Валентина Иванова-Спирина - 1000 вольт над уровнем сердца

Два часа до Нового Года,
Кефыч трезв и устало сражается,
Оглянулся — море народа,
Горы трупов везде валяются.
И подумал варвар с досадою —
Ну кому и зачем это нужно?
Мне сейчас бы вина и бабу бы,
А не эта проклятая служба!
Кровь и снег под ногами хлюпают,
Пот ручьем из под шлема катится,
Слепы те, кто наивно думают,
То что варвар боями славится.
Кефыч снова на поле битвы взглянул,
Где остались друзья и товарищи,
Вытер пот, потянулся и громко зевнул —
Ох уж эта война — дурманище!
Развернулся и двинулся с битвы прочь,
Закричали во тьме пересмешники,
Задрожала земля и холодную ночь
Разорвал грозный крик — Кочевники!
Воин только устало плечами пожал —
Дайте мне отдохнуть, хоть чуть — чуть, ради Бога,
Под покровом ночным, в тишину сонных скал,
Поспешил он своею дорогой.
И на снег опустился, не чувствуя сил,
У огромного камня мшистого,
Он на небо глядел, там где тихо кружил,
Хоровод из снега пушистого.
Перед ним вдруг скользнула бесшумная тень,
Заслонила собой и луну, и снежинки,
Грозный воин — кочевник как с неба слетел,
Как виденье со старой картинки.
Кефыч тихо промолвил:
— Постой, погоди,
Не спеши убивать, никуда я не денусь,
Я устал и ослаб, новый год впереди,
Вон топор мой лежит, если хочешь разденусь.
В рюкзаке есть вино, лучше выпей со мной,
И проводим мы год уходящий.
А кочевник снял шлем и, тряхнув головой,
Вдруг ответил голосом нежно звенящим:
— Я сама от войны и крови людской,
Если честно, смертельно устала.
С удовольствием выпью, конечно, с тобой.
Ведь не зря нам судьба эту встречу послала.
И на снег рядом с Кефычем села она —
Воин — девушка, воин — кочевник.
В новогоднюю ночь растворилась стена,
И уже и не враг, не соперник.
Просто он и она. Просто просто лунная ночь.
Их под варварским небом связала.
За бутылкой вина — все сомнения прочь.
Новогодняя ночь двух врагов повенчала.
Кефыч молча глядел и не верил глазам —
Ну бывает же в жизни такое,
Как по нежной щеке побежала слеза,
Мир вокруг утонул в тишине и покое.
И промолвил мужчина — спасибо войне,
До сих пор в чудеса и любовь я не верил.
Я не знал, что подобное живо во мне,
И держал в своё сердце закрытые двери.
— Я такая ж как ты — отвечала она.
Ни любви, ни страданья не знала.
Новогодняя ночь и колдунья луна,
Мне дорогу к тебе указала.
А на утро… на утро расстаться пришлось,
По своим разошлись народам.
Кефыч вслед ей глядел, не скрывая слез,
Прокричал ей — До встречи! До Нового Года!

