Николай Огарев - Стихотворения и поэмы

И не согбенна и крепка,

Как бы железом облитая,

Свободой дышащую грудь

Не устыдилась своевольно

В мундир лакейский затянуть,

Он зло, и низостно, и больно

Поэта душу уязвил,

Когда коварными устами

Ему он милость подарил

И замешал между рабами

Поэта с вольными мечтами.

Из лавр и терния венец

Поэту дан в удел судьбою,

И пал он жертвой наконец

Неумолимою толпою

Ему расставленных сетей;

Земля, земля, зачем ты губишь

Прекрасных из твоих людей!

Одну траву растишь и любишь,

И вянет злак среди полей;

Или, враждуя с небесами

Враждой старинною твоей,

Ты имя избранных меж нами

Гнетешь страдальчества цепями.

Пускай теперь слеза моя,

И негодуя и тоскуя,

Как дар единый от меня

Падет на урну гробовую;

И если в форме неземной,

Перерожденный дух поэта

Еще витает над страной

Уж им покинутого света

Мою слезу увидит он

И незаметными перстами

Мне здешней жизни краткий сон

Благословит, с его скорбями

И благородными мечтами,

1837

К ДРУЗЬЯМ

Я по дороге жизни этой

Скачу на черном скакуне,

В дали, густою мглой одетой,

Друзья, темно, не видно мне.

Со мною рядом что за лица?

Куда бегут? Зачем со мной?

Скучна их пестрая станица,

Несносен говор их пустой.

В моих руках моя подруга,

Одна отрада на пути,

Прижалась, полная испуга,

К моей трепещущей груди.

Куда нас мчит бегун суровый?

Где остановит он свой бег?

И где приют для нас готовый?

Нам в радость будет ли ночлег?

Я по дороге жизни этой

Скачу на черном скакуне,

В дали, густою мглой одетой,

Друзья, темно, не видно мне.

Когда ж, случится, взор усталый

Назад бросаю я порой,

Я вижу радости бывалой

Страну далеко за собой.

Там ясно утро молодое,

Там веет свежею весной,

Там берег взброшен над рекою

И шумен город за рекой,

Но ту страну, душе родную,

Уже давно оставил я.

Там пел я вольность удалую,

Там были вместе мы, друзья,

Там верил я в удел высокий,

Там было мне осьмнадцать лет,

Я лишь пускался в путь далекий

Теперь былого нет как нет.

И по дороге жизни этой

Я мчусь на черном скакуне,

В дали, густою мглой одетой,

Друзья, темно, не видно мне.

1837

СМУТНЫЕ МГНОВЕНЬЯ

Есть в жизни смутные, тяжелые мгновенья,

Когда душа полна тревожных дум,

И ноша трудная томящего сомненья

Свинцом ложится на печальный ум;

И будущность несется тучей издалёка,

Мрачна, страшна, без меры, без конца;

Прошедшее встает со взорами упрека,

Как пред убийцей призрак мертвеца.

Откуда вы, минуты скорбных ощущений,

Пришельцы злобные, зачем с душой

Дружите вы, ряды мучительных видений

С их изнурительной тоской?

Но я не дам вам грозной власти над собою,

И бледное отчаянья чело

Я твердо отгоню бестрепетной рукою

Мне веру провидение дало;

И малодушия ничтожные страданья

Падут пред верой сердца моего,

Священные в душе хранятся упованья,

Они мой клад - я сберегу его.

1838

ШЕКСПИР

"На землю ступай, - провиденье сказало,

И пристально там посмотри на людей,

Дела их твоя чтоб душа замечала

И в памяти ясно хранила своей.

Ты вырви в них душу и в смелом созданьи

Ее передай им ты в звучных словах,

И эти слова не исчезнут в предании

И вечно в людских сохранятся умах.

Иди же, мой сын, безбоязненно, смело,

Иди же, иди ты, мой избранный, в мир,

Иди и свершай там великое дело"...

Сказало, решило - явился Шекспир.

1838

* * *

Я видел вас, пришельцы дальних стран,

Где жили вы под ношею страданья,

Где севера свирепый ураган

На вас кидал холодное дыханье,

Где сердце знало много тяжких ран,

А слух внимал печальному рыданью.

Скажите мне: как прожили вы там,

Что грустного в душе вы сохранили

И как тепло взывали к небесам?

Скажите: сколько горьких слез пролили,

Как прах жены вы предали снегам,

А ангела на небо возвратили?

Скажите мне: среди печальных дней,

Не правда ль, были светлые мгновенья?

И, вспоминая, как среди людей

Страдал Христос за подвиг искупленья,

Вы забывали ль гнет своих скорбей,

Вы плакали ль тогда от умиленья?

Я видел вас! Тогда клонился день,

Седая туча по горе ходила,

Бросая вниз причудливую тень,

И сквозь нее с улыбкою светила

Заря, сходя на крайнюю ступень,

Как ясный луч надежды за могилой.

А между тем кипели суетой

Беспечно жители земного мира,

Поклонники с заглохшею душой

Тщеславия бездушного кумира;

И только музыка звучала той порой,

Как бы с небес заброшенная лира.

Я видел вас! Прекрасная семья

Страдальцев, полных чудного смиренья,

Вы собрались смотреть на запад дня,

Природы тихое успокоенье,

Во взоре ясном радостно храня

Всепреданность святому провиденью.

Я видел вас в беседе ваших жен,

Я видел их! Страдалицы святые

Перенесли тяжелый жизни сон!..

Но им чужды проклятия земные,

Аюбовь, смиренье, веру только он

Им нашептал в минуты роковые.

Я видел вас, и думал: проблеск дня,

Исполненный святого упованья,

Поля в лучах вечернего огня

И музыки и гром и замиранье

Не для детей земного бытия,

Для вас одних, очищенных в страданьи.

И ты, поэт с прекрасною душой,

С душою светлою, как луч денницы,

Был тут, - и я на ваш союз святой,

Далеко от людей докучливой станицы,

Смотрел, не знал, что делалось со мной,

И вот слеза пробилась на ресницы.

1838

ДОРОЖНОЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ

Бледно сквозь дымное облако светит луна,

Светит на белое поле;

Холоден воздух летучий, земля холодна,

Снег ее держит в неволе.

Жалко мне бедную землю! В ней жизни уж нет,

Все-то на ней леденеет,

Холодны люди на ней, ах! и в них жизни нет,

Сердце у них леденеет.

К бедствиям ближних, к несчастьям, страданьям людей

Сердце у них леденеет.

К правде божественной, к голосу чистых страстей

Сердце у них леденеет.

Лишь себялюбье живет в нем, и гложет его

Червь среди страшной могилы.

Сердце холодное! Ах, отогреть мне его

Вовсе нет, вовсе нет силы.

Вырвать червя ядовитого силы мне нет,

Воля ничтожна без силы.

Жив я, однако! Спокойно гляжу я на свех

И умереть нету силы.

1839

* * *

Итак, с тобой я буду снова.

Мне уступить на этот раз

Судьба суровая готова

Еще один блаженный час.

Еще прекрасное мгновенье

Я в жизни скучной и пустой,

Как дар святого провиденья,

Отмечу резкою чертой;

И на страницах дней печальных,

Где много горестей святых,

Где много песен погребальных,

Где много пробелов пустых,

Где много пятен, сожалений,

Которых выскоблить нельзя,

И где так мало наслаждений

Еще успел отметить я,