Светлана Гершанова - Волшебное стекло

Как странны поздней осенью фонтаны –
Пустынны облетевшие сады,
Взлетают, и становятся туманом,
Своим дыханьем,
Капельки воды.

Какая щедрость – могут не поверить,
Какое безрассудство – вдруг мороз!
И тихо отстраняются деревья,
Уже не принимая их всерьёз…

Они другого времени примета,
И от зимы на самом волоске
Всё кажется, что их забыло лето,
Как детскую игрушку на песке…

Скупой гостиничный уют,
И тихо, и темно,
И песню долгую поют
Два парня за стеной.

Куплетов в песне – без числа,
Но в каждом две строки,
Как два весла,
Как два крыла,
Как две большие руки.

Менялась первая строка,
Так новые пути,
Что человек из тупика
Пытается найти.

Мечта и ласка,
Боль и гнев –
Я сделал всё, что мог!
И неизменен был припев,
Как горестный итог.

Как две руки, как два весла,
Как два больших крыла…
А может быть, совсем не так
Я песню поняла?

А может, просто вдалеке
От дома загрустив,
Своё я пела
На её
Бесхитростный мотив.

Мы были на редкость беспечны…
Автобус, наш старенький «ЗИЛ»,
На маленькой станции Вечность
Привычно притормозил,

Пофыркал и двинулся снова,
И вновь потянулись поля,
Десятки других остановок,
В дорожной пыли тополя.

И так эта Вечность
Миражем
Исчезла, пропала в пыли,
И люди в автобусе даже
И бровью не повели.

А слово меня оглушило,
Его не брала я в расчёт:
Земля, небо, солнце –
Как было,
И Вечность.
И Вечность ещё…

Ну кто так назвал остановку –
Шутник?
Сумасшедший?
Поэт?
Ну как, улыбаясь неловко,
До Вечности
Спросишь билет?

И я ничего не сказала,
Закрылась от солнца рукой –
Наверно, мне всё показалось,
И станции нету такой.

Растеряла листья осина,
Запылали кроны берёз…
Это только внешне красиво,
Это грустно, если всерьёз.

Ветви клёнов, огненно-красные,
Разметались, словно в жару,
Осень все встречают по-разному
На одном холодном ветру.

Хочется сказать – не тужите,
Будет вам зима по плечу,
Хочется сказать им – держитесь!
Только я стою и молчу.

Роща вся горит-догорает,
Горькие осины стоят…
Бродит где-то, не за горами,
Золотая осень моя.

Слова…
Они такое зло
Порой в себе таят!
Сбегаю в музыку от слов,
В которых мёд и яд.

И пусть слова меня простят –
Я больше не могу,
Я знаю, музыкой не мстят,
Не ранят и не лгут,

Уходят в музыку, как в храм,
И служат ей одной,
Разноголосый шум и гам
Оставив за спиной…

Но через день, но через два
Я стану тосковать,
И верить в добрые слова,
Обычные слова.

Подай мне весточку, апрель,
В моей душе такая вьюга,
И я прошу тебя, как друга –
Подай мне весточку, апрель!

Пусть не подснежником в дому,
Капелью с чьей-то тёплой крыши!
Не беспокойся, я услышу,
Не сомневайся, я пойму.

Подай мне весточку, апрель,
Сквозь все завесы снегопада,
Поверь, мне это очень надо,
Подай мне весточку, апрель!

Пусть не ручьи, не птичья трель –
Лучей мне горстки не хватает,
И всё пройдёт, душа оттает,
Подай мне весточку, апрель!

И надо же было случиться
На том повороте Земли,
Что пели какие-то птицы,
И тихо деревья цвели,

И море так странно гудело,
И волны – то в плач,
А то в пляс,
А вроде, какое им дело,
Какое им дело до нас!

А мы всё ходили кругами,
И мне всё казалось – я сплю,
И гравий шуршал под ногами,
И шло неразлучное с нами,
Несказанное – «люблю»…

Чего я хочу –
Я так много хочу,
Как будто на свете
Мне всё по плечу,
Я так не боюсь
Ни воды, ни огня,
Как будто бы
Создан весь мир для меня!

А что я могу –
Я так мало могу,
Снежинкой
Горю на высоком снегу,
Но солнце пригреет,
Всю толщу снегов
Я светлой слезою
Прожгу…

Уже картина кончена почти,
Последние мазки на полотне,
Свети, огарок, на неё, свети,
Пока не стала в ряд лицом к стене.

Он может голодать на чердаке,
Но денег нет на краски и холсты,
И моет он посуду в кабачке,
Чтобы, зажав монеты в кулаке,
Стоять у лавки с самой темноты.

Скользит по узким улочкам рассвет,
И первые лучи уже слепят,
А краски – за витриной, красок нет,
Как поздно эти лавочники спят!

И ляжет на подрамник новый холст,
И ни еды, ни отдыха, ни сна –
И новую картину в полный рост
Увидит та же серая стена.

Но только дай им Бог не потускнеть,
Чтоб краски не утратили тепла,
Чтобы душа живая в них жила,
Пока они стоят лицом к стене!

Он пропадёт или сойдёт с ума,
Но только б им, недвижным, повезло,
И замерла пред ними смерть сама,
И не коснулась их своим крылом…

Я совсем заблудилась
В лесу одиночества,
Но молчу, но молчу –
Я ведь слишком горда!
Надо мной над одной
Все земные пророчества,
Что отсюда не выбраться
Мне никогда.

Где-то там, в стороне,
Все тропинки проторены,
Где-то там, в стороне,
И закат, и рассвет,
Как же я, что же я –
Словно я заговорена,
Словно вправду отсюда
Дороги мне нет!

Ты же рядом совсем,
За деревьями этими,
И друг друга
Едва не касаемся мы,
Но расходимся снова
Тропинками летними,
Но теряемся снова
В сугробах зимы.

Докричаться бы нам
Друг до друга, как хочется,
Но мы оба молчим –
Мы ведь слишком горды!
И растёт, разрастается
Лес одиночества,
И твои, и мои
Заметая следы…

И ликуют птицы в сини –
Загляделись мы…
Будто даже и в помине
Не было зимы!

Так беспечен,
Полон силы,
Радостен полёт,
Будто впроголодь не жили
Зиму напролёт,

Будто не было морозов,
Не была пурги –
Чертят в небе виртуозно
Петли и круги!

Будто не было метелей –
Зиму не виня,
Всё забыть они успели
За два вешних дня…