Елена Заславская - Эпоха моей любви

Прочитав стихи Лены, моя дочь сказала: «Она словно жизнь большую прожила!».

На самом же деле Елене Заславской нет еще и двадцати. И секрет глубины ее многих поэтических строк — в постоянной работе мысли, сердца и души.

Вспоминаю, как впервые она приехала из Лисичанска вместе с мамой на занятие литстудии-клуба имени Никиты Чернявского при Луганской областной организации Союза писателей Украины: ее художественные зарисовки буквально покорили даже опытных авторов, профессионально владеющих пером. И все тогда пришли к единому мнению: Лена литературно одаренный человек.

И вот передо мной — рукопись первой книги. Буду откровенным: это хорошая, крепкая рукопись! Обычно быстро растущим маститые советуют не спешить с изданием первой книги, мол, поднаберитесь мастерства, а там видно будет. И нередко случается, что человек мастерства набрался, ан глядь — и старость на пороге.

Так что, считаю, не спешить с изданием книги можно и полезно разве что графоманам, но ни в коем случае не талантливым людям.

А в том, что ты, дорогой читатель, держишь в руках по-настоящему интересный сборник, легко убедишься, ознакомившись с его содержимым. Как редактор, я специально не стал править отдельные (скажем, в рифмах) шероховатости — Лена и в них смотрится прелестно, одухотворенно, с милой непосредственностью и вместе стгем с недетской серьезностью, ранимостью и незащищенностью. Как писатель, я по-хорошему позавидовал ее замечательным находкам: «Я оделась в твои объятья, Я оделась в твои поцелуи», «Мы с тобой встретились, Как две эпохи», «Так вонзает смертельное жало Скорпион золотого дождя»...

Благословляя этим кратким предисловием Лену Заславскую в дальнюю поэтическую дорогу, желаю ей и впредь всегда быть беспредельно влюбленной в Слово, которое суть Жизни!

Подарил ты мне дивное платье

Со словами: «Тебя люблю я».

Я оделась в твои объятья,

Я оделась в твои поцелуи.

Одевали меня твои руки,

Твои губы и нежные взгляды.

Сладким зноем любовной муки

Были наши сердца объяты.

В ласках нежных твоих утопая,

Словно роза в росе на рассвете,

Знала я, что носить, не снимая,

Это платье до самой смерти.

Пусть над нами поют «Аллилуйя»,

Повенчались мы в храме счастья.

Я оделась в твои поцелуи,

Я оделась в твои объятья.

Ты придумал мне сказку

Про дальние страны,

И про то, что живет там

Старичок-чародей.

И немножечко странно,

Что, не видя обмана,

Я поверила в сказку

Про хороших людей.

Я открыла им душу,

А тебе свое сердце.

Ну а ключ зашвырнула

В голубой водоем.

Ничего не боялась —

Нараспашку все дверцы.

Не жила, а горела

Благородным огнем.

Я мечтала ночами

Стать принцессой твоею,

Жить в прекраснейшем замке

Той прекрасной страны.

Все теперь по-другому.

Но жалеть — не жалею,

Потому что навечно

В сердце песни весны.

Счастье так мимолетно,

И обман я раскрыла,

И в прекрасную сказку

Не смогла я попасть.

Только ключик от сердца

Я давно утопила,

И теперь не могу

Ни любить, ни мечтать.

Видит Бог, я простила тебя,

Потому и ушла по-английски.

Пусть мне горько, как будто бы я

Отхлебнула холодного виски.

Я ушла от тебя навсегда,

Пусть мне горько и больно, но все же

Я убила в себе без следа

То, что было всего мне дороже.

Я по звездам гадала

В королевском уборе.

Счастья я не искала,

Не искала и горя.

И звезда вдруг упала,

И во тьме затерялась.

В ней себя я узнала

И до слез рассмеялась.

Я исчезну, погасну,

Если скажешь, мой милый

Что тебя я напрасно

И ждала, и любила

А я хотела б стать дождем,

Лазурной каплей слез небесных,

Пронизанной святым огнем,

Прозрачной, легкой, бестелесной.

Лучом, горящим вдалеке,

Подернутым зовущей дымкой,

Дрожащей на твоей щеке

Слезой — невинною ошибкой.

Зачем придумали разлуки?

Скажу я вам без лишних слов:

«Чтобы рождалась в страшной муке

Любовь, достойная богов».

Зачем придумали печали?

И снова вам ответ простой:

«Чтоб необъятное объяли

Своим вы сердцем и душой».

Зачем придумали сомненья?

И вам опять я говорю:

«Чтоб были взлеты и паденья,

И неизменное — люблю».

Храм любви твоей заколочен,

Без крестов купола.

Ты воздвиг и разрушил, мой зодчий,

Этот храм, и любовь умерла.

Птицей стала, а может быть, рыбкой,

Что в фиалковом море живет.

Я была твоей милой ошибкой,

А печаль — это скоро пройдет.

Унесенная ливнем иль снегом,

Листопадом несмелых берез,

И неистовым, бешеным бегом.

Дерзких мыслей и сладостных слез.

Только чудо случится однажды,

Ты придешь, полюбить вновь готов.

В храм любви не войти, милый, дважды,

Ах, зачем купола без крестов?

Все прошло, мой милый, добрый мальчик,

Все прошло, а ты понять не смог,

Что любовь моя, как одуванчик,

Что растет в развилке тех дорог.

Он отцвел, и скоро разлетится

Белый пух на множество сторон

Пусть тебе когда-нибудь приснится

Обо мне веселый детский сон.

Уже скоро семь — можно не ждать.

Тик-так,

Ты не пришел ко мне опять,

Чудак.

И не придешь, а я все жду.

А вдруг!..

Над нами Боги зажгли звезду Разлук.

Я не тень твоя, не отраженье,

Не явление из полудетских снов.

Я не вера, не надежда, я — прощение

Бесконечных и земных твоих грехов.

Ты руки коснулся губами,

Словно с картинки сошедший рыцарь.

Миг — и снопа легла между нами

Бездна, и хочется застрелиться.

Лишь мгновенье, а в нем вся жизнь.

До и после — мираж, сновиденье.

Госпожою среди рабынь

Меня сделало это мгновенье.

Бог нас создал для этой любви,

Сатана не помедлил вмешаться.

Лишь мгновенье нам дал, чтоб смогли

Все понять и навеки расстаться.

Я в монастырские покои

Уйду от этой суеты.

И все же самое святое

В душе моей — не Бог, а ты.

Хотя тебя люблю сильнее,

Невестой божьей стану я.

Но и потом не пожалею,

И содрогнется пусть Земля.

Ведь совершаю святотатство,

Но от судьбы я не уйду,

Хотя и знаю — в божье царство

За это я не попаду.

Но раем станет ад ужасный,

Когда ты скажешь: «Счастлив я».

А значит, жертва не напрасна,

И жизнь моя прошла не зря.

Печаль без конца и начала

Глубока, как глаза твои.