Аркадий Казанский - «Играю словом…»

Будь со мною до конца ты честной.
Не гони, не говори: — Уйди!
Как уйти? Ведь разве с сердцем вместе
Вырву из моей тебя груди.

Мне доверься. Ясными глазами
Ты взгляни. Души почувствуй взлёт.
И тогда, спасительным бальзамом
На тебя моя любовь сойдёт.

В то время как пишу я эти строки,
И вижу каждый день тебя во сне;
По лужам скачут пестрые сороки,
Напоминая миру о весне.

Готовы за протянутый кусок
Рыбешки, кувыркаться в дельфинарии,
Сквозь стекла видя неба поясок,
И звучно распевая свои арии,

Дельфины, в услуженьи у людей,
В тюремной клетке мелкого бассейна —
Какой, из ада вышедший злодей
Их приручил для вашего веселья?

Готовы за кусочек танцевать
И прыгать, и мячи метать, и кольца,
Но, если б знала их морская мать,
Не стала бы рожать их для неволья.

И мы, подобно узникам тюрьмы,
Смиренно наблюдаем их работу.
Чем лучше их? Невольники все мы —
Идем покорной жизнью к эшафоту.

Сальто вперед даю,
Мяч хвостом поддаю.
Весело плещут трибуны,
Забрызганные водой.
Рыба ждет…

Слышу свистящий звук,
Рассекающих воздух рук.
Это команда нам
Бить по воде хвостами.
Рыба ждет…

Мяч в плавниках несу,
Напарник несет на носу;
Не нужно мне лезть вперед,
Ему не надо спешить.
Рыба ждет…

Кольца по одному
Или по два подниму.
Это кольцо для напарника;
Нужно нам вместе прийти.
Рыба ждет…

Сигналы напарника мне
Команд человека ясней;
Я его понимаю,
Он делает, все как я.
Рыба ждет…

Я попадать стараюсь
В ритм его сонара;
Прыгаем по команде,
Точно, синхронно, вместе.
Рыба ждет…

На плавниках хвоста
Мы из воды вырастаем,
С переворотом в воду,
Каскад поднимаем брызг.

Дыхала — выдох, вдох,
Звуки — собачий вой
На звуковой волне,
Нам очень плохо слышной.
Рыба ждет…

Лежим неподвижно, сонно
В мутной воде загона;
Команды идут не нам,
Сегодня не нас с напарником
Рыба ждет.

Это другие двое
Прыгают, ловят, воют,
Носят мячи и кольца,
Слушают звуки команд.
Рыба ждет…

В квадрат прямым путем не обратить окружность,
И сердце пополам никак не раздвоить.
Вот эту я жалею — ей жалости не нужно.
Вот эту я люблю — не нужно ей любви.

Демон здесь распростер перья крыл,
Мцыри с барсом застыли в борьбе.
Я цветов никому не дарил,
В первый раз дарю розы тебе.

Летний дождь видел, как я и ты
К пьедесталу поэта пришли.
И прекрасные эти цветы
Вместе с нами Москву обошли.

Поглотили нас двери метро
И укрыли от взглядов чужих.
Площадей и домов длинный строй,
Продолжает влюбленным служить.

Вырываясь из плена оков
Ощущаем свободу столиц.
А в Манеже Илья Глазунов
Нас встречает сиянием лиц.

Лица зрителей, образ картин,
Лики Вечной России манят.
Посреди освещенных витрин,
Не таясь, ты целуешь меня.

Белый столик в уютном бистро.
Голосов шум волнами реки.
Обнимаясь, едим, пьем ситро,
И креветки, как роз лепестки.

Гордый всадник, очнувшись на миг,
Под ладонью укроешь нас ты.
Нам чудесный ты город воздвиг,
И тебе отдаем мы цветы.

Колокольный колес перезвон
Над просторами тая, плывет.
Прижимает нас тесно вагон,
И, качаясь, в разлуку везет.

Этот путь лишь кусочек пути,
Что крылом осеняет любовь,
По которому вместе идти
Суждено нам отныне с тобой.

Как срывающий с себя уздечки, шоры, путы, конь,
Я пишу тебе немерным, белым, призрачным стихом.
И, как в древней Византии зазвучали струны лир,
Ты услышишь музыкальный, нерифмованный верлибр.

С души — оболочку тела
Сниму. Наизнанку выверну.
Хочу — чтоб улетела.
Хочу — чтобы покинула.

Обратно в себя войду,
Закрою входы и выходы,
И, ни одну звезду
Я не смогу уж выдумать.

На улице встречу душу
И отвернусь, не узнав —
Так оно будет лучше —
Без бреда, и сонных трав.

Себя целиком оболваню,
На чувства не дробя,
И будет одно желание —
Камень бросить в тебя.

Сжимаю камень. Круто
Дроблю железной рукой.
Люблю тебя самой лютой
Ненавистью людской.

Промелькнула черной кошкой,
Обернулась желтым львом.
Как на скользкой на дорожке,
Я упал с размаху лбом.

Проинструктируй, допусти,
Следи, предупреждай.
Потом домой всех отведи,
Жене в постель подай.

А если кто-то по пути
Заглянет в «Ветерок»,
Начальник сразу, уж прости,
Заглянет в твой листок.

И на собранье отведи,
И на учебу всех
И хоть в дыму весь день сиди —
«Холодным» будет цех.

Давай объем работ и план
И смету составляй.
И что бы ты ни сделал, сам
Со всеми утверждай.

Тянули трубы и вели
С разметкой на «глазок».
Потом конструктора пришли,
Списали на листок.

И если через двадцать лет
Трубу прорвет «прострел»,
Ни у кого сомненья нет:
Кто здесь недосмотрел?

И призовут, и разберут,
За все тебе влетит.
И по рублишку соберут…
И сварка заблестит…

Я бросаюсь в волну, головою проткну,
То взлетаю наверх, то в пучину тону,
То навстречу ветрам я с волнами борюсь,
Или снова, безвольный, волнам отдаюсь.

Зачем же гложет нас тоска
Виденьями о близкой тризне?
Ведь смерть настолько к нам близка,
Что можно не бояться жизни.

И, принимая каждый день,
Его живи, благословляя
И ласку, и тоску, и лень.
Смысл жизни — истина простая.

Шагни навстречу сам себе
От скучных дел и серых буден.
Себя не погуби в борьбе,
А Бог простит и не осудит.

Порыв души не отвергай,
Пусть и пугающий, и страстный.
Пойми одно, что этот край,
Которым шли мы, неопасный.

И смело жизнь свою меняй,
Ведь сила жизни в переменах.
И то, что сделал, забывай —
Что сделано — уже не ценно.