Александр Палмер - The бesт. Почти 100 страниц рифм

Как по черной ленте
Белою каймою
Снег с обрыва метит
Берег над водою.

Тонкою иголкой
чернь деревьев светится,
Белой смутой в черном
снег по кругу мечется…

Белым, легким снегом замело поляны,
А река не молкнет – замерзать ей рано.
Первые морозы с Рождеством нагрянут,
На закате небо разведут багряным.

А потом метели закружат, завьюжат
За порогом ветер понагонит стужи,
За три дня навалит важные сугробы,
И на время спрячется в снежную утробу.

Выйдешь светлым утром,
К дровне след протопчешь —
Речка шепчет смутно,
О покое ропщет.
Гладью не окована, не укрыта снегом —
Холоду не справиться с быстрым струйным бегом.

Может, на крещенье развиднятся дали,
И мороз вселенский все-таки ударит.
Обнимая стужей в снежную охапку,
Закует по верху речку хрупкой хваткой…

Ныне ж не студено – мне бы в лес забиться,
Белым шапкам елей низко поклониться.
И покой, и радость в воздухе морозном —
Ничего не рано, ничего не поздно.

Мерцал маяк в ночной дали,
Но ветер вдруг задул —
Фитиль погас, моряк уснул,
Безвестны корабли

Неуспокоенности глад тебя, моряк, томил,
Маяк познания в тебе господь благословил…
Окончил дни, сцепив уста,
не дома и в тепле,
А победив житейский страх, —
в пути к чужой земле…

Эх ма, кутерьма..
Водки б выпить задарма
А потом еще вина,
Да все послать подальше на,
Да забыть бы чья страна,
Чей порядок, чей чудак,
Взявши рупь, вернув пятак,
Нами мыкает за так.

Правит родиною мент…
Такой вот я интеллигент —
Честный, смелый и прямой,
Элемент не трудовой.

К ляду судьбы родины,
Волнения Володины,
Котлован пока не роем,
Втихомолку рожи строем —
Господа-товарищи,
славянофилы и агенты,
Жаль, что мы не граждане,
а просто декаденты.

Третье мая. Вечер. Вроде бы темнеет.
Но в преддверьи длинной белой ночи
Свет небес оставить свет не хочет,
И мерцает пруд, и старый хлев белеет.

Искривленное окошко света,
Щель дверная, что легла на пашню,
За порогом поле
черное раздето,
И прозрачен сумрак карандашный.

Скольким негодяям с рук спустил я зло,
Может быть, поэтому в жизни мне везло,
А может быть обратное —
Безвольем быль была,
И много на попятную
Судьба отобрала

Как же быть в согласии с совестью, с собой;
Как найти в сознании мягкий упокой;
Желчный свой характер
Укротить, заесть;
С городской обувки
в лапти
перелезть;
С доброю улыбкою
Посмотреть на мир…
Но не быть подстилкою
Сволочам в сортир…

Боже, боже, боже —
как же я виновен,
Что так мало делаю
и так многословен.

Какая ранняя и теплая весна!
В лесах прогалины зазеленели,
С полей травы сожженной еле-еле
Сочится дым.
Под красною скалою журчит река
Неспешно,
От спячки зимней, пробудившись к вешней
Живой и в бликах суете.
В нарядной, тонкой, народившейся листве
Без умолку толчется беспорядок певчий;
Ковром зеленым скат к реке заволокло,
Ложбину мягкий сумрак обнимает,
К исходу дня не жарко, но тепло,
Бежит река, по ней последний луч блистает —
Все мерно, все покоено…

Какие странности на ум приходят в мае,
Такое каждый год заведено?

Сосиска ехала в трамвае.
В трамвае люди ей сказали,
ЧТО :

– Пассажиром для трамвая
Не может быть еда простая
– И не смотря на весь прогресс
Не станет им деликатес,
Икра ни красная…
– Ни черная!
– Не будет им форель озерная!
– Ни замороженные фрукты
– Ни свежие морепродукты
– Ни сладкий творог, ни зефир,
Ни мармелад, и ни кефир…
– А, Вы, сосиска, в кресло сели:
Какая наглость, как Вы смели!
– Нам не по нраву статус Ваш,
Пожалуйте скорей в багаж,
Вот, если б были в сумке, вот…
– Тогда совсем наоборот!

Сосиска молча удивилась,
Спокойно встала, поклонилась,
Каким-то чудом (ведь без ног!)
С достоинством нашла порог,
И тихим голосом сказала:
– Все вам мало.
Вот же люди,
Ведь кто-то, где-то из вас будет
На том же месте, что и я.
Мне жалко вас, мои друзья,
За вас – людей, мне так неловко…

И… вдруг сошла на остановке.

Вы не знали, а я знал
Вы не ведали, я ведал
Вы проспали, я не спал —
Я в пролёте, Вы с победой.

Вы не умны, я неглуп
Вы нечутки, я как нерв —
Мне от жизни только кнут,
Вы счастливы не в пример.

Вы безвольны, я скала
Вы беспутны, я педант —
Вы удачливы в делах,
Я – забытый богом франт.

Кто талант, а кто пустышка
Кто зануда, кто творец
Кто философ, кто умишком
Чужих мыслей мелкий чтец?

Я не вижу расстоянья,
Не пойму: с каких причин
Вы – природы достоянье,
Я – посредственности сын.

Безвольный полураб утех
В плену друзей (или подруг?)
Люблю я винной чаши круг
И откровенный (женский?) смех.

Мои друзья немолодые
И девы юные пока
(Ах, не дразните старика)
Оставьте клятвы роковые!