Шицзин

Интересна в этом отношении «Песнь о трудолюбивом дровосеке и советнике князя», в которой с большой силой обличается паразитизм эксплуататоров и тунеядцев:

Остро обличительный характер многих песен «Шицзина», суровое осуждение паразитического образа жизни господствующих классов, грабивших трудовой люд, несомненно, служат доказательством фольклорного происхождения песен раздела «Нравы царств» и убедительно свидетельствуют о том, что в этих произведениях безвестных авторов нашли свое отображение подлинные чувства простого народа, его тревожные мысли, затаенные надежды и чаяния.

Выдающееся место в этой книге принадлежит песне «Большая мышь», в которой, вероятно впервые в китайском поэтическом творчестве, применяется иносказание. В этой глубоко обличительной песне ненавистные народу силы, его жестокие угнетатели и эксплуататоры изображаются в аллегорической форме — в виде «большой мыши», жадно пожирающей все плоды труда землепашцев. Замечательно, однако, что лейтмотивом исполненной оптимистической веры в торжество народной справедливости песни является жизнеутверждающая мечта тружеников о «счастливой стране», в которой не будет «жадных мышей» и в которой «мы найдем свой новый дом», «правду мы свою найдем»:

Ряду песен раздела «Нравы царств» свойственна определенная сатирическая направленность. Как и во многих других песнях «Шицзина», здесь прославляется труд простых людей и осуждается знать, противопоставляется жизнь общественных классов того периода, выражается недовольство судьбой бесправных и зависимых. Характерна в этом отношении песня «Вышел я из северных ворот»:

Суровая правда о бедствиях и страданиях простого люда, горесть и невзгоды в тяжком подневольном труде и на военной службе, тревожные думы тружеников и солдат нашли свое выражение во многих песнях и одах «Шицзина», например, в песнях «Думы солдат о доме», «Взбираюсь ли я на высокий хребет», «Лишь барабанов бой услыхал».

Среди этих песен мы находим подлинные жемчужины. Прекрасна, например, по мысли и глубине поэтического выражения печальная песня, воплотившая безысходную тоску и благородство чувства угнанного на войну землепашца. Народные творцы песенно-поэтических произведений умели придать простейшим жизненным фактам глубокое значение и смысл, сочетать наивную непосредственность и лирику чувств с суровой правдой жизни:

Значительное место в разделе «Нравы царств» принадлежит песням труда, посвященным теме земледельческих работ, являвшихся главным занятием древних китайцев. Среди этих произведений особое внимание привлекает глубоко содержательная поэма о сельском труде — «Песня о седьмой луне» из цикла «Песнет царства Бинь». В этом интереснейшем поэтическом творении воссоздается широкая картина тяжелого рабского труда крестьян, описан годовой комплекс полевых работ, в которых занят весь простой народ, все земледельцы «и стар и млад»:

Финалом «Песни о седьмой луне» является описание крестьянского праздника урожая, венчающего труд землепашцев:

Образцом трудовой песни из цикла «Нравы царств» может служить песня «Подорожник», покоряющая своей неподдельной простотой, безыскусственностью:

Внимательное изучение стихотворений, входящих в «Шицзин», особенно в цикл «Нравы царств», дает основание полагать, что первые народные песенно-поэтические произведения берут свое начало в трудовых процессах, представляют собой фактор, которым работа, в частности полевая, земледельческая, в какойто мере облегчается, быть может, организуется или стимулируется.