Юрий Топчин - С надеждой смотрим в небо

Ещё чуть-чуть – и снег укроет землю.
По срокам ожидаемо, не вдруг.
И голый лес без ветра молча дремлет.
Не слышно птиц – отправились на юг.
Ан, нет! Порой себя проявит дятел,
Звенящую нарушив тишину.
Ты потерпел бы чуточку, приятель,
Я по тропинке в сторону сверну.
И снова только робкий шелест листьев,
Блаженства миг, который не вернуть.
Пора назад – уже темнеет быстро,
Хотя домой не хочется ничуть.

Нарушив будней ритм привычный,
Отбросив кучу дел и лень,
Друзей сосватав закадычных,
Умчался в лес на целый день.
Иду опушкой, краем поля…
Хмельной. Довольный. Не спешу.
Причём без капли алкоголя.
Хрустальным воздухом дышу.
Ласкает лиственницы хвоя —
То веткой по щеке вожу,
И удовольствие такое,
Что просто слов не нахожу.
Всё в этот миг неповторимо:
Оттенки красок, тишина
И нити редкой паутины,
Что на сухой траве видна.
Нас незаметно отучили
На мир по-доброму смотреть,
И мы почти совсем забыли,
Что может сердце песни петь.
Недолго праздник будет длиться.
Всего с недельку, а потом
Холодный ветер станет злиться
И лужи прятать подо льдом.

Уже сентябрь наготове
Звонить во все колокола,
А всё живое жадно ловит
Остатки летнего тепла.
Чтоб сохранить в какой-то мере
Всё то, что радует меня,
Встаю чуть свет, иду на берег —
Хочу поймать начало дня.
Мне с непривычки зябко что-то:
Свежо и сыро, полутемь,
И на термометре всего-то
Каких-то жалких пять и семь.
Никто, нигде не беспокоит
Округу в ранние часы,
Лишь я, и на траве за мною
Две параллельных полосы.
Туман, сжимая перспективу,
Скрывает серой пеленой
Камыш в реке и ветки ивы
В полста шагах передо мной.
Как привидение – фигура.
Рыбак сложился. Как так смог?!
Он, словно в трансе, смотрит хмуро
На неподвижный поплавок.
Туман уходит вверх и тает.
Во всей красе встаёт заря.
Иду домой и твёрдо знаю —
В такую рань вставал не зря.

Чуть свет, я с внуком на ногах.
Июль. Роса. В разгаре лето.
Мы оставляем, в сапогах
Траву примяв, два тёмных следа.
Ведёрко, снасти на ремне,
Напарник сыплет без умолку,
И детский голос в тишине
Звучит отчётливо и звонко.
Слова и мысли об одном,
И сердце в предвкушенье клёва
Стучит как будто метроном,
Наружу выскочить готовый.
Камыш кивает нам чуть-чуть
И просит не шуметь, не топать,
И, чтоб добычу не спугнуть,
Мы переводим речь на шёпот.
От тишины звенит в ушах,
Речная гладь в тумане тает,
И только щука, в камышах
Плеснув, нас вздрогнуть заставляет.
Вот серебрятся на крючке
То окунишко, то густёрка…
Мы день встречаем на реке,
И мы не зря несли ведёрко.
И пусть улов сегодня мал,
Но нет счастливей нас в округе:
Туман вставал, нас обнимал,
И первый лучик жал нам руки.

Засветился восток,
Обозначив слегка
Берега над туманом косматым.
Задремал ветерок,
Сонно катит река
Пену с дальних крутых перекатов.
Вся округа во сне
Безмятежно лежит,
Первый солнечный лучик встречая.
Лишь камыш в тишине
То порой задрожит,
То поклоны струе отбивает.
Благодать. Как в раю.
Сверху веток карниз,
Снизу краешек берега узкий.
Под обрывом стою,
Как компьютер завис
В ожидании перезагрузки.
Отчего этот свет
И течение рек
Наши души и разум волнуют?
Так же тысячи лет
Замирал человек
Ранним утром в минуту такую.

Так получилось, что погоны
Всего лишь год я проносил.
И без восторгов, но достойно
Служил как все, по мере сил.
Пусть не десантник, не подводник,
А просто радиоспецназ,
Как говорят – чернопогонник,
Но, как и всех, гоняли нас.
Шли по периметру кругами
В наряде в зной или в жару
И плац печатными шагами
Мы измеряли поутру.
Не позабудем ту науку,
И повод есть у нас поднять
Бокал за то, чтоб детям, внукам
Не довелось в людей стрелять.

Играло в прятки бабье лето
Со мной среди берёз, осин,
В листве багряных бересклетов
И в алых ягодах рябин.
Глотая жадно воздух пряный,
Вожу в игре, хочу поймать
С лицом блаженным, словно пьяный,
Покой души и благодать.

Асфальт уводит вдаль от дома,
Меняя кадры, как в кино.
Здесь всё привычно и знакомо,
И даже будничное, но…
Прижал к обочине машину —
Свободы требует душа —
И, взгляд нацелив на вершину,
Иду по склону не спеша.
Блестят лазурные оконца,
Под кроны прячется река,
А на просторе греет солнце
Её песчаные бока.
С холма спускаясь, треплет ветер
Седые гривы ковыля,
Шуршит листвой, берёзку встретив,
И убегает на поля.
Звон птичьих трелей над холмами,
Сливаясь с небом, даль дрожит,
В нём чёрной точкой коршун замер —
Покой округи сторожит.
От звуков, запахов хмелея,
Блажен рассудком и лицом,
И тает сердце от коктейля
Степной полыни с чабрецом.
Застыло время. Не заметил,
Что мысли бег, что наяву…
А может, здесь в глуби столетий
Булгарский конь щипал траву?
Его наездник, бросив повод,
Застыл на склоне, как и я.
И путь прервать нашёлся повод,
Решать проблемы бытия.
Я б у дороги знак поставил:
«Стоп! Путник, не спеши, постой!
Счастливый случай предоставлен —
Наедине побыть с собой».

Жизнь мою перевернули,
Я уже совсем не тот:
Белоснежная «Бернулли»
Нас взяла к себе на борт.
Как положено, тельняшкой
Тело бренное прикрыл
И пиратом бесшабашным
Сбрить растительность забыл.
От причала отплывая,
Я волне кричу: «Привет!»
Барж гудки и крики чаек
Салютуют мне в ответ.
Переход не страшен длинный,
Сухопутное – не дрейфь!
Вдоволь «рома, солонины»,
Если судно ляжет в дрейф.
Мы опять попали в лето.
И подумать не могли:
Зноем, дымкой перегретой
Нас встречают Жигули.
Нам бы ветерок задорный,
Но чуть-чуть не повезло:
Грот безволен, стаксель свёрнут,
Впору браться за весло.
Под урчание мотора
Мимо берега плывут,
Без романтики, но споро
Продолжаем свой маршрут.
Как в далёком прошлом Беринг,
Я на мир вокруг гляжу,
Словно волк морской, на берег
Чуть вразвалочку схожу.
Тут всё просто, всё привычно,
И в компании такой
С дружбой давней, закадычной
Мне уютно и легко.
Грудь трещит от впечатлений,
В мыле фотоаппарат,
Гаснет чудный день осенний…
Вот и всё! Домой пора!
А домой, меняя галсы,
Яхта явно не спешит,
Понимая, что остался
Здесь осколочек души.
…
Не скрываю – приукрасил,
Как всегда – приврал опять,
Только нет в моём запасе
Слов, чтоб чувства передать.