Array Литагент «Эксмо» - Россия – страна поэтов

Кто мог знать, что в вихре жизни
Гений вдруг прервет свой бег
И у Черной речки брызнет
Кровь его на белый снег?

Жизнь кончается нежданно.
Боль в душе или успех,
Поздно все пришло иль рано, —
Клясть ее – великий грех.

Кто-то лично сводит счеты
С нашей бренной суетой.
То ли бедностью измотан,
То ли с лета сбит бедой.

Жизнь кончается нежданно.
Жду в последнем вираже:
На земле – небесной манны,
Счастья райского – в душе.

Кто мог знать, что у подножья
Им воспетой же горы
Юный Лермонтов не сможет
Не принять чужой игры.

Потому что не был трусом,
Рисковать привык собой.
И считал – поэтам русским
Стыдно торг вести с судьбой.

Кто мог знать, что в «Англетере»
В час отчаянья и бед,
В жизнь свою уже не веря,
С ней порвет другой поэт.

Жизнь кончается нежданно.
И в любые времена, —
Зла она или желанна, —
Но у всех она одна.

Поэзия жива своим уставом.
И если к тридцати не генерал,
Хотя тебя и числят комсоставом,
Но ты как будто чей-то чин украл.

Не важно, поздно начал или рано,
Не все зависит от надежд твоих.
Вот тот мальчишка – в чине капитана,
А этот, старец, ходит в рядовых.

Пусть ничего исправить ты не вправе,
А может, и не надо исправлять.
Одни идут годами к трудной славе,
Другим всего-то перейти тетрадь.

Вся грусть земли поручена стихам.
И потому строка моя печальна,
Когда посвящена родным холмам
Или глазам твоим исповедальным.

Вся грусть земли поручена стихам.
И это поручение от Бога
Исполнит бесконечная дорога,
Которой мы восходим в Божий храм.

Нас много – поручителей Его.
И потому не оборвется слово,
В котором грусть обрящет торжество,
И мир тем словом будет околдован.

Вся грусть земли поручена стихам.
И все надежды тоже им поручат,
Когда нас жизнь отчаяньем измучит
И вознесемся мы к иным верхам.

Он прислал ей весточку в Тарханы,
Что приедет, как решит дела.

…Бричка подкатила спозаранок,
И усадьба мигом ожила.

Он вошел в мундире при погонах.
Сбросил на ходу дорожный плащ.
Покрестился в угол на иконы:
«Бабушка, ну что ты…
Да не плачь…»

«Мишенька…» Прильнула со слезами.
«Господи, уж как ты услужил…»
Он в объятьях на мгновенье замер
И по залу бабку закружил.

«Погоди… – она запричитала. —
Упаду ведь… Слышишь, погоди…»

А душа от счастья трепетала,
И тревога пряталась в груди.

Сколько дней горючих миновало
С той поры, как почивал он здесь…

Стол ломился… Уж она-то знала,
Как с дороги любит внук поесть.

Он наполнил рюмки, встал неспешно.
Замер в стойке – словно на плацу.
«За тебя…»
И полыхнула нежность
По его печальному лицу.

Жизнь ее, надежда и отрада!
Только что над ним прошла гроза…

Светит возле образа лампада.
И светились радостью глаза.

Лермонтов не знал, что эта встреча
Будет, как последнее «Прощай!»

Опускался на Тарханы вечер,
Затаив незримую печаль.

…На дороге пусто и безлюдно.
Дождь на листьях…
Или капли слез?
«Что же мне так больно и так трудно…»
Сердце вдруг отчаяньем зашлось.

Оттого ли, что опять в опале?
Что нависла новая гроза?
От разлуки или от печали
Так темны горючие глаза?

Велика цена его обидам.
В эту ночь он все готов простить.
Можно жить опальным и забытым.
Только без России не прожить.

Родина его звала и снилась…
Он по ней тоскует все сильней.
ЧТО поэту царская немилость!
Быть бы только в милости у ней.

Золотой кленовый лист
На стекло моей машины
Осень бросила небрежно,
Чтоб напомнить о себе.
Что простилось с нами лето
Алым пламенем рябины,
Ароматом поздних яблок
В старой дедовской избе.

Этот лист, как знак судьбы,
Я вожу с собой повсюду —
По загруженной столице,
По свободным большакам.
Не хочу с ним расставаться,
Потому что верю в чудо…
И несется свет осенний
По тяжелым облакам.

Золотой кленовый лист —
Словно выданный мне пропуск
В те грядущие метели,
Что уже давно в пути.
Как печальна ныне осень,
Или это мы печальны…
И тревожны краски леса,
Как последнее «Прости…»

Дай мне Бог еще не раз
Повстречать красоты эти,
Подивиться вдохновенью
Облетающих берез.
И обнять холодным утром
Белоствольные колени.
И увидеть лист кленовый.
И согреть его в мороз.

Стихи – это тоже поступки.
У них свой квадрат и овал.
Хотя они с виду и хрупки,
Но в ярости бьют наповал.

Не каждый крутым олигархам
Осмелится встать поперек.
Здесь сразу паленым запахнет
И станет печальным итог.

И только бесстрашное слово,
Великая сила его
За правду сражаться готова,
Взамен не беря ничего.

Что может быть
Прекрасней красоты?
Что может быть
Надежней верной дружбы?
А без любви и дружбы
Дни пусты,
Как Божий храм
Без прихожан и службы.

Что может быть
Прекрасней красоты?
Я страж ее
И добровольный пленник.
Благодарю судьбу,
Что ты явилась мне
По зову сердца
И надежд весенних.

Я принимаю эту красоту
И дружбу,
Освещенную любовью.
И к тем вершинам
Я всю жизнь иду
Сквозь радости,
Невзгоды
И злословье…

Даже если ты уйдешь,
Если ты меня покинешь, —
Не поверю в эту ложь,
Как весною в белый иней.

Даже если ты уйдешь,
Если ты меня покинешь, —
О тебе напомнит дождь,
Летний дождь
И сумрак синий.