Леонид Юдников - Творцы

Совсем другое дело, —
Пронзая толщу лет,
Воображеньем смелым
Создать былого след.

Крупица за крупицей
Вслед древним мастерам
Творить, чтоб белой птицей
Вознесся к небу храм.

Из фотографий редких,
Эскизов и легенд
Он кисточкою меткой
Воссоздавал скелет

Часовенки и храма
И оживлял пейзаж.
Работал неустанно
Четыре года аж,

А, может быть, и больше,
Неся сей тяжкий крест.
А результат – о, Боже,
Он возродил окрест

Все храмы, что когда-то
Ушли в небытие.
И излучают святость
Труды благие те.

Он с камерой готов не расставаться,
Став лучшим среди фотомастеров.
И очень любят у него сниматься
От ВИП персон, известных целой нации,
До кобелей безродных и коров.

В портрете, натюрморте и пейзаже
Не хуже, чем глаголом иль холстом
Он объективом искренне расскажет
Об этом и об этом, и о том…

Но объектив – не просто объективно,
Не отстранено и не на заказ.
Вдруг удивиться и простое дивным
Увидеть, так как будто в первый раз!

Чтобы уже потом на вернисаже
Вдруг удивленно в зале замер кто-то,
Мир, открывая заново, однажды
В него ворвавшись через это фото.

То зов крови, то в генах —
Нас влечет на край света.
Так чудить вдохновенно
Могут только поэты,
Да художники тоже,
На других не похожи,

Собираются в стаю
И айда в Заполярье,
Где красиво и зыбко,
Тонко, нежно и странно
Лето, словно улыбка,
Тает в вечных туманах.

Где короткая осень
Красок выплеснет буйство,
Где прощенья не просят
За нежданное чувство.

Капли падают нудно
На меня, на этюдник,
Горизонт размывают.
Небо падает в воду.
Здесь такое бывает:
Десять дней непогода,

Десять дней каша-сечка…
Заполярье – край света.
Сопки, камни… И легче
Было б бросить все это.

Но спешим в Заполярье
Мы, как птицы, на Север,
И не в пьяном угаре,
А с любовью и верой.

Здесь вдруг чувствуешь остро
На макушке планеты,
Что она, словно остров,
И другой такой нету,

И таких «леданутых»,
Словно мы, тоже мало,
Тут все просто и круто,
Нам как раз не хватало.

Флот, мужские суровые будни,
Нам понятен теперь алгоритм Заполярья:
Будет Флот и Россия, конечно же, будет,
Как Иван на Руси не бывает без Марьи.

И душа будет снова стремиться в Полярный
На край света туда, где полярное лето,
Будет белою чайкою биться и это —
Крови зов и ему, и судьбе благодарны

За короткий сей миг, но чудесный,
За этюды, за дружбу, за песни.

Сидим, потягивая пиво,
На берегу лазурных вод,
Взирая сонно и лениво На
полный зноя небосвод.

А впрочем, зной нас не тревожит
Под пляжным тентом в пошлом споре.
Какие задницы и рожи…
А где-то гибнет лодка в море

В студеных заполярных водах
Вдали от праздного народа,
Давленьем схвачена в тиски.
И молодой матрос виски
Свои седые вдруг увидит,
И так его тот факт обидит.
А воздуха запасы тают,
Его, как жизни, не хватает.
Он не был никогда в Крыму
И, может, грезится ему
В слепом могильном ожиданье
Под кипарисами свиданье,
Песчаный берег, пальмы, пиво,
Он, загорелый и красивый…
Но это все теперь за гранью,
И только матери рыданья!

Мы и честней себя, и строже
В курортном этом интерьере
Вдруг осознали и дороже
Нам стало все во что мы верим,

Что нас влечет в морские дали,
Что составляет тему моря,
Будь это Крым иль Заполярье,
Едины мы в великом споре

За красоту и силу жизни.
С этюдов сок арбузный брызнет,
Как кровь, оскомы не набивши,
За мальчиков недолюбивших!

Здесь, не на жирных черноземах,
Родился Юрий Малоземов —

На бедных северных подзолах,
Но понял: что это за золото —

Культура Северного края,
Не надо ни Канар, ни рая.

Горстями злато собирай,
Таланты брызжут через край.

Издаст он автора, любя,
С убытком даже для себя.

Размахом дел он – новый Сытин,
Но он далек от жизни сытой,

Ведь все его богатство – книги,
И ради них готов он двигать

Хоть горы на своем пути.
Свети, Господь, ему, свети!

Мы ровесники с картинной галереей,
Ей полсотни лет и мне полтинник,
Но у нас все впереди еще, я верю —
И свершенья, и надежды, и картины.

Помню здесь себя еще ребенком,
Первое свидание с прекрасным,
Как стоял перед холстом в сторонке,
И парил в апрельском небе ясном.

На холсте, такой как я – мальчишка
В школьной форме, с голубем в руке…
Вспышка света, озаренья вспышка!
Где ты, где ты лучезарный шкет?
Ведь тогда-то все и совершилось,
Завязалось, сладилось, сбылось.
Это чудо, это божья милость —
Этот дом, где каждый – званый гость.

В Греции, как водится, – всё есть:
Средиземноморская отрада
И красот диковинных не счесть,
И сказанья древние Эллады.

Здесь для живописцев – просто рай,
Как и для других совсем не плохо.
Круглый год – пленэрная пора
Неаполитанской желтой, охры,

Бирюзы морской и изумруда
Пальм на дымном фоне синих гор.
Встреча с вечным. Ожиданье чуда.
И беспечный южный разговор…