Юрий Мышонков - Храни вас Бог!

Да слепо,

Считая, что слава и честь не в тумане —

В кармане…

И плел потаенно свою паутину

Детина,

Старшин несогласных наказывал с маху —

На плаху,

И слал государю доносы на тех, кто невинен —

Повинен,

Исподнюю часто меняя рубаху

От страху…

А слухи несут приднепровские степи

Мазепе,

Что шведский король взять не прочь под корону

Персону,

И лопнули совесть держащие крепи,

Как цепи,

И тропка вильнула к заветному схрону —

Ко трону…

Метались мыслишки налево, направо

Лукаво,

Возможна со шведом удачная мена —

Измена:

К столу москалям на закуску отрава —

Полтава,

И взбухла на шее мгновенно веревкою

Вена…

Так клятвы прорвалась запруда и чести

Остуда,

А гетман с вельможным стараньем предаст

Целованьем,

Появится вновь ниоткуда проклятый

Иуда,

И будет об этом преданье

Ему наказаньем…

Как я, Господи, устал…

Серый пепельный кристалл

Холодом на небеси:

Как я, Господи, устал

От вранья и ереси…

Дождь к полудню перестал,

Ноют что-то ноженьки:

Как я, Господи, устал,

От кривой дороженьки…

Чуть дорогой не упал

От него, от хмелюшки:

Как я, Господи, устал

Русским быть в Рассеюшке…

Приезжай…

Приезжай, приезжай, приезжай,

С пересадкой, не по дороге,

Здесь не рай, здесь не рай, здесь не рай,

И не ходят сюда недотроги.

Проиграй, проиграй, проиграй —

Этот спор надоел как простуда,

Нагадай, нагадай, нагадай

Нам обоим крупинку чуда…

Прилети, прилети, прилети

В дом озябшей ночной синицей,

Поведи, поведи, поведи

И святою себя, и блудницей.

Погляди, погляди, погляди —

Беспорядок, немыта посуда,

Освети, освети, освети

На двоих нам огарочек чуда…

Говори, говори, говори,

Я гитару пока настрою,

До зари, до зари, до зари

И спою тебе, и поспорю.

Фонари, фонари, фонари

Заглянули из ниоткуда,

Сотвори, сотвори, сотвори

Из любви нам немного чуда…

Первой

Когда вселенский серпантин

Начнет сворачиваться в точку,

Господь останется один,

Чтобы обдумать в одиночку,

Где жизнь листами побежит

Неугомонно вверх по древу,

И, очень может быть, решит

Создать из праха первой Еву…

Рыжий щенок…

Сыну Мише

Я пошел погулять – на пороге

Сделать дальше и шага не смог:

Посмотрите, как тычется в ноги

Теплой осени рыжий щенок…

Он такой, в целом мире единственный,

Или Джек, или Джем, или Джим —

Мы сейчас по тропинке по лиственной,

Кто быстрее, с щенком побежим…

Не нужны нам ни днем и ни ночью

Ни ошейник и ни поводок:

Милый, глупый, – люблю тебя очень,

Теплой осени рыжий щенок…

Русская смута

Наша чаша разбита,

И осталась минута,

Чтобы, кровью умыта,

Снова вспыхнула смута…

Пересолена каша,

Век прошел декадентский,

Да и гвардия наша —

Только полк президентский…

Стяги истинной славы

Увели из-под носа,

Что ж, орел наш двуглавый

Нынче смотрит раскосо…

Может, стоит по праву

Гордо крылья расправить,

Русский скипетр и державу

По-хозяйски поправить…

Жаль, птенцы уродились

Тощи, хилы и лысы,

На казну навалились,

Будто жадные крысы…

Да чего там дивиться —

Все понятно, ребята:

Не от русской орлицы

Народились орлята…

На виду у затеи

Всем знакомые люди —

Иссосали Рассее

Пересохшие груди…

Глянешь – власть легитимна,

Да внутри лиходеи —

Нет ни старого гимна

И ни русской идеи…

А сплотились бы славно

Над упавшей страною,

Вот оно – православно!

Только все стороною…

Так быльем позабыта,

Позабита, согнута,

Нашей кровью умыта,

Снова русская смута…

Королева

Кате Феденко

Подняла листок красный,

Подняла и багряный,

А денек какой ясный,

Во все щёки румяный…

Подняла и зеленый,

А за ним золотистый —

Кто же, в осень влюбленный,

Здесь рассыпал монисто…

Золотые – направо,

Золотые – налево:

Чем к венку не оправа?

Чем не я королева?..

Я сплетала веночек

Золотисто-багряный,

Ах, осенний денечек —

Во все щеки румяный…

Пабло Неруда. Сонет 15

(вольный перевод)

Мне нравится твое молчание,

Хотя тебя со мною нет,

И молчаливое звучание

Издалека мне шлет привет…

Разлука наша тоньше волоса,

Немой кувшин без влаги пуст,

Не долетит и отзвук голоса,

Но поцелуй достигнет уст…

До тишины волшебной палочкой

Дотронусь словом иногда,

И вот ты – трепетною бабочкой

Летишь ко мне с бесшумным «Да…»

Пусти меня в свое молчание,

И ненароком, из-за туч,

Подарит новое звучание

Не голос, а желанья луч…

Но ты молчишь звездой ночною,

Нет рядом места кораблю:

Пусти меня побыть с тобою —

Я и без слов тебя люблю…

О нём…

Чтобы о нём, да не ругать?

Это выйдет тогда леденец,

А по правде – так мать-перемать,

И в картишки играет, стервец…

Новостями газет утомлен,

Хоть читает их в год по листу,

И не так уж и воцерковлен,

Коль на исповедь – только к Христу…

Любит постное с острым мешать

И трапезничать после семи,

А потом норовит убежать

От любимой, поверьте, семьи…

Да, признаюсь, – он бабник и пьёт,

Оправдания этому нет,

Но еще он в полете поёт,

И еще, как ни странно, поэт…

Чудо Слова

Беспокоимся, будто скаженные,

Для чего же мы да откуда,

Вот и мечутся души блаженные

Неприкаянно в поисках чуда…

Только строки поэтов горячие

Не разгаданы снова и снова:

Непорочное наше зачатие —

Созидание первого Слова…

Останусь…

В придуманном мире легко:

Ты сам для себя господин,

И нет над тобой никого —

В добре и пороке один…

Со страхом взирают на бич

Бояре, шуты и пажи:

Захочешь кого – возвеличь,

Захочешь кого – накажи…

Но как персонажей во мгле

Покинуть в своих же грехах?

Останусь на грешной земле,

В придуманных мною стихах…

Не видим

Играет ветер грусти ноты,

Его мелодии нежны,

Смотри – валяются банкноты,

Задаром людям не нужны…

Шероховатый и невнятный

Шагов погасит шум асфальт,

И в медной выси, непонятный,

О чем-то горько плачет альт…

Перебегают равнодушно

Дорогу сонные коты,

А мы с тобою простодушно

Не видим вечной красоты…

Варшава, 1 августа 1944 года

В Варшаве жарко,

И все же стужа —

Морзит по коже

Команда Бужа [1],

Команда Буря

По нарастанью,

В столице польской

Призыв к восстанью…

Восстать из пепла —

Как это сложно,

Но на коленях

Уже не можно,