Юлия Друнина - Ты – рядом, и все прекрасно… (сборник)

В силу своего характера Алексей Яковлевич терпеливо выслушивал каждого и каждому пытался помочь, хотя собственные его дела – кинематографические, писательские, журналистские, общественные – горели синим пламенем: времени на них не оставалось…

Алексей Каплер, кинодраматург с мировым именем, – этот жизнерадостный, ироничный и неотразимо обаятельный человек жил с постоянным комплексом вины или, точнее, неоплаченного долга.

Долга перед студентами-вгиковцами, почему-то твердо уверенными, что «всемогущий мэтр» обязан «пробивать» их отнюдь не всегда гениальные сценарии, – зажатый в тиски чудовищного цейтнота, он вынужден был отказаться от преподавательский работы.

Долга перед начинающими литераторами всех жанров, среди которых, к великому несчастью, преобладали графоманы – природа, как известно, обычно компенсирует бездарность пробивной силой…

Он вообще испытывал постоянное чувство вины перед любыми неудачниками и пытался – не всегда, правда, удачно – устроить их судьбы.

И перед всеми яркими, незаурядными людьми, столь часто встречавшимися ему на долгом жизненном пути, считал себя обязанным написать о них, не дать кануть в Лету.

Но если, с одной стороны, это гипертрофированное чувство долга порой просто мешало ему, отнимая дорогое время (а что такое Время, если не жизнь?), то с другой – именно оно было тем рычагом, той точкой опоры, благодаря которой Алексей Яковлевич Каплер переворачивал сердца современников.

Нельзя понять Каплера-драматурга, Каплера-публициста, Каплера-человека, несколько лет запросто заглядывавшего к нам в дом через голубое окошко телевизора, не учтя, что всегда и во всем его вело, как компас, обостренное чувство долга, обостренное чувство справедливости, прекрасное (хотя теперь уже вроде и немного старомодное) чувство рыцарства. Ничего, что иногда оно граничило с донкихотством. У самого Алексея Каплера есть в киноповести «Мечтатели» такая сцена. К юному Алеше во сне является Дон Кихот. Происходит такой диалог:

– Мы ведь в школе проходили ваш образ как отрицательный, – говорит Алеша.

– Да что ты? – удивился Дон Кихот. – За что же?

– Ну, за мельницу, например.

– Разве я с ней плохо сражался?

– Не, но надо, говорят, искать настоящих противников, понимаете…

– Слушай, Алеша. На свете есть добро и зло, – говорит Дон Кихот, – и зла еще очень много – не упускай никогда случая сразиться со злом, заступайся за слабых. Бросайся в бой не задумываясь. Не боясь ничего, никого, никогда. Если враг в тысячу раз сильнее тебя – все равно бросайся в бой…

И Алексей Каплер никогда не упускал случая «броситься в бой».

Он стал беззаветным рыцарем Веры Холодной, светлая память которой была испачкана обывательской грязью. В романе Ю. Смолича «Рассвет над морем» и в пьесе Г. Плоткина «На рассвете» эта молодая звезда экрана, трагически умершая в двадцать шесть лет, патриотка, отказавшаяся покинуть пылающую в огне гражданской войны родину, была выведена как… шпионка и проститутка.

Алексей Яковлевич с открытым забралом сражался за нее и в «Кинопанораме», и острым пером публициста, и писательским пером. Последнюю свою книгу (верстку он подписывал уже в больнице, незадолго до конца) Каплер назвал «Загадка королевы экрана» – по одноименному повествованию о Вере Холодной, повествованию, заключающему сборник воспоминаний об удивительных людях, с которыми его свела жизнь.

А жизнь сводила Алексея Каплера с Серго Орджоникидзе и Сергеем Эйзенштейном, Дмитрием Шостаковичем и Василием Шукшиным, Александром Довженко, Романом Карменом, Григорием Козинцевым… Он влюблялся в них, он преклонялся перед ними, увлеченно писал о них. Но с той же бесконечной любовью к человеческому благородству вводит нас художник в мир так называемых «маленьких людей», тех, чьи имена обычно остаются неизвестными, как имена неизвестных солдат. И в этих каплеровских людях всегда есть нечто от мужества Дон Кихота. Они с открытым забралом сражаются за свое – и не только свое! – достоинство, не идут на компромиссы с совестью, не умеют сдаваться, их не волнуют чины и звания противника.

Чтобы видеть и писать именно так , надо самому быть мужественным человеком. И Алексей Каплер был им. Жизнь много раз проверяла его. Как солдата – он добровольно побывал и на Сталинградском фронте, и за линией фронта, в тылу врага. Сейчас как обжигающие документы эпохи читаются его военные очерки, а по экранам мира с триумфом прошла картина «Она защищает Родину», «вывезенная» военкором Каплером из партизанского края.

Появление на экране «Ленина в Октябре» и «Ленина в 1918 году» сразу сделало молодого сценариста знаменитым.

Но на его кинематографическом счету «до» уже были «Три товарища» и «Шахтеры», а «после» к ним присоединились «Котовский», «Она защищает Родину», «Две жизни» – я говорю только о тех картинах, которые резко выделились из нескончаемого потока лент, беспрерывно сходивших с киноконвейера…

Не случайно Алексей Каплер стал называть свои сценарии киноповестями – чувствовал и понимал: им суждена и литературная жизнь.

Вот сборник киноповестей и киноновелл «Возвращение броненосца», созданный опять же тогда, когда его автор вел неравный бой со своей страшной болезнью. Трудно поверить, что он был написан человеком на восьмом десятке лет. Книгу насквозь пронизывают веселое одесское солнце, дымные пронзительные ветра Гражданской войны, ненависть к нэпмановскому понятию счастья, боль Великой Отечественной. И неизменная любовь к тем – с открытым забралом…

И в трагедиях, и в комедиях чувствуется неповторимая личность Алексея Каплера: настоящую индивидуальность не спрячешь, даже если очень захочешь…

Он оставался самим собой и перед телекамерой, и в кругу друзей, и в кругу противников. Он никогда не бывал неискренним, просто не умел быть таким – ни в творчестве, ни в свете юпитеров, ни перед начальством. Одинаково держался и с вахтером, и с министром. Нет, с последним, пожалуй, чуточку независимей…

От него как бы исходили флюиды доброжелательства. И в этом, наверное, был секрет знаменитого «каплеровского обаяния»…

Но Алексей Яковлевич вовсе не был этаким всепрощающим Иисусиком. Наоборот, всю жизнь он оставался бойцом, или, как менее возвышенно именовал себя, – «боевым петухом». Стоило лишь затронуть его принципиальность.

В последней, посмертной книге Алексея Каплера «Загадка королевы экрана» речь идет не только о людях искусства. Тема попранной и торжествующей справедливости не могла ограничиться узкими рамками. В эту книгу воспоминаний, и теперь и в двухтомник, вошли, кроме «Странствий в искусстве» и «Странствия журналиста», несколько очерков, вызвавших в свое время бурю в душах читателей.