Александр Галич - Стихотворения и поэмы

65. П72. На некоторых лентах загл. «Касса щелкает». Веселый разговор — цитата из ст-ния Ольги Берггольц «Призывная» (1926–1927 гг.). Вместе с предыдущим стихотворением и с «Песней о синей птице» на некоторых московских лентах и в старой рукописи Галича (см. сноску к коммент. 22) составляло цикл из трех стихотворений «Разноцветные песенки». Впоследствии Галич «отменил» этот «цикл», носивший, по его словам, характер сугубо формальный: «ведь смена цветов отнюдь не отражает главного в этих стихах*. По сто тридцать пятой — по статье уголовного кодекса о хищениях. На этап пошла — т. е. в лагеря. Этап — доставка осужденных в лагерь, длившаяся иногда месяцами.

66. П72. На некоторых лентах загл. «Тонечка». Одно из самых широко известных (чаще под вторым названием) стихотворений. Ходили слухи о том, что мужской персонаж, от имени которого произносится это стихотворение, не кто иной, как А. Аджубей, редактор «Известий» и зять Н. С. Хрущева, а женщина, которую герой променял на «сладкую жизнь», — известная кинозвезда Быстрицкая. Из подобного распределения ролей вытекало, что «дура-Тонька» это — дочь Хрущева Рада Никитична, многолетний главный редактор журнала «Наука и жизнь». Галич полностью отрицал эти народные домыслы, о чем неоднократно заявлял на выступлениях, отвечая на вопросы. Пайки цековские — особое снабжение из спец, распределителя для членов Центрального комитета КПСС. Людмила Целиковская — кинозвезда 40-х годов, игравшая с максимально допустимой тогда, весьма робкой эротичностью. За машину за его персональную. Высокопоставленным советским чиновникам полагалась в полное распоряжение машина с шофером. (С одной стороны это показывало, что собственности у них нет, а с другой, было показателем ранга: чем выше положение, тем лучше марка машины, которая обязательно была советского производства). Топтуны — здесь: охранники.

67. П72. 1961 г. По словам автора, это первая написанная им «песня». Машины, чай, не в шашечку — то есть, не какие-то там такси! Сидит с моделью вымпела. Здесь вымпел — это макет первого советского предмета, закинутого в космическое пространство (по форме он напоминал футбольный мяч с надписью «СССР»). Вся в тюле и в панбархате — платье из этих, обычно отсутствовавших в свободной продаже материалов, считалось в 50-х годах высшим шиком и было знаком особого престижа. (Как в сказке звучало бы «вся в серебре и золоте», тут своего рода советская версия сказки о Золушке).

68. П72. Влипнешь в данной ситуации / И пыли потом как конница. В советских гостиницах «нахождение в номере посторонних лиц» могло быть приравнено к проституции, за этим могла последовать административная (без суда) высылка из города на принудительные работы.

69. П72. Стихотворение состоит как бы из обрывков разговоров в транспорте, перебиваемых рекламой. Здесь, как и во многих других ст-ниях Галича, слышна перекличка с прозой Михаила Зощенко. ЦУМ — Центральный универмаг Москвы.

70. П72. Раковая шеечка — машина скорой медицинской помощи.

71. П72. Одно из самых знаменитых в 60-х годах стихотворений А. Галича. «Жигулевское» — самое дешевое пиво. «Дубняк» (официально «Горный дубняк») — водка, настоянная на дубовых листьях.

72. П72 Ничего не понять физикам, / Не понять ничего лирикам— намек на модные дискуссии о «физиках и лириках», толчком для которых послужило стихотворение Б. Слуцкого «Физики и лирики», написанное в 1959 г.: «Что-то физики в почете, / Что-то лирики в загоне».

73. П72. На нескольких лентах есть посвящение Е. Венцель. Е. С. Венцель — доктор математических наук (она же писательница И. Грекова), многолетний близкий друг и неоднократно соавтор Галича в кинодраматургии.

74. П74. Стихи о фатальном непонимании между поколениями. Ассоциируется со стихотворением А. Блока «Балаган» (1906).

75. П72.

76. П74. Посвящено генералу Петру Григоренко, который был заключен на несколько лет в спец, психиатрическую больницу за выступление в защиту прав крымских татар и против тогдашней «линии партии», а затем выслан за границу.

77. П72. Единственное стихотворение Галича, написанное верлибром.

78. П72. Я вижу, как горят черновики, / Я слышу, как гудят грузовики, / Как сапоги охранников грохочут. Имеется в виду уничтожение Сталиным в 30-х годах цвета грузинской интеллигенции, гибель поэтов П. Яшвили, Т. Табидзе и многих других менее известных литераторов. Нетленный голос Нины Чавчавадзе. Нина Чавчавадзе, жена А. С. Грибоедова и дочь грузинского поэта Александра Чавчавадзе, похоронена на склоне горы Мтацминда в самом центре Тбилиси. Недалеко, на горе св. Давида, похоронен и Грибоедов.

79. П72. Название — цитата из Грибоедова: «Как посмотреть да посравнить / Век нынешний и век минувший — / Свежо предание…. («Горе от ума», Действие второе, явление второе), «…она посвящается Эльсбергу. Это такой человек, который был… официальным стукачом при Союзе писателей. Его пытались году в пятьдесят седьмом исключить из Союза… Его сначала, было, исключили из Союза и из партии, но потом его восстановили и в Союзе, и в партии» (комментарий А. Галича с некоторых московских и парижских лент). Он же не раз упоминал и о другом «официальном стукаче ССП», директоре изд-ва «Советский писатель» Лесючевском: «такие люди всегда пригодятся». К. И. Чуковский в дневниках называет несколько имен жертв Эльсберга: Исаака Бабеля, М. Ю. Левидова и С. А. Макашина. Литературовед Л. Е Пинский (см. прим. 41) был посажен тоже по доносу Эльсберга (подробнее см. в статье Андрея Крылова «О трех "антипосвящениях" Александра Галича» (Конт. 2000. № 105), а также в «Воспоминаниях» Н. Я. Мандельштам (Т. 1. Нью-Йорк, 1970. С. 39–40)).

80. П72. На некоторых лентах есть прозаическая ремарка в роли эпиграфа: «Человек идет пьяненький. Странная ночь, все развезло. Он вспоминает стихи и вслух как бы отвечает на них». На других лентах есть еще и добавление к этому тексту: «А чаще других вспоминает такую строчку из письма Пушкина брату Льву: «Пишут мне, что Батюшков помешался. Быть нельзя!» Ночная улица. Фонарь. / Канал, Аптека — видоизмененная цитата из ст-ния А. Блока «Ночь, улица, фонарь Аптека…» (цикл «Пляски смерти»).

81. П72. Не пришел, а ушел, мы потом это поняли, Белый Христос — тут перекличка с Блоком, причем не только с поэмой «Двенадцать», а еще и с образами заснеженного Петербурга вообще. Сюжет у Галича оборачивается одновременно и гоголевским, и зощенковским. Но в этой новогодней фантасмагории сатирические мотивы переплетаются с лирическими, связанными с новогодними, рождественскими, именинными мотивами поэзии Пастернака.

82. П72.

83. П74. Загл. — пародийное цитирование строки из Евгения Онегина» («А счастье было так возможно…»).