Эдуард Асадов - Полное собрание стихотворений в одном томе (сборник)

И память штопает портнихою
Цветистый плащ былых желаний.
У стариков веселье тихое,
Чтоб не спугнуть воспоминаний.

Сегодня, какую-то мысль гоня,
Спросила ты с легким смущеньем глаз:
– Скажи, а ты мог бы, ну пусть не сейчас,
А в будущем, вдруг разлюбить меня? –

А я улыбнулся:
– Ты ждешь ответ?
Но надо ль тут что-нибудь говорить?!
Вот можем, к примеру, мы или нет,
Ну, скажем, без воздуха в мире жить?

Нет-нет, ты постой и проникни в суть:
А жизнь сохранилась без еды?
И мой разговор не пустяк отнюдь,
И можно ль без солнца или воды?

Сама же смеешься? Ну вот, ну вот,
Да как тут возможен иной ответ?!
А ты для меня ведь и хлеб, и свет,
И воздух, и звон родниковых вод.

Все, даже веселые соловьи
Звенят в твоем голосе для меня.
И вечно со мной среди мглы и дня
И нежность твоя, и труды твои.

И для тебя это не секрет,
Что нету лукавства в моей груди,
Поэтому я, ну сама суди:
Могу разлюбить тебя или нет?

Что нынче творится с моей страной?
Под стягами гласности, правды, счастья,
Подняв оглушительный свист и вой,
Хотят растащить ее всю на части.

И многие, с кем мы всегда росли,
С кем вместе мечтали, дружили, пели,
Глядишь, где-то вроде в иной артели
Иль дальнем-предальнем краю земли.

Так что же поделать и как понять,
В какое поверить сегодня сердце?
С кем вместе проблемы свои решать,
На что окончательно опереться?

Какой-то почти парадокс сплошной:
Ведь жили под властной и злой рукою,
И не было правды, и плох был строй,
Но все же позвольте вопрос прямой:
Творилось у нас ну хоть раз такое?!

Скажите: бывало ль хотя бы раз,
Чтоб хаос, чтоб нищенство – без предела,
А сверху правительство бы на нас
С умильной улыбочкою смотрело?

Не верю в тупую вражду народов
И ярости злобно-кровавый свет.
Ведь мир меж соседями жил не годы,
А счесть невозможно же сколько лет!

Так что это: радость или напасть,
Когда шовинисты и экстремисты,
Пробившись, пробравшись порой в солисты,
Отчаянно лезут в большую власть.

Скажите мне, бросив на запад взгляд,
Ну может ли где-то всерьез решаться
Вопрос: отделяться, не отделяться?
Уйдет или нет вдруг какой-то штат?!

В Канаде, Америке или Франции –
Везде могут сотни проблем решать,
Однако незыблемость федерации,
Какие б ни всплыли вдруг пертурбации,
Никто б и не пробовал обсуждать!

А мы? Только вспомните, как рождался:
Ведь с Рюрика тысячу с лишним лет,
Сквозь сотни побед и сквозь сотни бед,
Наш дом государственный воздвигался.

Так как же позволить нам, чтоб теперь,
При робости чьей-то иль слабой власти,
Вдруг кто-нибудь выбил ногою дверь
И начал разваливать дом на части?

Да, пусть не простым был тот долгий путь,
И смуты, и голод, и войны были.
Но разве случалось, чтоб где-нибудь
Историю с ландышами творили?!

Мчит время, но главное все же в том,
Что все мы привыкли в тех добрых стенах
Жить, словно бы все за одним столом,
И так все срослись, что в краю любом
Едва ль не сидим друг у друга в генах.

Какому ж мечтается псу лихому
Учить наши нации враждовать?!
Ведь разделять всех нас – значит рвать
По самому кровному, по живому.
Чем хуже – тем лучше. Ведь вот ирония!

Но скажем же честно: когда страна
По сотням причин тяжело больна,
Нельзя доводить ее до агонии.
Не смеем мы, совести вопреки,
Под флагами Гласности и Свободы
Давать спекулянтам любого рода
Разваливать Родину на куски!

И где б ни грозили нам беды снова,
Уверен, что нынче всего важней
Ответить на шумный накал страстей
Спокойно, решительно и сурово.

Пусть эти лукавы, а те жестоки,
Нельзя отступать нам пред тем огнем,
Ведь если мы Родину не спасем,
А мы ее, кажется, не спасем,
Вовек нам того не простят потомки!

Обидели песню! И как обидели!
Сначала сочли ее пресной вроде
И стали кроить под иных ценителей
По самой-рассамой нелепой моде.

Быть может, я модный трезвон нарушу
Иль что-то, возможно, скажу не так,
Но только это же не пустяк,
Когда из песни вынули душу!

И никому вроде нету дела,
Была б оркестровочка хороша.
Оставили песне одно лишь тело,
Чтоб выло оно, чтоб тряслось, гремело,
А душу? Плевать! Для чего душа?

Да, я за прогресс. Но, простите, вряд ли
Новаторство все, где лишь рок да рок:
Рок-шоу, рок-группы и рок-ансамбли,
Ну разве всегда этот рок нам впрок?!

Песня… Но как разрешить сомнение:
Какая воистину хороша?
Не знаю, найдется ль иное мнение,
Но верю: там истинное волнение,
Где есть и мелодия, и душа.

Ведь сколько же в прошлом в стране у нас
Создано всяческих было песен,
Живи они все, так ведь мир сейчас
Был бы, как бочка с сельдями, тесен!

Но разве такое могло случиться?
Народ не всеяден. И сквозь века
Дошли к нам лишь редкие единицы,
Лишь то, что прекрасно наверняка.

Кружат они стаями благородными,
Волнуя, печаля и веселя.
Те песни зовутся теперь народными.
Народными. Тем и горда земля.

А все эти хрипы и вопли эти,
Что созданы левой подчас ногой,
Ну сколько им жизни на белом свете?
Да часто, как бабочке: час-другой.

Неужто мы жалкие попугаи
И больше уж ценностей не родим?
А все что ни скажут нам – повторяем,
А все что ни сунут нам – все едим!

Балдея от дьявольской какофонии,
Готовы напялить хоть рок-штаны!
Ведь есть же рок-оперы, рок-симфонии,
Жаль, нет рок-сосисок и рок-гармонии,
Рок-папы, рок-мамы и рок-жены!

Где надо – согласен. Идем учиться!
Но хватит нам мусор-то подбирать!
Неужто нам нечем уже гордиться
И нечего миру уже сказать?!

Нет, наша душа далеко не дура,
И голос есть яркий и чистый свой.
Так сгинь же, чужая макулатура,
Да здравствует собственная культура,
Что лучше, быть может, любой другой!

Она потому для меня жена,
Что кроме нежности до рассвета,
Была она свыше одарена
Стать другом и верным плечом поэта.

Конечно, быть нежной в тиши ночей
Прекрасно. Но это умеют многие.
Но вот быть плечом на крутой дороге,
Любовью и другом в любой тревоге –
Это редчайшая из вещей!