Тамара Лизуро - Выходя за контур

Держу лицо, чтоб в грязь не помакнуть
Железное скрипучее забрало.
Лицом торгую, им же славлю Путь.
Лицо состарилось. Потухло и устало.

Я опущу усталость грузных век
В солёный вкус и равнодушье моря.
Ему плевать – какой я человек и
Много ль в жизни хоть плачу, хоть стою.

Забрало пало. Тонет старый Рим.
Глаза промыло целым пудом соли.
Я отмываю загрубевший грим,
И думаю о новой «главной» роли…

Как лоскутное одеяло,
Память стелется по ночам:
Днём ей будто бы место мало,
Или верит, как я, свечам…

Память тихо ползёт украдкой,
И врага не заметил страж.
Как повалит на все лопатки —
Докажи там, кто был не прав!..

Память нежно, но всё же душит,
Теми кадрами из кино,
В них мою человечью душу
Ты менял на своё ребро…

Память ночью – судьба-злодейка —
Хочет знать лишь, что давний ты
Хоть и помнишь прошедшим мельком,
Но хранишь в себе лоскуты…

Я как пёстрый кричащий пэчворк:
Новый день вновь пришьёт лоскут.
Отпороть бы тебя, так нечем.
А про Добрую Память – врут.

Питера липкая вязкая мгла.
Тихий прохожий в осеннем пальто.
Принцип толпы на все времена:
Видишь ты всех, а тебя – никто.

Здесь не привыкли – глазами в упор,
Проще – смотреть сквозь толпу.
Этот простой петербургский закон —
Взглядом искать пустоту.

Так и живем, не снимая пальто,
Верим в простую игру:
Каждый отдельный несчастный «никто»
Снова ныряет в толпу.

Вокруг плывут событий лодки,
Катамараны, катера.
Сигналят мне без остановки —
Такая, знать, у них игра.

Везут мне тонну странных знаний,
Чужих культур приличный пласт.
Тут про Вьетнам, и про Израиль,
И самый модный унитаз.

Про важность йоги и покоя,
Про вред еды и новостей,
Ответ на важное: «Так кто я?!»,
Про принцев, рыцарей и фей.

Трубят, плывут и в мозг, и в душу.
А палец лишь торопит scroll.
Так всё достало! Слышишь?
Слушай! Сливаю инфо-шлак-рассол!

Я как MC, набита текстом,
Но там – свобода и гашиш.
А я – ищу покой и место,
Пока ты фразами шуршишь.

Ищу укромное местечко,
Где информации запрет.
Найду в тайге или за печкой,
И в Инстаграм пришлю привет.

Жизни зыбкой тонкая нить
Держит крепко привязанной к небу.
Я стараюсь уверенно плыть,
Но пишу свои мелкие требы…

Нить божественных высших отцов
За мою зацепилась макушку.
Они дергают кожный покров
И ночами мне чешут за ушком.

Связи этой незыблемей нет.
Но и хрупче её нету тоже.
Мой привязанный к небу скелет:
Путь без нити совсем невозможен…

Такая тяжесть —
«Лёгкость бытия»:
Скользить доской над волнами и под.
Когда и ветром управлять никак нельзя,
И в прежний угодить водоворот…

Как сложно с лёгкостью идти вперёд,
Когда назад стремится твой обоз.
И каждый новый жизни поворот
Ответ не даст, а лишь задаст вопрос…

Какая тяжесть мыслями порхать,
Когда мозоли помнят каждый
Шаг.
Учусь полжизни с лёгкостью взлетать,
А не идти сутуло как ишак.

Какая тяжесть «легкость бытия».
Но я упрямая. Бороться мне не лень.
Ложусь на ветер. Ниже всё Земля.
Я лёгкости учусь по новой. Каждый день.

Я сегодня, обессилев,
Руки-плети всё броню.
Тяжело их даже мылить,
И виват держать в строю.

Я сегодня будто дымка:
Невесома и пуста.
Чуть натянута улыбка,
Но опущены уста.

Я устала вдруг сражаться:
Брошу в угол острый меч.
Лишь к стене могу прижаться
И просить меня беречь.

Что за чудо этот воин,
Кто живёт со мной давно?
Вывожу его с конвоем
И одна иду в кино.

Я устала от сражений.
Побеждайте без меня.
Хватит мне тех приключений,
Что случаются средь дня.

Я – уставшая изрядно,
От событий и от лет.
А не сильный и нарядный
Всё решающий атлет.

Подарите мне букетик,
Не дарите щит и меч.
А тому, кто молча встретит,
Дам себя от войн беречь.

Силу б в прошлом детских жарких клятв
Обратить в сегодняшние будни.
Чтобы оживить как будто мудрый,
Но пустой, бесстрастный, чёрствый взгляд.

Вот бы снова слышать про «вперёд»,
Про «геройство», про «предназначение»,
А не ждать за счастье искупленья,
Глядя на опасный поворот.

Вот бы резвой и летящей стать.
Как из голубятни рвутся птицы,
Как из школы прежней выпускницей…
И потом Учителю воздать…

Вот бы показать большой пример
Про геройство, храбрость
И науку,
Где в вивате держишь гордо руку
И не знаешь слабых полумер…

И, шагая вдоль своих надежд,
Взрослой и, наверно, мудрой тётей,
Так и не летая в космолёте,
Я – обычная, стою среди и меж.

И сложней всего в томленье длинном
Принимать обычности судьбы,
Перейти с собой уже на ты
И не стать, к чертям уж, балериной…