Array ВВК - Письма узелковые: между любовью и литературой

Где зноем лениво размазан запах шафрана.

17 июня 2019 г.

Над головой пиала голубая,

В ней медленно солнце горит, притяженьем влекомо:

Так манго падает в море,

Эмпатия бьется о горы в горе.

Затухает вечер под Шуберта в ля миноре.

Затихает волны вспененной бег,

Аритмия изранивших чувств – тише.

Так – ток и всё ток – каштаны по крыше

Трамвая 1 1 Отсылка к гениальному рассказу В. Набокова «Благость». ,

Так – ток и всё ток – к небу и выше

Стремится твоя душа.

У лестниц прогнили ступени,

Надломлен и стебель бобовый.

Эмпатия смахивает со лба

Пот рудокопов и прах рудниковый.

Родник всё чище.

Сошью тебе крылья.

Слышишь,

Трепещут уже?

Сошью тебе крылья из облака, стали, малиновой пенки.

Приклею их, как подорожник к израненной в детстве коленке.

17 июня 2019 г.

И пагубно увечье пустоты,

Рождающей фонтаны и фастфуды.

На каждой улице, на каждом блюде –

Ты,

Как рыба, бьющая о лед плавник.

Простуде

Дай дорогу. И фагот

Немедленно концертом не умрет.

Источник слова ищешь,

Как утеху.

Побуду для тебя – библиотекарь.

Следуй за белым кроликом ковылем Юга,

мхами

Севера

Страусом, в землю ввинченным.

Пусть все восторги и покаяния

Вымучены

На полотнах Да Винчи

В ночь со среды на пятницу.

Сквозь прощения и прямиком в рай

Меня пока отлихорадит стихами.

Ты полетай на крылышках, полетай.

Для тебя сегодня заштопаю матрицу.

17 июня 2019 г.

Я поняла, что можно быть живой:

Стремиться к небу, как стремятся травы,

Быть птичьей трелью, памятью отавы,

Желанной жаждой, что на водопой

Ведет волков и малого ягненка,

Прикосновеньем серого крыла

Зигзицы к водным покрывалам.

Пусть кто-то думает: «Другой была».

А я поправлю: «Не была, но стала».

Теперь жива! Быть силою смогу,

Той, первозданной, что приоткрывает

Ладони-лепестки навстречу ветерку,

Кривую шейку стебелька равняет

И полусферу рифмой надевает

На тонкий перст судьбы или опенка.

Теперь жива! И верю: стать смогу

Мерцающей любовью колыбельной,

Спокойной дремой спящего ребенка,

Лучом закатным, акварельно

Дарующим покой воде и очагу,

Над очагом – привычно-пряным дымом,

Как пледом, затихающим пейзажно.

Теперь смогу весь этот мир любимый

Нанизывать на грифель карандашный.

6.07.2019 г.

ВВК под «Пилигримы» Бродского

Стрелы пронзают Небо.

Вода в пересохшую сушу льет.

Беда в пересохшую душу льет.

Новый Всемирный потоп.

Башня кривится,

Небо стремится

Проткнуть, словно бубен шаман неуклюжею палкой.

Как уязвленное эхо,

Захлебывается сознание человека:

Изъедено пыткой постичь,

Только нечем.

Прикоснуться к беде человечьей –

Будто грязные ногти старухе подстричь

Или седую траву на газоне.

В бело-зеленом вазоне

То ли прах, то ли дрожжи сухие

Для нового белого хлеба.

Так намазывать шаг на кривую струю бытия,

Так стремиться вживаться в чужую, как боль, безысходность.

Что трава, что вода. Помутнение смысла в словах,

Вскользь озвученных, произнесенных, пронзенных.

Между пальцев катать пластилиновый шарик,

Вязать и никогда не довязать тебе шарфик,

Составить и никогда не выполнить график.

Сказку не, песенку не. Слушай

Всполох сгоревших комет.

Это лучше,

Лучшее, что создам для

Дождавшегося своей очереди дня

За похлебкой, покоем, фиалками.

Ввергнуться в душу

чужую, своей отраженье.

Завернуться, как в плед.

Мы были. Мы будем любимы.

Аллюзией Бродского,

Тропами скотскими,

Да сквозь проулочек,

Над огнями и дымом,

Терзаньями плотскими

Бредут по земле Серафимы

Нас выковыривать из бед,

Словно изюм из булочек.

15 июля 2019 г.

Под «Вальс дождя» Никитина

в ожидании Бетховена и Моцарта

Пальцы запутались в волосах,

Заплутали. Чувства поставь на паузу.

Как медуза вздутая – вот он страх,

По Ефрону и по Брокгаузу.

Заверчу

Цигаркой твое сознание

Поздним вечером.

Всё подкину монеткой в небо и всё прощу

Так доверчиво.

Словно женщина,

У которой – всё впереди,

Нет ни боли, ни расставания.

У любимого на груди

Спать – естественное желание.

Господи, как хочу

Соколом приникнуть к плечу

Святого Трифона!

Но рытвинами путь выстелен,

Морское дно – рифами

И сознание уже бурлит рифмами.

Выпустить их, как рыбе кишки,

Как на улицу – кошку –

Все терзания,

Вырастить в горшке кишмиш

Из горошины,

Из тюльпановой луковицы.

Впустить в себя ритм,

Чувствуя, как медовый профиль

Заменяется на анфас,

Как мир по полу деревянному катится

Оторвавшейся пуговицей.

Потом, как часики, и меня починят.

И единственное – без сомненья сейчас:

Отдаться музыке, как мужчине.

Жеманный взгляд,

Желанное послевкусье.

Жалейка стелется,

Как в Приэльбрусьи

По сочным травам, куда упала бы.

Теперь иначе все: под нами – палуба,

Над нами – серое,

Седое облако.

В твоих объятиях я точно сдохла бы.

Но жизнь отмерила

Иное качество:

Кому – затмение,

Кому – чудачество,

А нам – болезненна первопричина.

На лист альбомный налью штрихи,

На лист кленовый – тугие жилы

Навью.

Метелью музыка заворожила.

Преобразовывать всю музыку в стихи.

Отдаться музыке под мужчину.

И с наилучшими пожеланиями,

Пожалованиями, пожиманиями

Плечами, взгляд, как в бруствер:

Наименьшее неискусство,

Как лакрица – больным – на палочке дирижёра,

Как пшеница – голодным – в неурожайный год.

Как лошадке несущейся – шпоры, шоры.

И почувствовать, и прочувствовать Турандот,

Что влечется к принцу, сжимая губы,

В спину – ногти, по спине – кровавые ручейки.

Что стремится к принцу – как в руки бубен

И к запястьям наручники.

И по полу катятся, как арбузики,

Бусинки, бусики.

Отдаться мужчине, как музыке.

17–19 июля 2019 г.

СВП, ушедшему прошлому

Всё, милая, ты наигралась

В эту любовь, затянувшуюся на годы,

Как сеть рыбацкая тянет траву морскую,

Как пряха серую нить – из комка льняного,

Выдалбливает дятел

Из жучков суету пустую.

Вы разные, вы другой породы

Друг другу. Покоя

Прими, как валерьяновых капель.

Устрицею вжималась

В его ладони,

Горячие,

Будто слезы декаданса.

Поэтому агония

В ритме сальсы.

Загостившаяся приживалка, падчерица

В собственной любви.

Покоя, говорю тебе, прими.