Николай Тарасов - Настоялась ночь на звездах

Вскрываю день, глаза открыв,
как банку с килькой, как нарыв,
я по утрам как просыпаюсь…
И отчего-то улыбаюсь
ему навстречу во весь рот?
Чему я рад? Наоборот,
по сути, должен был бы злиться:
ведь заставляет день проститься
меня с постелью тёплой, сном…
А я смеюсь, я рад… дурдом!?

Ловил я снег,
Что падал с неба.
Он был, как каша, —
Стекал меж пальцев.

Короткий бег, —
И быль – уж – небыль…
Как жизнь вся наша —
Бомжей-скитальцев.

Деревья, как люди, живут, умирают
И в детях своих вновь потом прорастают.

Деревья, как люди, но жизнь такова,
Что люди их рубят… себе на дрова…

Сочится время сквозь пространство,
Течёт неведомо куда?
Уходят годы… постоянства
Нет в этом мире… никогда.
Меня то будто не касалось:
Ведь только был он – первый крик…
А вот уже и жизнь промчалась,
А вот уже и я – старик…

Старик! А можно чуть помягче,
К примеру: дедушка иль дед?
Для всех людей… пусть будет ярче
Мой скорый финиш… а побед
Увидим вместе мы немало, —
Нас чем-то трудно испугать!
А вы: «Старик»!.. Недоставало
Лишь стариканом меня звать…

Смывает дождь остатки наших вёсен,
Из памяти стирая все следы
Того, что было в прошлом… жизни осень
Приходит к нам нежданно – без нужды.

Приходит жизни осень к нам зимою,
И летом, и весною, как сейчас.
Признаться, мы немолоды с тобою,
Но как же он не к месту – этот час.

Не нагулялись мы, не налюбились…
Ты помнишь, как смеялась, в жизнь входя,
Когда ещё с тобой не поженились:
«Хочу причёску я, как у дождя».

Как быстро осень наша наступила,
Как короток век жизни на Земле.
И вот он, дождь, рисует, как просила,
На голове седой – факсимиле.

Космонавтом мне не стать —
Стар я стал годами.
Над землёю не летать
Долгими часами.

Даже с крыши на чердак
Не слететь мне, каюсь, —
Я с печи-то кое-как
Ночью вниз спускаюсь.

Но надеюсь, час придёт:
Стану к ним «причастным»,
Старту дам «обратный счёт»
Голосом бесстрастным.

Пустота внутри… равнодушие…
Веры нет во мне – веры в лучшее:
Пролетела жизнь, как мне кажется?

И сомнений нет! Если – капелька —
Отголосок твой – внучка Катенька!?
Жизни нить моя с ней лишь вяжется.

Красотой – в тебя, сердцем добрая:
«Деда, дедушка…» Но и гордая!
Как-то в жизни её это скажется?

Сыновья – мужья, подкаблучники,
Мне в дороге, Мать, не попутчики:
В эту жизнь мою вряд ли ввяжутся?

Позови меня… в мир небесный свой,
О жена моя, быть хочу с тобой…
Пролетела жизнь, как мне кажется?

Как странно всё на этом свете:
Мы, старики, как те же дети…
Обманет нас сейчас любой, —
Наивны, бабка, мы с тобой…

Намедни, помнишь, позвонили —
Лекарства «оптом» предложили:
От всех болезней и от бед…
И я «купился»… – глупый дед…

Да ты не лучше… как из леса…
Какой-то «даме из Собеса»
Зачем-то «цацки» отдала?..
«Разводят» нас… – дела, дела…

Как странно всё на этом свете:
Мы, старики, как те же дети…
Зачем же с нами так… о, люди?!
Мы ж, как родителей, вас любим.

На шоколаде чёрном чёрная икра
Приснилась мне сегодня ночью дважды…
К чему бы это? Пенсию с утра
Мне не приносят… (было лишь однажды).

Да на неё икры столь не купить
(Уж больно толст был слой в том «бутерброде»).
Двенадцать тысяч пенсия… А жить
Мне целый месяц при таком «доходе».

К чему бы это? Чья это игра?
Звонил же кто-то накануне:
«Мол, поздравляем… выиграл… пора
Прийти за «Мерседесом», дед, в июне».

Жаль, я тогда трёх тысяч не нашёл…
(Налог какой-то???) Кто играет в прятки?
Тогда я «Мерседес» не приобрёл —
Сейчас вот и с икрою «непонятки»?

Среда… как маленькая пятница,
Надежды лучик подаёт, —
Ещё чуть-чуть, и вниз покатится
Рабочих дней недельный счёт…

Я б не работал… годы – птицы…
Да и здоровье уж не то.
И хватит вроде бы трудиться…
Но жить на что?

Будем живы – не помрём, —
Кризис – он не навсегда.
Не утонем, доплывём, —
Это горе – не беда…

Пропади всё пропадом —
Санкции и янки,
Цены нефти с золотом,
Геи, лесбиянки…

С высоты плюём на всех —
Не дождётесь… выживем.
Вон скотины полон хлев, —
Сколько надо – вырежем.

Пропади всё пропадом —
Санкции и янки,
Цены нефти с золотом,
Геи, лесбиянки…

Пусть горят они огнём —
СэШэА с Европою.
Мы частушки им споём,
Совесть их заштопаем.

Пропади всё пропадом —
Санкции и янки,
Цены нефти с золотом,
Геи, лесбиянки…

Любой проступок оправдаем,
Мол, так угодно, знать, судьбе,
Почти всегда мы… и ПРОЩАЕМ,
Коль речь заходит о себе.

Другому стоит оступиться,
Как мы стараемся добить
Уже подраненную птицу
И не пытаемся… ПРОСТИТЬ!

День опять с утра заплачет,
Смоет дождь мою удачу,
А не взыщешь…
Грусть надежды все запрячет
Далеко, мой друг-читатель,
Не отыщешь!

Курс евро, доллара к рублю растёт…
Нам говорят: «Причины, мол, извне,
Мол, это – рынок, а не чей-нибудь просчёт…»
И я спокоен: мы-то на «коне»!

Ты оказалась овцой из стада,
И своё «Я» не сберегла, —
Боясь другою быть (мол, «Надо!»),
На закланье за всеми пошла.

Обвалилось вдруг лето дождём —
День сломался, мне вывернув душу,
Боль оставив на сердце моём,
Выгнав прочие чувства наружу.
Захотелось так сильно домой,
Что заплакал я, слёз не скрывая…
Ах, была бы ты, мама, со мной —
Здесь, в Москве, или там [17]… но – живая!