːki: ], – «Пришёл, увидел, победил») – латинское выражение.

Любили, эти самые, латиняне, говорить непонятные вещи

на непонятном языке, добро, хоть, померли: одним

непонятным языком меньше.
**** данный текст не может быть переведён в приличных выражениях.
***** а этот, тем более.
*** *** нравы раньше были проще, а царь не стеснялся в выражениях, вы вольны выбрать часть тела, которая, на ваш взгляд, более подходит.
*** **** и здесь выбор правильного перевода за вами.

Дорога от «Добра» ко «Злу»,
от «Друга милого» к «Козлу», не столь уж длинной оказалась. Любовь ушла, совсем ушла, и…
и не ясно, что осталось. Знать, наше время истекло,
текло, текло и протекло, оно издалека к нам шло, чрез скуку,
боль и жалость,
и утомилось, малость.

Теперь, куда мы? Как нам быть,
когда и как, и с кем, нам жить, и жить-то стоит —
или…
свои мы дни прожили
и смотрим на чужие.
Мы, как в музее, сквозь стекло
на счастье, бывшее взираем, и, без азарта вспоминаем,
то время, счастье и слова,

ну… от которых голова…
когда, дела все – на потом,
и «фотки» вместе, и с котом…

Сквозь пальцы счастие ушло,
стучимся бабочкой в стекло,
но время счастья, истекло, и счастье стало прошлым,
а время – злым и пошлым.

Теперь, мы – лодка без весла
или – погонщик без осла, путей не выбираем, лишь,
молча вспоминаем. Грустим о прошлом, о былом…
ну да, ну да – грустим о том… о том, что раньше было —
неплохо… даже мило.

«Музей их жизни»:
«Вот их дом, вот спальня, чайник и «Альбом воспоминаний о былом». Здесь письма, встречи, юбилеи и…

всё, что помним и жалеем, о чём, с печалью вспоминаем,
чего мы, всё ещё желаем – всё на витрине под стеклом —
документированный лом: обрывки писем, фотографии,
повестки, автобиографии…

В музее мы, стекло над нами,
пусть время тычется в стекло, но мы уж, понимаем сами: что всё! Что время сквозь стекло не может…
и не проникает, Снаружи по стеклу стекает и…
истекает, истекает…
И вот, уже всё истекло…

Всё замолкает, затихает,
остановилось колесо,
Совсем не дышит —
Вот и ВСЁ.

Слова прощания, слова про счастие,
Слова про тщание и про участие.
Слова тревожные про может, встретимся,
Про осторожным будь, про перемелется.
Слова последние, слова волшебные,
Необходимые и непотребные.
Слова про тень, про свет, и про желания…
Просвет меж глыбами – воспоминания…

Ты глыба, пень иль тень,
а я – побитый пёс… А взгляд твой – вдаль и сквозь, а жизнь, всё врозь и врозь…

* * * Не грусти, любимая,
будь добра, Горести забудутся
до утра. Да утраты разные,
что считать —