Наталья Патрацкая - Стихи. Том 2. 2003—2000

Тебя люблю? Быть этого не может,
но без тебя, помилуй, плохо мне.
И мысли что-то лишнее итожат,
и тяжесть пробегает по спине.

Вернись, пойми, все было так случайно.
И ты догнал, и вновь, похоже, мой.
Как будто бы корабль к судьбе причалил,
и рядом, рядом, рядом ты со мной.

И все на месте, мяч уснул в воротах.
Футбол примолк, забыта третья мысль.
Пойду теперь, вдруг захотелось… шпротов.
В душе все спит, и ты, достигший, высь.

Нет, мы с Вами не встречались,
не бродили под луной.
Вспышкой молнии венчались,
но не с Вами, был другой.

Был другой такой хороший,
но его сменил другой.
Нет, меня, и он не бросил,
помню радугу дугой.

Радугу сменил друг Осень,
и опавшая листва.
«Долго он был?» – кто-то спросит.
Снегу я была нова.

А один весной заметил,
но другой перехватил,
Летом он меня приметил,
и фигуру все хвалил.

А потом я изменилась,
а потом пошли дожди,
и с грозою появились
очень милые цветы.

Как трудно быть судьбой гонимой,
как трудно просто первой быть,
как хочется неутолимо,
кого-то просто полюбить.
Но кто же даст? Да, нет, конечно.
Меня оставят в пустоте,
меня опять хотят безгрешной,
все только видеть в суете.

Я не нужна ни тем, ни этим.
Должна я быть всегда одна
под зонтиком, пусть солнце светит.
И, чтоб никем я не видна.
Хожу, брожу по чьим-то сайтам,
там напишу, а тут скажу.
Кругом свои там правят байки,
а я друзей не нахожу.

Бывает кто-то на два слова,
бывает кто-то на пыльцу,
и нет нигде совсем улова,
опять иду, сюда, к крыльцу.
Я без улыбки, потеряла
ее по весям чуждым мне.
Кого-то зря я укоряла,
и в голубом осталась сне.

Я не хочу соприкасаться сердцем,
пускай живет в глубинах естества,
уж лучше я увижу взгляд Ваш серый,
который я не знаю. И едва
его узнать нелепо мне придется.
Пусть моя строчка встречей той прольется.

Пелена лекарств, держит мозг в тумане,
словно, сумма кар, есть у вас в кармане,

словно пара штор – закрывают солнце,
вечный штиль, не шторм, есть на дне колодца.

Пелена всегда не дает нам думать,
мысли – не беда, есть плохие думы.

Выйду из лекарств и раздвину шторы.
Пусть вороны: кар… да шумят моторы.

Я открою кран, зашумит водица,
хватит в сердце ран, мне пора умыться.

А женщины на свете есть без вас,
И нежные, красивые при этом,
Но двойники… Они не контрабас.
Никто не тиражируется светом.

Клинок чужой строки, чужой молвы,
Клинок из двойников потусторонних,
Стихи и строки, словно из толпы,
А псевдоним, двойник не посторонний.

Влюблюсь, не влюблюсь, не влюбляюсь
сегодня и завтра, вчера.
В одежды надежд погружаюсь,
и тихи мои вечера.

Все жду Вашей забытой строчки,
все жду из конверта печать,
все жду Вашу грудь без сорочки,
и хочется просто кричать.

Услышь, позови иль окликни,
замолви собой предо мной.
Тогда и счастливые лики,
устало уснут под луной.

А я люблю быть дома каждый миг,
когда в том доме есть и мой любимый.
Люблю я твой орлиный, дикий вид.
Ты так хорош, почти невыносимый.

А перья птиц – уютное гнездо,
похожее оно на одеяло,
в нем можно утонуть совсем легко.
А где же затерялись весла яла?

Морской покой в тиши небесных стен,
и плеск вина из хрусталя бокала,
как много притаилась в нем измен,
так много и вина к губам стекало.

Квадратик кнопки, полоска строчки,
удар по кнопкам и слово есть.
Ну, кто-то смотрит с улыбкой робко,
не трону, милый я Вашу честь.

Квадратик неба, полоски – лампы,
ко мне вопрос Ваш: «Так, как дела?»
От прозы к прозе, но лучше строчки,
когда есть рифма, она мила.

Дела – квадратом, овал улыбки,
и беспредельный зевок судьбы.
Сосед сегодня не вяжет лыка,
ему сегодня все хоть бы хны.

Квадрат экрана и глазки скрепки,
и скучно что-то не в первый раз.
И чай не пью я, он слишком терпкий,
а легкий кофе – он в самый раз.

Квадрат работы, совсем зеленый,
зелено – белый чертеж готов,
а цифры, словно листочки клена,
и черно – белый поток листов.

Боже мой! Какой мужчина!
Он так манит на любовь.
Подскочил под стать пружине,
у него играет кровь.
Он почувствовал, ответил,
ловко руку взял мою.
Осветил душой и светом.
Губы я его ловлю.

Затяжной прыжок в пространство,
мы не чувствуем земли.
Уж не слишком это рьяно?
Миг – рождения семьи.
Пульсы бьются учащенно.
Нет вопросов, есть любовь.
Узнаю, завороженный,
взгляд в тебе я, милый, вновь.

Хороши такие чувства,
если во время они,
когда все во мне так чутко,
словно светятся огни.
Поцелуй души словами:
«Я хочу так быть с тобой».
«Я согласна, милый, с Вами» —
пел морской любви прибой.

Подожди чуть-чуть свиданья,
подожди сквозь будни снов,
посмотри без опозданья
сновиденья добрых снов.
Волны мыслей полетели,
словно воздух по волнам
тех, что памятью назвали,
тех, что так подходят нам.

«Я люблю», – сказали оба.
«Я люблю» – тепло души.
Поцелуй словесный, чтобы
мы отлипли от души.
Только двое, только вместе
могут жизнь земную дать.
Поцелуй души словесный,
но как с ним приятно спать…

Солнце светит, светит.
Первый дождик льет.
И проходит время,
и растаял лед.
Жду и жду листочки,
а их нет и нет.
Первые сережки
вылезли на свет.

Распушилась верба,
в хвостиках сосна.
О, да то осина.
Скромная весна.
Мелкие листочки
еще день и вот,
над стволами будет
их зеленый свод.

Какие хилые мужчины, стареют раньше седины,
К тому же броды не бреют, и очень полной толщины,
Туда же лезут… им под тридцать, а сами долго не живут,
Все девочек помладше ищут, не зная секса глубины,
Все на машинах – ножки тощи, зато огромны животы,
Скажу одно – слабее женщин по всем статьям людской судьбы.