В варварской стане когда то
Жили — были дед и бабка.
Жили тихо мирно очень,
Трех воспитывали дочек.
Все красавицы отменно,
Звались — Таня, Надя, Лена.
Дочки выросли, взрослели,
Только замуж не хотели.
Вот в Рождественскую ночку,
Батя поднял своих дочек,
Всем по валенку вручил,
Грозно им проговорил:
— Хватит спать, мои дочурки,
Вот вам валенки на руки,
Будем за порог кидать,
Женихов вам всех искать.
Куда валенок падет,
Там жених вас значит ждет.
Первой валенок бросала
Дочка старшая, сказала:
— Ты лети, ищи по свету
Жениха, что краше нету.
Чтобы был богат, умен,
Чтоб в меня влюбился он.
Кинув валенок, крестилась,
И искать его пустилась.
Вслед за ней другая дочка
Зашвырнула обувь в ночку:
— Ты лети, ищи по свету,
Жениха, что краше нету.
Пусть силен и ловок будет
Чтоб завидовали люди.
Вот она перекрестилась,
Жениха искать пустилась.
Вот решилась третья дочь
Валенок закинуть в ночь.
Улыбнулась и размаху
Бате съездила по паху.
Громко взвизгнул варвар древний:
— Жениха искать в деревне!
Дочь смущенно извинилась,
Жениха искать пустилась.
Первый валенок упал
Прямо в варварский спортзал —
То бишь на арену клана,
Там нашла его Татьяна.
Парень валенок держал,
И Татьяне он сказал:
— Здравствуй, красная девица,
На тебе готов жениться.
Средней дочке повезло,
Валенок судьбе назло
Дочь нашла в другой стране
Что на южной стороне.
Варвар тот калядовал,
Когда валенок упал,
Он на валенок глядел,
Нюхал и в руках вертел.
Вдруг пред ним предстала Надя,
Чуть смущенно в землю глядя.
— Здравствуй, красная девица.
Хоть сейчас готов жениться!
Дочке третьей не везло,
Было малым их село.
Мужиков тут не хватало,
Молодых и вовсе мало.
Лишь под утро из Таверны
Выпив литра два, наверно,
Из распахнутых дверей,
Вышел варвар Елисей.
Перед ним стояла Лена —
Руса коса до колена.
Глазки — чистый изумрудь,
Третьего размера грудь.
Парня запершило горло
И в зобу дыханье сперло.
— Здравствуй, красная девица!
Можно на тебе жениться?
Лена тихо отвечала:
— Папу я спрошу сначала.
Старый варвар был лишь «за»
По щекам текла слеза:
— Я пристроил своих дочек!
И теперь я счастлив очень.
Долго дочки ждать не стали,
Свадьбы шумные сыграли.
Так старинная примета
Бродит до сих пор по свету.
И в Рождественское чудо
Долго люди верить будут.

Легендами насыщена земля,
Историю запомнил каждый камень.
Начнем с начала, с самого нуля,
Когда из искры возгорелось пламя.
Как удивленный варварский народ,
Глядел во все глаза, не веря в чудо,
Как золотом взорвался небосвод,
И столб огня ударил в небо будто.
Но вот растаял золотой туман,
И вопреки всем мыслимым законам,
Шептали люди — это не обман,
То замок был — Святилище Драконов.
Блестя под солнцем золотой главой,
И стенами из желтого металла,
И черепица словно чешуей —
Всё чистым золотом блестело и сверкало.
Народ войны не знал и жил как мог,
Пахал и сеял, дичь ловил и рыбу,
Дома не закрывались на замок.
Кругом тотемы — каменные глыбы.
Неведом людям был ни гнев, ни страх,
Ни зла, ни боли. Минимум пороков.
И не таился алчный блеск в глазах.
Черпали мудрость с жизненных уроков.
Драконы наблюдали свысока,
И восхищаясь этим тихим миром,
Решили у себя на облаках,
Чуть — чуть помочь, чтобы не рвали жилы.
И замок над ущельем возвели,
Чтоб в трудный час, наедине с
проблемой,
Когда вдруг оказался на мели,
Придти сюда для честного обмена.
Чтоб всякий хлам, что положил в сундук,
На вещи или золото меняя,
Чтоб нищеты не раздавался стук,
И жить достойно, горести не зная.
И люди понесли нехитрый скарб,
Взамен драконы золото давали,
Но человек… Он изначально слаб..
Жаль, что драконы этого не знали.
Блеск золота отчаянно манил,
Тревожил душу, пробуждая беды.
И вскоре напрочь разумы затмил,
Сосед пошел войною на соседа.
И треснул тихий мир на пополам,
А жажда золота крепчала и крепчала.
И кровожадная и алчная волна,
Веками созданную доброту съедала.
Опомнились драконы — как же так?
Ведь мы вам, люди, так помочь хотели!
Но золото для вас — недобрый знак.
Воспользоваться вы им не сумели.
И содрогнулся варварский народ,
Когда однажды задрожало небо,
Кровавым золотом взорвался небосвод,
Растаял замок. Будто бы и не был.
Драконы по пещерам разбрелись.
Кляня себя — так глупо просчитались.
Хотели дать совсем другую жизнь
Всем тем, кто в этом даже не нуждались.
Вы, варвары, теперешней судьбой,
Драконам, по незнанию, обязаны.
Вы Варвары, живущие войной.
Вы — Варвары. И этим всё уж сказано.
Но доброта драконов велика,
Во искупление вины перед народом,
Хранителями стали на века
В тяжелый час и в злую непогоду.
Как яркие ночные светлячки
То тут, то там, сопровождаясь звоном,
Находят люди золотые сундучки —
Частички из Святилища Драконов.