Наталья Меркушова - Добрый вечер, Тамбов!

А полынь-трава благоухала
Лучше всех диоровских духов.
Я её в метёлки собирала,
Но не для кормления коров.

Знают все: полынь бывает горькой,
Вот и станет горьким молоко.
А полынный запах очень стойкий,
И его не вывести легко.

…Венички полынные вязали,
Ими весь сарай увешан был.
И когда метели заметали,
Валенки от снега обметали,
Этим усмиряя снежный пыл.

И полы полынью подметали,
С нею приходило лето в дом.
Звонко угольки в печи стреляли,
И синицы пели за окном.

…Наша не была полынью злою,
Как другие виды, не была.
Ласковое мягкое раздолье
На лугах у нашего села.

…Не встречалось мне такой полыни.
Может, где ещё на свете есть…
Помню эту мягкость и доныне,
Для неё пропела эту песнь.

Есть у общения границы:
Одни доступны и близки,
А до других не дозвониться,
Не ощутить тепла руки.

Граница. Зона отчужденья.
Но всё равно растёт на ней
Трава надежды и забвенья —
Остатки нежности твоей.

Да, не у каждого поэта
Душа пронзённая насквозь,
И боль за родину не спета —
Не написалось, не сбылось.

Стихов пронзительные строки
За «вечно» гибнущую Русь
Имеют вес, имеют сроки.
Судить об этом не берусь.

…Когда терять поэту неча [1] Неча – нечего.
И жизни видится конец,
В стихах живёт боль человечья —
Его терзающий венец.

…Другой, своей строкой певучей,
Надежды полной, бережёт
Любви и нежности созвучье.

…Вот чем поэзия живёт.

Погода может быть любой:
Дожди, морозы, снегопады,
И ветра неумолчный вой,
Губительные камнепады…

Любой. Но если вдалеке
Свет маяка – окошко дома,
К нему спешу я налегке
Родной дорогою знакомой.

И что мне грозный камнепад,
И что любые перемены,
Меня, как много лет назад,
Родные обогреют стены.

…А дома моего уж нет…
Но свет его в душе сияет.
Он словно утренний рассвет,
Он никогда не угасает.

Разобрали мой дом, разобрали.
Увезли. Я узнаю едва ли,
Где, какой приютил его край?
Что теперь он? – Быть может, сарай?

Или в дым превратился в печи?
Нет, основа его – кирпичи.
Где готовились, кто их привёз?
Остаётся открытым вопрос…

Много их набралось, тех вопросов,
Нет теперь никого, и не спросишь.
Не смогу на крылечко присесть…
…Дом мой в памяти. Значит, он есть.

Растёт малина, яблони растут,
Берёза тянет руки-ветви к дому.
А в доме свой особенный уют,
И всё-то в нём до мелочи знакомо.

Вот печка, вот полати. Вот киот,
А это главный уголок, заветный,
Там Бог глядит с неведомых высот
По-разному: и строго, и приветно.

Убранством дом ни беден, ни богат.
Но… дома нет! И сердце болью сжато…
И солнца бесконечно мудрый взгляд
Глядит на всё как будто виновато…

Костры запретили, но снова соседка
Листву собирает и жжёт.
А я вспоминаю, как было нам тесно —
К костру набирался народ.

Народ – это дети, сметные-сметные,
Картошку печёную ждут.
И в сумерках звёзды костра озорные
Волшебные тайны несут

То к тёмному небу, то в детские руки.
Бескрайний волнующий мир.
А в замкнутом тенью пленительном круге —
Горячий картофельный пир.

…Костёр у соседки запрятан надёжно,
Тюрьма – жестяные бока.
Но запах горящей листвы невозможно
Запрятать. Он горек слегка…

На Покров играют свадьбы,
И гуляют на Покров.
…Шли в деревню нашу братья,
Две гармошки до басов

Заливались с нот высоких.
Чернозём не для князей,
У мальчишек босоногих
Ноги – лапки у гусей.

Снег сегодня не помеха —
Только душу веселит.
Много снега – много смеха.
С неба урожай летит!

Нагостившись у сестрицы,
Братья двинулись домой.
– О, как новый снег искрится!
Пятый день не за горой…

У кого сегодня праздник,
Гармонист идёт туда.
Позовут его на часик —
Не дождаться до утра.

Без него и пир не в радость,
Песни тоже не звучат.
Где гармошка, там и праздник.
Гармониста – напрокат!

Простора небесам не занимать.
О, как люблю я эту бесконечность!
И кажется, что наше время – вечность,
И можно нам его не замечать.

Не замечаем… А оно летит
На крыльях и незримых, и летучих.
На небе часто – грозовая туча,
Но благодать она не поглотит.

А осенью особенный простор
И в небе, и в садах, на сжатых нивах.
И так легко, нарядно и красиво
Сплетают листья красочный ковёр.

А если к небу полетят они,
Взметённые к нему порывом ветра,
Прольются тихим водопадом где-то,
И радужными станут наши дни.

Весною виноградная лоза,
Спеша, тянулась к солнцу шаг за шагом,
Хоть нежная, но всё же егоза,
И обвивала всё, считая благом

Себя, другие лозы и шпалеры,
Да всё, что попадалось на пути!
Окрепла, разрослась, не зная меры.
Настала осень, и она грустит.

Но ни к чему ей предаваться грусти:
Сегодня собирали виноград —
Освободили! И она всей грудью
Вздохнула: «Я свободный ветроград!»

И превратится урожай богатый
Стараньями в чудесное вино,
И вкусом, и богатым ароматом
Порадует ценителей оно.

Вобравшее в себя частицу солнца,
Частицы неба, воздуха, дождя,
Рубинами зажжётся, засмеётся.
Мы тоже улыбнёмся: ты и я.

Нет гор высоких в нашем крае,
Нет буйных рек и диких мест,
В лесах медведей не бывает,
И знаменитый волк исчез.

Но есть душевность и приветность,
И тихий нрав, и тихий быт,
И благодать полей, и Вера,
И зелень дремлющих ракит.

И чернозём богатый, мощный,
О нём легенды созданы,
И прелесть «соловьиной» рощи,
И снег – хозяин до весны.

Остатки древние курганов,
Татарский вал и шум ветров
Напомнят: шли тут басурманы
На Русь. Защитой стал Тамбов.