Анна Аион - Море чернеет

Готовность работать с ними,

Отдавать, бесконечно отдавать,

Бороться за искренность и ответность,

За разделение чувств, как в детстве.

Неисправность, неверно подобранный ключ

Эйфория обратилась

В свободное падение, силы иссякли —

Нежелаемая искренне свобода.

Свободное падение – сковывающая свобода.

Почему все вокруг говорят о свободе и ищут её?

Что такое эта «свобода»?

Независимость чувств и мыслей?

Открытость, полнейшее проживание,

Принятие себя и других,

Вдумывание в происходящее.

Пока не найдётся наслаждение

В яркости,

В неприкрытой наготе,

Не омрачённой сомнениями и страхом.

Вдумывание, проживание, наслаждение.

Свобода, понятая ещё в детстве.

Свобода, позабытая с возрастом

И возвращённая силой и слабостью,

Всей твоей глубиной,

Лишённой возраста.

Взаимодействие с родителями,

Друзьями, обществом.

Говорить.

В лесу – стая лисиц,

Запутавшийся в валежнике ёж.

Выпустить.

На поляне – куст боярышника,

Похожего на неопалимую купину

С райскими плодами —

Настолько вкусно.

Молодой березняк и свинухи в корнях деревьев.

Да, славный поход в лес

И настоявшийся чай из старого термоса.

Выпить.

Огромный мир отражается во мне.

Я стою на опушке леса и спрашиваю:

Откуда во мне твои ценности, мир?

А мир отражается во мне

Своими ценностями.

Теми, что были особенно вкусными

Моему сердцу.

Любить.

Чем дальше я от тебя,

Тем слабее,

Тем ненасытнее заполняю свою пустоту всем,

Что попадается на глаза.

Я обрастаю мусором вдали от тебя.

Знать бы мне сразу:

Водоросли и камни в твоей кипящей на солнце воде —

Очищают тело и мысли.

Бурлящие волны, как кони, сбрасывая с себя,

Очищают.

Если бы знать сразу…

Ты смешиваешь мои волосы со своим дном,

Ты штормишь, выбрасывая меня на берег

И затягивая вновь – на глубину.

В глубину.

И я не знаю, чего ждать от тебя утром,

Когда заплываю далеко-далеко

В твои кристальные воды,

Где дна не видать из-за высоты

Полёта

Над невидимым дном.

И я не знаю, чего ждать от тебя…

Здесь, вдали от тебя,

Перестаю ждать,

Когда обнаруживаю, что пустота не наполнима тем,

Что я забрасываю в неё.

Мои волны скрещиваются,

Не зная своего направления,

Затягивают и отхаркивают мусор.

На поверхности одинокий пловец раскидывает руки,

Я называю его Душа —

Мой единственный шанс и повод

Остановиться

И очистить свои воды.

В тысячный раз загрязнить.

И очистить окончательно —

Тоже в тысячный раз.

Здесь, вдали от тебя, я перестаю ждать

И очищаю свои воды окончательно

В тысячный раз.

Мой последний

Тысячный шанс

Сохранить чистоту воды

После тысячного шторма.

Скрещиваются волны…

В детстве мама

Со мной играла:

Получишь конфетку за это,

Получишь конфетку, когда сделаешь то.

Пришедшую в негодность вещицу

Нельзя выбросить,

Потому что «ты на неё не заработала».

Ты не ценишь любовь.

В подростковом возрасте

Мы продолжали играть.

Мать говорила правила:

Выглядеть надо так

И никак иначе.

«Я тебя одеваю,

Я тебя обуваю.

Учись на «отлично».

Чтобы тебя любить.

Позднее я ещё подросла,

Мать спросила, как вышло так:

Мы не можем дружить.

Проблема во мне —

Не хочу.

Игры мне надоели,

Ничем не интересуюсь.

Способна ли ты на любовь?

Сегодня мать спрашивает,

На кого я больше всего злюсь.

На тебя.

Я говорю тебе:

Я – порядок.

Действую, не отступая от плана.

Играю во дворе дома после школы,

Делаю уроки по вечерам.

Отвечаю за съеденную конфету,

Только если спрашивают.

Весь мир состоит из открытий,

Которые не нужно предсказывать.

Я говорю тебе:

Я – хаос.

Любой план вызывает у меня панику

Своими многочисленными пунктами.

Часть из них ведёт меня

К неизвестности новой ответственности,

К открытиям, последствия которых

Я не могу предсказать.

Я не говорю тебе ничего.

Мои знания о порядке и хаосе

Перемешались, как твои волны

В дни полной луны.

Ты говоришь мне на языке,

Который я не могу упорядочить, чтобы понять.

Который я интерпретирую по-своему.

Если я скажу тебе, что я есть,

Я закончусь в ту же секунду как одно

И начнусь как другое.

И всегда буду чем-то определённым,

Не нуждающимся в назывании.

В твоём доме, вождь,

Есть вкусная еда, на которую ты охотился.

Потому что твоя жена и дети

Выбрали самые лучшие из плодов

И приготовили их

В любви.

В твоём доме, вождь,

Не скрипят двери.

Потому что твои дочери

Тонкой иглой с масляной каплей на конце

Смазывают петли,

Нашёптывая любовные заговоры.

В твоём доме, вождь,

Зеркала отражают блеск твоих глаз,

А окна пропускают лучи солнца точно такими,

Какими они были, только оторвавшись от светила.

Потому что твоя жена

Вычищает грязь

С запятнанного стекла

И напевает пасторальную мелодию.

Ты заболел, вождь,

И из любви ты желаешь,

Чтобы болезнь взяла на себя жена или кто-то из детей.

Ведь без тебя дом обрушится.

Ты своим громким голосом говоришь,

Как любишь ближних.

Твои ближние не произносят ни слова

В молчаливом сверкающем доме.

Перед Новым годом

Во дворе дома появилась кошка.

Пушистая и большая, с комками льда на животе,

Щуплая и крошечная, когда сглаживаешь мех.

Ласкается, словно её предыстория полна

Домашнего уюта.

Должно быть, выбросили.

Я покормлю тебя, кошка,

Но большего дать не могу.

Куда лучше тебе скорее научиться охотиться и воровать,

Да, по скользкой дорожке отчаянных пролегает путь

К жизни.

Я зову тебя Хабиби, но ты не откликаешься.

Чёрный котёнок сидит на дороге,

Я беру его круглый живот в ладонь и отношу в кусты,

Где примята трава и стоит миска с жижей еды и дождя.

Поймёшь ли ты, что сидеть на дороге опасно?

Куда лучше, если на твоих глазах собьют собрата —

Только так ты осознаешь, чему стоит учиться.

Да, по этому вектору пролегает путь

К жизни.

Я зову тебя молчанием, и ты смотришь мимо меня

На дорогу.

Моя кошка дома требует от меня внимания

Даже в самое неподходящее время – в сумерках до зарницы.

И я впускаю её на своё одеяло.

Не открывая глаз, нащупываю рукой её тёплую шерсть

И одним ухом слышу мурчание, не отрывая головы

От подушки.

Да, по этому пути мы живём,

Окружённые множеством неидеальных решений.

Можно ли выбрать лучшее?

Как разобрать, что из множества – лучшее?