Владимир Высоцкий - Стихи и песни

И душа и голова, кажись, болит, —
Верьте мне, что я не притворяюсь.
Двести тыщ — тому, кто меня вызволит!
Ну и я, конечно, постараюсь.

Нужно мне туда, где ветер с соснами, —
Нужно мне, и все, — там интереснее!
Поделюсь хоть всеми папиросами
И еще вдобавок тоже — песнями.

Дайте мне глоток другого воздуха!
Смею ли роптать? Наверно, смею.
Запах здесь… А может быть, вопрос в духах?..
Отблагодарю, когда сумею.

Нервы у меня хотя луженые,
Кончилось спокойствие навеки.
Эх вы мои нервы обнаженные!
Ожили б — ходили б как калеки.

Не глядите на меня, что губы сжал, —
Если слово вылетит, то — злое.
Я б отсюда в тапочках в тайгу сбежал, —
Где-нибудь зароюсь — и завою!

Ты идешь по кромке ледника,
Взгляд не отрывая от вершины.
Горы спят, вдыхая облака,
Выдыхая снежные лавины.

Но они с тебя не сводят глаз —
Будто бы тебе покой обещан,
Предостерегая всякий раз
Камнепадом и оскалом трещин.

Горы знают — к ним пришла беда, —
Дымом затянуло перевалы.
Ты не отличал еще тогда
От разрывов горные обвалы.

Если ты о помощи просил —
Громким эхом отзывались скалы,
Ветер по ущельям разносил
Эхо гор, как радиосигналы.

И когда шел бой за перевал, —
Чтобы не был ты врагом замечен,
Каждый камень грудью прикрывал,
Скалы сами подставляли плечи.

Ложь, что умный в горы не пойдет!
Ты пошел — ты не поверил слухам, —
И мягчал гранит, и таял лед,
И туман у ног стелился пухом…

Если в вечный снег навеки ты
Ляжешь — над тобою, как над близким,
Наклонятся горные хребты
Самым прочным в мире обелиском.

Я не люблю фатального исхода,
От жизни никогда не устаю.
Я не люблю любое время года,
Когда веселых песен не пою.

Я не люблю открытого цинизма,
В восторженность не верю, и еще —
Когда чужой мои читает письма,
Заглядывая мне через плечо.

Я не люблю, когда — наполовину
Или когда прервали разговор.
Я не люблю, когда стреляют в спину,
Я также против выстрелов в упор.

Я ненавижу сплетни в виде версий,
Червей сомненья, почестей иглу,
Или — когда все время против шерсти,
Или — когда железом по стеклу.

Я не люблю уверенности сытой, —
Уж лучше пусть откажут тормоза.
Досадно мне, что слово «честь» забыто
И что в чести наветы за глаза.

Когда я вижу сломанные крылья —
Нет жалости во мне, и неспроста:
Я не люблю насилье и бессилье, —
Вот только жаль распятого Христа.

Я не люблю себя, когда я трушу,
Обидно мне, когда невинных бьют.
Я не люблю, когда мне лезут в душу,
Тем более — когда в нее плюют.

Я не люблю манежи и арены:
На них мильон меняют по рублю,
Пусть впереди большие перемены —
Я это никогда не полюблю!

Ну вот, исчезла дрожь в руках,
Теперь — наверх!
Ну вот, сорвался в пропасть страх
Навек, навек, —
Для остановки нет причин —
Иду, скользя…
И в мире нет таких вершин,
Что взять нельзя!

Среди нехоженных путей
Один — пусть мой,
Среди невзятых рубежей
Один — за мной!
А имена тех, кто здесь лег,
Снега таят…
Среди непройденных дорог
Одна — моя!

Здесь голубым сияньем льдов
Весь склон облит,
И тайну чьих-нибудь следов
Гранит хранит…
И я гляжу в свою мечту
Поверх голов
И свято верю в чистоту
Снегов и слов!

И пусть пройдет немалый срок —
Мне не забыть,
Как здесь сомнения я смог
В себе убить,
В тот день шептала мне вода:
Удач — всегда!..
А день… какой был день тогда?
Ах да — среда!..

Сколько слухов наши уши поражает,
Сколько сплетен разъедает, словно моль!
Ходят слухи, будто все подорожает —
абсолютно, —
А особенно — штаны и алкоголь!

Словно мухи, тут и там
Ходят слухи по домам,
А беззубые старухи
Их разносят по умам!

— Слушай, слышал? Под землею город строют, —
Говорят — на случай ядерной войны!
— Вы слыхали? Скоро бани все закроют —
повсеместно —
Навсегда, — и эти сведенья верны!

Словно мухи, тут и там
Ходят слухи по домам,
А беззубые старухи
Их разносят по умам!

— А вы знаете? Мамыкина снимают —
За разврат его, за пьянство, за дебош!
— Кстати, вашего соседа забирают,
негодяя, —
Потому что он на Берию похож!

Словно мухи, тут и там
Ходят слухи по домам,
А беззубые старухи
Их разносят по умам!

— Ой, что деется! Вчерась траншею рыли —
Так откопали две коньячные струи!
— Говорят, шпионы воду отравили
самогоном.
Ну а хлеб теперь — из рыбной чешуи!

Словно мухи, тут и там
Ходят слухи по домам,
А беззубые старухи
Их разносят по умам!

Закаленные во многих заварухах,
Слухи ширятся, не ведая преград, —
Ходят сплетни, что не будет больше слухов
абсолютно.
Ходят слухи, будто сплетни запретят!

Словно мухи, тут и там
Ходят слухи по домам,
А беззубые старухи
Их разносят по умам!

«Рядовой Борисов!» — «Я!» — «Давай, как было дело!»
«Я держался из последних сил:
Дождь хлестал, потом устал, потом уже стемнело…
Только я его предупредил!

На первый окрик: «Кто идет?» он стал шутить,
На выстрел в воздух закричал: «Кончай дурить!»
Я чуть замешкался и, не вступая в спор,
Чинарик выплюнул — и выстрелил в упор».

«Бросьте, рядовой, давайте правду, — вам же лучше!
Вы б его узнали за версту…»
«Был туман — узнать не мог — темно, на небе тучи, —
Кто-то шел — я крикнул в темноту.

На первый окрик: «Кто идет?» он стал шутить,
На выстрел в воздух закричал: «Кончай дурить!»
Я чуть замешкался и, не вступая в спор,
Чинарик выплюнул — и выстрелил в упор».

«Рядовой Борисов, — снова следователь мучил, —
Попадете вы под трибунал!»
«Я был на посту — был дождь, туман, и были тучи, —
Снова я устало повторял. —

На первый окрик: «Кто идет?» он стал шутить,
На выстрел в воздух закричал: «Кончай дурить!»
Я чуть замешкался и, не вступая в спор,
Чинарик выплюнул — и выстрелил в упор».