Array Литагент «Эксмо» - Россия – страна поэтов

Любовь не только возвышает —
Любовь вершит и все решает.
А мы уходим в этот плен
И не мечтаем о свободе.
Пока заря в душе восходит,
Душа не хочет перемен.

старинный стол. Свеча. Свет из окна.
Бумаги лист. И кожаное кресло.
Гусиное перо. И тишина.
И профиль, вычерченный резко.

Стою благоговейно у дверей
И вновь хочу представить те мгновенья,
Когда он назначал свиданье Ей.
Она являлась – Жрица вдохновенья.

И, если оставалась до утра,
Ее уста таинственно вещали…
И взгляд Ее на кончике пера
Старался удержать он на прощанье.

И засыпал внезапно у стола,
Едва Она исчезнет простодушно.
И снова ждал, как и Она ждала,
Когда Господь соединит их души.

И лишь однажды не пришла Она,
Как будто знала, что он смертью занят.
Старинный стол. Свеча. И тишина.
И чистый лист – как боль Ее
И память.

И с той поры Она незримо здесь.
Ей некуда идти и некого тревожить.
И все, что было с ними, – то и есть.
И ничего другого быть не может.

Литературный киллер
Получил заказ:
Убить успех
Престижного коллеги,
Чтоб свет его
В чужих сердцах погас.
И чтобы сам ушел он
В тень навеки.

Старался киллер…
Он к смертям привык.
Чужая злоба
Щедро заплатила.
Однако на успех
Ста тысяч книг
Ему патронов
Явно не хватило.

Грустит ночами старый дом.
В нем поселились мрак да ветер.
А дому снится на рассвете
Все чей-то шепот под окном.

Он просыпается, волнуясь,
И затаив дыханье ждет,
Что кто-то дверь его резную
С привычным шумом распахнет.

Но тихо все. Во мраке комнат
Ткут паутину пауки,
Да половицы смутно помнят
Еще недавние шаги.

Покинут дом весельем детским,
Теплом хозяев и гостей.
И никуда ему не деться
От трудной памяти своей.

Я разных людей встречал —
Лукавых, смешных и добрых,
Крутых, как девятый вал,
И вспыльчивых, словно порох.

Одни – словно хитрая речь.
Другие открыты настежь.
О, сколько же было встреч
И с бедами, и со счастьем!

То надолго, то на миг…
Все в сердце моем осталось.
Одни – это целый мир,
Иные – такая малость…

Пусть встречи – порой напасть,
Со всеми хочу встречаться:
Чтоб вдруг до одних не пасть
И чтоб до других подняться.

Мою душу распяли на дыбе,
Оболгав и унизив ее.
Я до дна чашу горечи выпил
И слезами разбавил питье.

И душа моя корчилась в болях.
И не ведал я, чем ей помочь.
Словно шел я заброшенным полем,
Над которым нахмурилась ночь.

И терзали враги мою душу,
Исчерпав все уменье свое.
Не за то ли, что верил я в дружбу
И корысти не ждал от нее.

Но внезапно рассыпалась дыба
От мелькнувшего в небе огня…
И сказал я негромко: «Спасибо»,
Не узнав, кто услышал меня.

Парил орел над полем и цветами,
Над памятью растаявших снегов.
Его паренье – как застывший танец,
Как песня – без мелодии и слов.

Парил орел, навек влюбленный в небо.
И крылья распластались в синеве.
И весь он – миролюбие и нега.
Как вышивка по голубой канве.

Он снизу мне казался безобидным,
Смиренным обывателем небес.
Но, как я понял, это все для вида.
Настанет миг, и в нем проснется бес.

Не потому ль к траве прижался заяц
И в страхе спрятал уши и глаза?
Он царскую породу эту знает
И ждет, чтоб царь покинул небеса.

И миг настал – орел, как истребитель,
Вошел в пике и ринулся к земле.
И расхотелось мне все это видеть
И слышать крик, растаявший во мгле.

Они прощались навсегда,
Хотя о том пока не знали.
Погасла в небе их звезда,
И тихо свечи догорали.

«Я обещаю помнить Вас…
Дай Бог дожить
До новой встречи…»

И каждый день,
И каждый час
Звучать в нем будут
Эти речи.

Она его не дождалась.
С другим печально обвенчалась.
Он думал:

«Жизнь не удалась…»
А жизнь лишь только начиналась.

Он ставит в церкви две свечи.
Одну —
За здравие любимой,
Чтоб луч ее мерцал в ночи,
Как свет души его гонимой.

Свечу вторую он зажег
За упокой любви опальной…
И, может, пламя горьких строк
Зажглось от той свечи печальной?

Две горьких жизни…
Два конца…
И смерть их чувства уравняла,
Когда у женского лица
Свеча поэта догорала.

Просыпаюсь,
Говорю тебе в тиши:
«Будь счастливой.
Я люблю тебя всегда.
Дни тревоги нашей
В прошлое ушли,
Как весной уходят холода…»

Просыпаюсь,
Говорю тебе в тиши:
«Как я счастлив.
Я люблю тебя всегда.
И любовь моя
Вместила две души,
Потому что очень молода…»

Учителей своих не позабуду.
Учителям своим не изменю.
Они меня напутствуют оттуда,
Где нету смены вечеру и дню.

Я знаю их по книгам да портретам,
Ушедших до меня за много лет.
И на Земле, их пламенем согретой,
Я светом тем обласкан и согрет.

Звучат во мне бессмертные страницы,
Когда мы об искусстве говорим.
Все в этом мире может повториться.
И лишь талант вовек неповторим.

К Учителям я обращаюсь снова,
Как к Солнцу обращается Земля.
И все надеюсь —
Вдруг родится слово.
И улыбнутся мне Учителя.