Тания Лагута - Я права

И снова душу, как щенка на руки,
Как будто взял Господь и теребит за ухом.
Но ни себе, ни вам, увы, не дам поруки,
Что в час закатный свой не упаду я духом.

Уязвленное самолюбие.
Душа кошкой залижет рану.
И зачем тебя приголубила?
И зачем в твою шкуру драную

Влезть пыталась? Тяжелый крест-
Перемена личин и мест.
«Встань на место моё, пойми» —
Говорил. Я: «Весь мир обойди,

Не найдешь такую, как я.
Нет таких, теперь больше нет.
Две нас было… Сестра моя
Обессмертила минарет.

Там, от самой святой любви
У подножья его в крови
Её видели“. Он мне: „Нет,
Смерть глупа». Вот и весь ответ

Я люблю тебя, как себя
Перечту теперь про себя
Эти строчки. Стыдно и горько,
Что остались они и только.

Я свет души своей выгадываю,
И в этом вся моя корысть.
В чужой беде, свою угадываю.
В земном существовании высь

Небесных смыслов алчу видеть я
И прочих выгод не ищу.
И потому мир ненавидеть
Не научаюсь… Но грущу!

Жаль, низвести намного легче,
Чем возвеличить, вознести…
Я утешенье в человеке
Нашла. За то, Господь, прости!

И ту минуту, когда каждого
Бывает жальче, чем себя,
Одну считаю самой важною…
А жизнь, всю остальную — для.

Не родятся стихи в пустоте,
В стылой скуке, в постылой лени.
Они явятся там, где колени
Подогнутся. И вы — со — те

Себя вверит с восторгом душа.
И стоять будешь, чуть дыша,
Внемля рокоту, ропоту, трели
Подступающих слов и мыслей.

Кожей чувствуя, что созрели
Твои чувства для тысячи жизней.
Вот стихи из событий дня,
И стихи из восторгов ночи
Роились. Сил не станет, тая
Их прожить, и не ждать стихов прочих.

Растрепанность пиона замечательна!
Его я только потому люблю,
Что заглядевшись на цветок мечтательно
К зиме воспоминания скоплю.

И там в мороз, в пургу, а может в лепень
Соскучившись по розовым цветам,
Я вспомню, вдруг, как был великолепен
И нравился он мне. И Вам… И вам!

Мне нравится, что ты теперь мой враг,
Что мне не нужно впредь являть участие
К тому, что ты обижен, сир и наг,
К тому, что изменило тебе счастье.

Не нужно проявлять живейший интерес
К тому, что совершенно безразлично.
Жива с тобой осталась, значит без
тебя погибнуть не должна. Проверю лично!

Ты думал то, что ты теперь мой враг,
Должно меня в уныние повергнуть?
Давно я не была довольна так,
Ведь ты мне сам помог тебя же свергнуть

С завидных, незаслуженных высот.
Теперь ты враг мне и …один из сот.

А в Малайзии на четыре часа
раньше наступает ночь…
И песчаный берег, и в море коса,
И несчастья, все разом, прочь.

Раскаленное солнце по центру неба,
а в воде красивые рыбы.
И не надо больше русского хлеба,
И в России будто б и не был.

Там полгода холод держит за душу.
А отпустит хватку и ландыши в нос.
Там, почти что каждый, всё рушит и рушит.
И на том же месте всё тот же воз.

Но у нас есть четыре часа в запасе.
И за это время можно много успеть.
И на нас глядит и дрожит в компасе
стрелка малая… Голос дрожит. Не спеть.

Нашу землю, как старую, глупую бабу так
немногие любят. Никто не хочет.
Но какой-нибудь пьяненький жалкий лабух
про неё стишки на коленке строчит…

Это так легко — любить жаркие страны!
Точно также, как женщин тугих и свежих.
А моя земля принимает странних,
нищих духом, сирых. И самых нежных!

Моя муза ловка иль ничтожна?
Моя муза спокойна иль зла?
Я её поцелуй осторожный
На челе своём гордо несла.

Ты какая? Ты ветреный демон?
Или грозный оракул небес?
Вечный ты поводырь мой. Где мы?
Я из тьмы этой выйду ли без

Твоей верной руки, дорогая?
Помогла мне, веди же других!
Ты такая… Нужна ли другая?
Как хотела я уз тугих

С милым другом, любимым братом!
Всё тщета! Узы в клочья рвут
Злые силы. Разодран атом!
Не сумеют предать, так умрут.

Ты такая… Не злая, не ловкая,
но в величии прекрасна своём.
Свет сиял над твоей головкою,
Когда в путь мы решили вдвоём

Отправляться… Как перед прощанием,
Я тебя поцелую в уста.
Ты не веришь пустым обещаниям!
Стою я твоего перста!

Плохо быть котенком диким.
Затаись, молчи, хоть гибни.
Голод, страх мог быть великим,
Но учила мать: « Приникни!

Спрячься и меня дождись!»
Но вот так, увы, бывает…
Кто-то камнем кинул: «Брысь!»
Постепенно забывает

Этот случай моя дочь.
Как ей было жаль котенка!
Мы его искали ночь.
И мне было жаль ребенка…

Трудно быть ребенком добрым,
Состраданье гложет сердце.
Спит. Дыханье стало ровным.
Вижу в ней единоверца!

Я — женщина, и в том моя беда,
Что уяснить самой себя не случай.
Я — женщина, судьба моя — раба.
К тому ж ещё, раба больна падучей.

Противоречия мне близкие, родня.
И несчастливости моей друзья и слуги.
Нам с несчастливостью без них прожить и дня
Никак нельзя! И жалки все потуги,

От этих ворогов уйти, сбежать, укрыться.
И переждав ночь поиска врагов,
Нам с несчастливостью зарёй навек проститься.
И, разбежавшись, впредь росу лугов

Сбивать по разны стороны дороги,
Ей к северу идти, а мне на юг…
Но не бывать тому! В дороге дроги.
Уже несутся. Чтобы холод вьюг

Нам с несчастливостью вдвоём сносить до гроба,
Противоречия — лихие молодцы,
Коней кнутом так жалуют, что роба
От пота колом. Не устанут подлецы!

Я — женщина, и в том моя беда.
Я уяснить сама себя не смею.
От мук любви и нелюбви седа.
Дай жить сначала, по- другому не сумею!

Вчера руки боялась отпустить.
Сегодня бы планету поменяла,
Чтоб на одной с тобой, мой друг, не жить,
Не помнить даже жара одеяла,
Не видеть глаз твоих, не слышать слов,
И цепью не звенеть любви оков.