Тания Лагута - Я права

Не устанут, за душу борются
Ангел с бесом. Душа моя.
Как у беса дело заспорится,
Ангел бедный, обиду тая,

Зарыдает, укрывшись крылом.
Побежден нынче он, побежден.
За ним будет победа потом.
В этом даже и бес убежден.

Моя жажда любви бесу в помощь.
Моя молодость ему сил
Придает. Ну а старость немощь
В бой готовит, ей ангел мил.

Настурций ярких рты
среди ладошек круглых.
Хочу я видеть сны
и толкований мудрых
им не искать потом…
Ладони, рты цветов…
Ну что мне ваш закон,
Что заповедь Отцов,
Когда всю жизнь мою
и, кажется, Земли
настурций ярких рты
улыбками цвели?

Вот бриллианты строк к подножью Рождества
слагают гениальные поэты.
Вот зимнюю красу в припадке хвастовства
мы ставим выше и весны и лета.

Вот шуба теплая. Вот варежки. Вот валенки.
Горячий чай и ночь. Вот ты. Вот я.
И я хочу быть маленькой… Быть маленькой!
И ничего не знать о свойствах бытия!

Я стану травою и листьями!
Я стану цветами и ветками!
Я стану счастливой и искренней!
Я буду любимой детками,

Старухами и собаками.
Мне солнце — друг.
Небо — тоже.
И я не хочу, чтобы плакали.
И это на правду похоже!

Ну что вы, я, конечно, усомнюсь
В своём уме, и в правоте, и в роли,
Что дали мне играть. Но я клянусь,
На свете нет такой злосчастней доли.

Как огонек свечи на четырёх ветрах,
Трепещутся во мне сомнения вопросы.
И неуверенность в себе рождает страх,
А из любви плетёт удавки косы.

Мне всех грехов уже не перечесть.
В непогрешимости ума я сомневаюсь.
Но вера в Бога сохраняет честь!
И этим я восторгом упиваюсь.

Конечно, глупо гневаться в ответ
На унижения и оскорбления.
Бунтуя, нарушаю я завет,
Хранить в душе покорность и смирение.

Но зная, что бессмертная душа
Во мне теперь страдает от обиды,
Я с глупостью знакомлю ум, круша
Всех, кто её унизить имел виды.

Расположение к себе, за добрый нрав,
Высокомерной глупостью убила…
Но Бог в предсмертной гордости был
прав!
И я его лишь потому любила,

Что не просил пощады и спасения,
Не дал себя унизить — дал распять!
И, не предполагая воскресения,
На смерть пошёл, любя. И если б вспять

Всё повернуть, и на пути к кресту
Его отрекшимся от веры мне
представить,
За то прощенным, улыбнувшимся
персту,
Что в назидание другим в него
направить

Самодовольно смог гонитель-властелин.
Он насладился униженьем жертвы!
Так рухнет святость избранных долин,
Где навсегда душа встала из мертвых.

Вот вам и глупость — сравнивать себя
С непостижимой Бога высотой!
Я, Боже правый, искренне тебя
Прошу — прости, я под твоей пятой.

Но только под твоей! И эта доля —
счастье!
Твою я над собой благословляю власть.
Но гнет других я свергну в одночасье
Позорясь глупостью своею, всласть

Скандалить стану и гордыню тешить.
Я превосходства смертных не терплю.
Пусть тот сюда придёт, кто будет
вешать,
Его я, ненароком, разозлю,

И мне смерть лютую, за то, принять
придётся,
Я не унижусь жалкими мольбами.
Тем более теперь, когда крадется
Лишь подлость, спущенная на пол Вами.

Я мир не изменю,
И пробовать не стоит.
Его не подгоню
Под идеал. Не смоет

Крови моя рука
И всей бесстыжей грязи,
Копившейся века.
Но в этой зимней вязи

Покрытых снегом кущ
Такую прелесть вижу!
Я знаю, всемогущ
Не тот, кто: «Ненавижу!»

Кричит о мире зло.
Неделю Бог трудился…
И как же повезло
Всем, кто уже родился!

Из всего, что море, у меня картинка
Из всего, что берег, у меня ракушка
Я живу на свете будто бы песчинка
И сейчас не плачу, не шепчу на ушко..

Из всего, что кущи, у меня листочек
Из всего, что небо, у меня глаза…
Я живу на свете будто бы цветочек
И сейчас не плачу, не прошусь назад

Из всего, что вера, у меня молитва
Из всего, что любят, у меня стихи…
Я живу на свете, будто режусь бритвой
Будто точно знаю, не простят грехи

Из всего, что ценно, у меня дети,
мама, картинка, ракушка и лист.
Я живу на свете. Сокровища эти
берегу… А дальше мой список чист.

Март 1999г.
Ева 2000.

Самоотверженно и самоотречёно
любите нас!
Но почему ты смотришь обречено,
ведь, Бог же спас
От муки нелюбви и от могилы?
И ангел здесь.
Ты яблоко лови, и будут силы
повес.

Молитва о любви, здесь в каждом слове,
всмотрись,
Надежда, вера наготове.
И жизнь
Одной любовью будет длиться.
Поверь,
Стучишься с яблоком, откроется
дверь.

Но от себя ты отрекайся,
спеши!
Любить одну не зарекайся,
греши!
Бросайся в омут с головою.
Прости, прощай!
Меня ты слышишь? Горжусь тобою!
Мне обещай

Самоотверженно до гроба
любить других.
Счастливей станем с тобою оба
без уз тугих.
Я снова с яблоком.
Оно мне руку так жжет огнем!
Я знаюсь с недругом,
что яд настаивал долго в нем…

Самозабвенно и без оглядки
любите нас!
Но убегают, сверкают пятки.
Тебя кто спас
Со всеми ними, зачем, не знаю,
от мук любви?
Яблоком просто так угощаю.
Вернись… Лови!

И вот не добудиться чувств,
не трогают слова.
И самым лучшим из искусств
не заняты глаза.

И письма все на свете — ложь!
И книги — для дураков!
И можно теперь сказать: «Ну, что ж,
лишилась ты всех оков!

Свободна! Стоишь в пыли
разрушенного чертога.
И смотришь и смотришь на небо вдали
и …больше не знаешь Бога!»