Владимир Высоцкий - Стихи и песни

Ловите ветер всеми парусами!
К чему гадать, любой корабль — враг!
Удача — здесь, и эту веру сами
Мы создали, поднявши черный флаг!

Долго же шел ты в конверте, листок, —
Вышли последние сроки!
Но потому он и Дальний Восток,
Что — далеко на востоке…

Ждешь с нетерпеньем ответ ты —
Весточку в несколько слов…
Мы здесь встречаем рассветы
Раньше на восемь часов.

Здесь до утра пароходы ревут
Средь океанской шумихи —
Не потому его Тихим зовут,
Что он действительно тихий.

Ждешь с нетерпеньем ответ ты —
Весточку в несколько слов…
Мы здесь встречаем рассветы
Раньше на восемь часов.

Ты не пугайся рассказов о том,
Будто здесь самый край света, —
Сзади еще Сахалин, а потом —
Круглая наша планета.

Ждешь с нетерпеньем ответ ты —
Весточку в несколько слов…
Мы здесь встречаем рассветы
Раньше на восемь часов.

Что говорить — здесь, конечно, не рай,
Но невмоготу переписка, —
Знаешь что, милая, ты приезжай:
Дальний Восток — это близко!

Скоро получишь ответ ты —
Весточку в несколько слов!
Вместе бы встретить рассветы
Раньше на восемь часов!

Пословица звучит витиевато:
Не восхищайся прошлогодним небом, —
Не возвращайся — где был рай когда-то,
И брось дурить — иди туда, где не был!

Там что творит одна природа с нами!
Туда добраться трудно и молве.
Там каждый встречный — что ему цунами! —
Со штормами в душе и в голове!

Покой здесь, правда, ни за что не купишь —
Но ты вернешься, говорят ребята,
Наперекор пословице поступишь —
Придешь туда, где встретил их когда-то!

Здесь что творит одна природа с нами!
Сюда добраться трудно и молве.
Здесь иногда рождаются цунами
И рушат все в душе и в голове!

На море штиль, но в мире нет покоя —
Локатор ищет цель за облаками.
Тревога — если что-нибудь такое —
Или сигнал: внимание — цунами!

Я нынче поднимаю тост с друзьями!
Цунами — равнодушная волна.
Бывают беды пострашней цунами
И — радости сильнее, чем она!

Теперь я буду сохнуть от тоски
И сожалеть, проглатывая слюни,
Что не доел в Батуми шашлыки
И глупо отказался от сулугуни.

Пусть много говорил белиберды
Наш тамада — вы тамаду не троньте, —
За Родину был тост алаверды,
За Сталина, — я думал — я на фронте.

И вот уж за столом никто не ест
И тамада над всем царит шерифом, —
Как будто бы двадцатый с чем-то съезд
Другой — двадцатый — объявляет мифом.

Пил тамада за город, за аул
И всех подряд хвалил с остервененьем, —
При этом он ни разу не икнул —
И я к нему проникся уваженьем.

Правда, был у тамады
Длинный тост алаверды
За него — вождя народов,
И за все его труды.

Мне тамада сказал, что я — родной,
Что если плохо мне — ему не спится, —
Потом спросил меня: «Ты кто такой?»
А я сказал: «Бандит и кровопийца».

В умах царил шашлык и алкоголь, —
Вот кто-то крикнул, что не любит прозы,
Что в море не поваренная соль —
Что в море человеческие слезы.

И вот конец — уже из рога пьют,
Уже едят инжир и мандаринки,
Которые здесь запросто растут,
Точь-точь как те, которые на рынке.

Обхвалены все гости, и пока
Они не окончательно уснули —
Хозяина привычная рука
Толкает вверх бокал «Киндзмараули»…

О как мне жаль, что я и сам такой:
Пусть я молчал, но я ведь пил — не реже, —
Что не могу я моря взять с собой
И захватить все солнце побережья.

Нет меня — я покинул Расею, —
Мои девочки ходят в соплях!
Я теперь свои семечки сею
На чужих Елисейских Полях.

Кто-то вякнул в трамвае на Пресне:
«Нет его — умотал наконец!
Вот и пусть свои чуждые песни
Пишет там про Версальский дворец».

Слышу сзади — обмен новостями:
«Да не тот! Тот уехал — спроси!..»
«Ах не тот?!» — и толкают локтями,
И сидят на коленях в такси.

Тот, с которым сидел в Магадане,
Мой дружок по гражданской войне —
Говорит, что пишу я ему: «Ваня!
Скучно, Ваня, — давай, брат, ко мне!»

Я уже попросился обратно —
Унижался, юлил, умолял…
Ерунда! Не вернусь, вероятно, —
Потому что я не уезжал!

Кто поверил — тому по подарку, —
Чтоб хороший конец, как в кино:
Забирай Триумфальную арку,
Налетай на заводы Рено!

Я смеюсь, умираю от смеха:
Как поверили этому бреду?!
Не волнуйтесь — я не уехал,
И не надейтесь — я не уеду!

Переворот в мозгах из края в край,
В пространстве — масса трещин и смещений:
В Аду решили черти строить рай
Для собственных грядущих поколений.

Известный черт с фамилией Черток —
Агент из Рая — ночью, внеурочно
Отстукал в Рай: в Аду черт знает что, —
Что точно — он, Черток, не знает точно.

Еще ввернул тревожную строку
Для шефа всех лазутчиков Амура:
«Я в ужасе, — сам Дьявол начеку,
И крайне ненадежна агентура».

Тем временем в Аду сам Вельзевул
Потребовал военного парада, —
Влез на трибуну, плакал и загнул:
«Рай, только рай — спасение для Ада!»

Рыдали черти и кричали: «Да!
Мы рай в родной построим Преисподней!
Даешь производительность труда!
Пять грешников на нос уже сегодня!»

«Ну что ж, вперед! А я вас поведу! —
Закончил Дьявол. — С богом! Побежали!»
И задрожали грешники в Аду,
И ангелы в Раю затрепетали.

И ангелы толпой пошли к Нему —
К тому, который видит все и знает, —
А он сказал: «Мне плевать на тьму!» —
И заявил, что многих расстреляет.

Что Дьявол — провокатор и кретин,
Его возня и крики — все не ново, —
Что ангелы — ублюдки как один
И что Черток давно перевербован.

«Не Рай кругом, а подлинный бедлам, —
Спущусь на землю — там хоть уважают!
Уйду от вас к людям ко всем чертям —
Пускай меня вторично распинают!..»

И он спустился. Кто он? Где живет?..
Но как-то раз узрели прихожане —
На паперти у церкви нищий пьет,
«Я Бог, — кричит, — даешь на пропитанье!»