Владимир Высоцкий - Стихи и песни

Теперь мне вечер зажигает свечи,
И образ твой окуривает дым, —
И не хочу я знать, что время лечит,
Что все проходит вместе с ним.

В душе моей — все цели без дороги, —
Поройтесь в ней — и вы найдете лишь
Две полуфразы, полудиалоги, —
А остальное — Франция, Париж…

И пусть мне вечер зажигает свечи,
И образ твой окуривает дым, —
Но не хочу я знать, что время лечит,
Что все проходит вместе с ним.

Я раззудил плечо — трибуны замерли,
Молчанье в ожидании храня.
Эх, что мне мой соперник — Джон ли, Крамер ли, —
Рекорд уже в кармане у меня!

Заметано, заказано, заколото, —
Мне кажется — я следом полечу.
Но мне нельзя, ведь я — метатель молота:
Приказано метать — и я мечу.

Эх, жаль, что я мечу его в Италии:
Я б дома кинул молот без труда, —
Ужасно далеко, куда подалее,
И лучше — если б враз и навсегда.

Я против восхищения повального,
Но я надеюсь: года не пройдет —
Я все же зашвырну в такую даль его,
Что и судья с ищейкой не найдет…

Вокруг меня корреспонденты бесятся.
«Мне помогли, — им отвечаю я, —
Подняться по крутой спортивной лестнице
Мой коллектив, мой тренер и — семья».

Два пижона из «Креста и полумесяца»
И еще один из «Дейли телеграф» —
Передали ахинею с околесицей,
Обзывая меня «Русский Голиаф».

Два приятеля моих — копьеметатели —
И еще один товарищ-дискобол —
Показали неплохие показатели…
Я — в гостинице позвал их в нижний холл.

И сказал я им: «Товарищи, внимание!
Взявши в руки копья, диски всех систем, —
При метаньи культивируйте желание
Позакидывать их к черту насовсем!»

Будут и стихи, и математика,
Почести, долги, неравный бой, —
Нынче ж оловянные солдатики
Здесь, на старой карте, стали в строй.

Лучше бы уж он держал в казарме их,
Только — на войне как на войне —
Падают бойцы в обеих армиях,
Поровну на каждой стороне.

Может быть — пробелы в воспитании
И в образованье слабина, —
Но не может выиграть кампании
Та или другая сторона.

Совести проблемы окаянные —
Как перед собой не согрешить?
Тут и там — солдаты оловянные, —
Как решить, кто должен победить?

И какая, к дьяволу, стратегия,
И какая тактика, к чертям!
Вот сдалась нейтральная Норвегия.
Ордам оловянных египтян.

Левою рукою Скандинавия
Лишена престижа своего, —
Но рука решительная правая
Вмиг восстановила статус-кво.

Где вы, легкомысленные гении,
Или вам являться недосуг?
Где вы, проигравшие сражения
Просто, не испытывая мук?

Или вы, несущие в венце зарю
Битв, побед, триумфов и могил, —
Где вы, уподобленные Цезарю,
Что пришел, увидел, победил?

Нервничает полководец маленький,
Непосильной ношей отягчен,
Вышедший в громадные начальники,
Шестилетний мой Наполеон.

Чтобы прекратить его мучения,
Ровно половину тех солдат
Я покрасил синим — шутка гения, —
Утром вижу — синие лежат.

Я горжусь успехами такими, но
Мысль одна с тех пор меня гнетет:
Как решил он, чтоб погибли именно
Синие, а не наоборот?..

Для меня эта ночь — вне закона,
Я пишу — по ночам больше тем.
Я хватаюсь за диск телефона,
Набираю вечное ноль семь.

«Девушка, здравствуйте! Как вас звать?» — «Тома».
«Семьдесят вторая! Жду, дыханье затая…
Быть не может, повторите, я уверен — дома!..
Вот уже ответили.
Ну здравствуй, это я!»

Эта ночь для меня вне закона,
Я не сплю — я кричу: «Поскорей!..»
Почему мне в кредит, по талону
Предлагают любимых людей!

«Девушка, слушайте! Семьдесят вторая!
Не могу дождаться, и часы мои стоят…
К дьяволу все линии — я завтра улетаю!..
Вот уже ответили.
Ну здравствуй, это я!»

Телефон для меня — как икона,
Телефонная книга — триптих,
Стала телефонистка мадонной,
Расстоянье на миг сократив.

«Девушка, милая! Я прошу — продлите!
Вы теперь как ангел — не сходите ж с алтаря!
Самое главное — впереди, поймите…
Вот уже ответили.
Ну здравствуй, это я!»

Что, опять поврежденье на трассе?
Что, реле там с ячейкой шалят?
Мне плевать — буду ждать, — я согласен
Начинать каждый вечер с нуля!

«Ноль семь, здравствуйте! Снова я». — «Да что вам?»
«Нет, уже не нужно, — нужен город Магадан.
Не даю вам слова, что звонить не буду снова, —
Просто друг один — узнать, как он, бедняга, там…»

Эта ночь для меня вне закона,
Ночи все у меня не для сна, —
А усну — мне приснится мадонна,
На кого-то похожа она.

«Девушка, милая! Снова я, Тома!
Не могу дождаться — жду, дыханье затая…
Да, меня!.. Конечно, я!.. Да, я!.. Конечно, дома!»
«Вызываю… Отвечайте…» — «Здравствуй, это я!»

Кто верит в Магомета, кто — в Аллаха, кто — в Исуса,
Кто ни во что не верит — даже в черта, назло всем, —
Хорошую религию придумали индусы:
Что мы, отдав концы, не умираем насовсем.

Стремилась ввысь душа твоя —
Родишься вновь с мечтою,
Но если жил ты как свинья —
Останешься свиньею.

Пусть косо смотрят на тебя — привыкни к укоризне, —
Досадно — что ж, родишься вновь на колкости горазд.
А если видел смерть врага еще при этой жизни,
В другой тебе дарован будет верный зоркий глаз.

Живи себе нормальненько —
Есть повод веселиться:
Ведь, может быть, в начальника
Душа твоя вселится.

Пускай живешь ты дворником — родишься вновь прорабом,
А после из прораба до министра дорастешь, —
Но, если туп, как дерево, — родишься баобабом
И будешь баобабом тыщу лет, пока помрешь.

Досадно попугаем жить,
Гадюкой с длинным веком, —
Не лучше ли при жизни быть
Приличным человеком?!

Так кто есть кто, так кто был кем? — мы никогда
не знаем.
Кто был никем, тот станет всем — задумайся о том!
Быть может, тот облезлый кот — был раньше негодяем,
А этот милый человек — был раньше добрым псом.

Я от восторга прыгаю,
Я обхожу искусы, —
Удобную религию
Придумали индусы!